Страница 4 из 15
– ФИННИГАН! – крикнул он.
Дугар Финниган был помощником Аттикуса, магическим существом, связанным с волшебником вечной и священной клятвой, который должен был его защищать. В данном случае имя «Финниган» являлось волшебным словом, активирующим разрывающее заклинание, которое Аттикус накануне произнёс в канализации рядом с архивом. Аттикус и Финниган вместе провели разведку канализации и нанесли несколько магических слов на стены вблизи архива (при помощи золотой кисти Аттикуса).
Им было очень непросто определить своё точное местонахождение, но Аттикусу это удалось, и теперь шестифутовая секция стены рядом с книжным шкафом засияла золотым светом и растаяла. Девятифутовая туша Финнигана со звериным рыком ворвалась в отверстие, так что у Дрейка кровь застыла в жилах. Финниган был похож на тёмно-синюю гориллу, и, хотя его интеллект был ближе к интеллекту Эйнштейна, а не Кинг-Конга, мускулы у него были звериные.
Одной рукой он подхватил Аттикуса, а другой вырвал у Дрейка посох и перерубил последние лохмотья, привязывавшие его хозяина к тряпичному человеку. Потом он метнул посох клинком вперёд и пригвоздил чудовище к стене. Тряпичный человек удивлённо опустил голову. Остатки паутины из лохмотьев поникли, и круглая пасть чудовища раздражённо закрылась. Он задёргался – вероятно, совершенно не испытывая боли, – но не смог сдвинуться с места. После этого он обхватил посох руками и потянул, но не сумел вытащить клинок из туловища.
Финниган отошёл в сторону и снял со стены факел. Когда он поднёс к нему пламя, тряпичный человек застыл.
– Не надо, – голос Аттикуса был хриплым, но дугар немедленно повиновался.
– Он мог тебя убить, – недовольно пророкотал Финниган.
– Но теперь он ничего не может сделать. Он всего лишь хотел охранять архив. К тому же мы уже закончили. Ты ведь нашёл то, за чем мы пришли, Дрейк?
Дрейк кивнул и взял книгу, лежавшую на столе.
– Думаю, да. Здесь есть кое-что интересное.
– Отлично. Дай мне факел, Финниган.
Дугар нехотя отдал факел Аттикусу.
– Это плохая идея, Аттикус. Оставлять чудовище в живых и поворачиваться к нему спиной.
– Мы уже это делали.
Дугар фыркнул.
– Да. Как, например, в случае с тем безобидным волтаринским свиномедведем.
– Ещё раз, Финниган. Я не знал, что у этого свиномедведя был гон[9]. – Аттикус поднёс факел к тряпичному человеку. – Возьми.
Существо повиновалось. Аттикус кивнул.
– Теперь мы уйдём, и ты сможешь вернуться к своим книгам. Мы забираем вот эту. – Он указал на книгу у Дрейка под мышкой. – Возьми своё оружие, Дракус, и пойдём.
Он прошёл в новое отверстие в стене, и Дрейк схватился за рукоятку посоха, освободив тряпичного человека. На клинке не осталось ничего, кроме нескольких обрывков ткани. Оказавшись по другую сторону стены, Аттикус прочёл заклинание и вытащил из кармана ручку и листок бумаги. Сделав быстрый набросок, он оторвал листок, смял его и подбросил в воздух. Бумага вспыхнула лиловым пламенем. Дрейк моргнул, а когда снова открыл глаза, стена между канализацией и архивом снова стала нетронутой, как раньше, и тряпичный человек исчез из виду.
Аттикус осмотрел тёмное помещение.
– Где Реллик?
Дугар хмыкнул.
– Я скормил его аллигатору.
– Финниган…
– Он мне надоел.
– Ему тысяча лет!
Дрейк откашлялся.
– В Чехии нет аллигаторов.
Финниган вздохнул.
– Он прилёг поспать где-то здесь. Я вам покажу, а потом давайте уберёмся отсюда. Здесь воняет.
Через несколько минут Дрейк оторвался от книги и остановился. Аттикус разбудил старика, спавшего рядом с пересечением труб.
Старик расправил свою скрюченную спину и провёл рукой по белоснежной бороде.
– Мне приснился ужасный сон, как будто я заснул в канализации. Можете себе представить? В моём возрасте?
– Да-да… – Аттикус по-доброму улыбнулся. – Мы нашли то, что искали, Реллик.
– Правда? – Блестящие глаза старика устремились на Дрейка и на книгу в его руках. – Что там написано, молодой человек? Там сказано, где мой брат? И куда он забрал вашего друга, Саймона Фейтера?
– Там не сказано, где он сейчас, – ответил Дрейк, – зато сказано, где он когда-то был.
– И?
Взгляды всех его спутников обратились на него.
– Пришло время вернуться к самому началу.
Глава 2
Смерч
«Ожидайте неожиданного».
Конечно, на самом деле Тесса не была пленницей Рона и, шагая по Чёрной долине, понятия не имела, где находится Саймон. Она не знала, что его мучают мысли об её пленении. Чёрная долина, которую местные жители-ирландцы называли Камминдафф, представляла собой ущелье горного хребта МакГилликади в горах Керри, и была такой глухой и заброшенной, что электричество и телефоны появились тут лишь в 1976 году. Даже сегодня она почти необитаема, и, хотя долина достаточно узкая, чтобы увидеть противоположную сторону скал, вы можете пройти несколько миль и не встретить никаких признаков жизни.
Хоук говорил, что среди наставников в Скеллигарде ходили слухи, будто Шакал много лет назад жил в Чёрной долине. И теперь, глядя на долину, покрытую одеялом густого утреннего тумана, Тесса думала, что это вполне подходящее убежище для волшебника, который хочет скрыться от посторонних глаз. Через долину проходила единственная дорога, по которой едва могли проехать металлические повозки. Хоук называл их «машины» – обычное средство передвижения жителей Земли. За последние четыре часа Тесса видела лишь одну машину.
Они прибыли в долину накануне ночью, обыскав Склад и другие прежние места обитания Рона. Кестра, ястреб с серебряными крыльями, связанный со старым магом, осмотрела долину, и Хоук определил самое вероятное место обитания Рона: полуразрушенный старый сарай для стрижки овец в восточных предгорьях.
Под покровом ночи Тесса, Хоук и Тайк подкрались к строению и притаились снаружи. Хоук, ставший почти невидимым, прислонился к стене и прислушался. Тайк не обладала магическими способностями, но прекрасная тысячелетняя нинздяподобная[11] воительница так хорошо замаскировалась, что Тесса не могла её разглядеть. Сама Тесса пряталась за большим камнем в нескольких шагах от двери. Она пожалела, что выбрала это укрытие: её можно было легко увидеть с дороги, а если из сарая кто-то выйдет, то сразу поймёт, что это самое очевидное убежище.
Солнце уже поднялось высоко над горизонтом, и Тесса недоумевала, почему Хоук не входит внутрь и сколько ещё им ждать, прежде чем он войдёт в сарай. В этот момент дверь распахнулась, и на крыльцо шагнул знакомый человек.
Тесса была очень умной девочкой и к тому же спокойной, как морской огурец[12], но при виде этого человека она совершенно обезумела. Она выскочила из своего укрытия и закричала, напугав светловолосого высокого человека на крыльце.
– Монтрот!
– Тесса?
Хоук появился словно из воздуха, выхватил пылающий золотой меч и приложил его остриё к груди Монтрота. Тайк спрыгнула с крыши сарая. Она прижала кончик своего меча к горлу Монтрота, и он с шумом сглотнул, переводя взгляд с одного клинка на другой.
– Полагаю, вы удивлены нашей встрече.
Тайк слегка отвела меч в сторону, заставив Монтрота поднять голову.
– Ты ужасно умный.
Тесса была вне себя от злости.
– Что вы делаете? Не причиняйте ему вреда! Разве вы забыли, что он наш друг?
– Я не доверяю друзьям, найденным в логове врагов. – Хоук пристально смотрел на Монтрота своим единственным глазом. – Особенно если они не могут объяснить своё присутствие.
– Я здесь по той же причине, что и вы. Я расследую исчезновение Шакала.
– Называй его Рон. Это его имя.
9
Необъяснимый феномен в жизни животных, когда они в определённое время месяца становятся очень возбуждёнными.
10
Греческий философ. Его другие знаменитые высказывания: «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды, ибо это не та же река, и мы не те же самые», «Единственное неизменное в жизни – это перемены» и «Характер – это судьба».
11
Такого слова нет, однако вы можете превратить почти любое слово в другое, добавив к нему слово «подобный». Оно означает «обладающий свойствами того или иного предмета». Поэтому вы можете сказать, что нечто подобно статуе, картине, карикатуре или чему угодно ещё. Если вам интересно, «грот» в слове «гротескный» является производным от итальянского слова, обозначающего пещеру.
12
Морские огурцы почти в шесть раз спокойнее своих наземных кузенов. Я также совершенно уверен, что они не овощи, что может иметь отношение к их способности сохранять спокойствие.