Страница 2 из 14
Сторонники школы «искусного бездействия» полагали, что Россия в реальности не стремится к захвату Индии, так как не имеет к этому ни желания, ни необходимых для этого ресурсов. Исходя из этого, либералы считали, что нет необходимости проводить экспансию за пределы Индостана, а влияние Англии в Центральной Азии необходимо укреплять только за счет торговли и дипломатии. Наиболее яркими представителями школы «искусной бездеятельности» были ее создатель вице-король Индии Джон Лоуренс и его ближайшие сподвижники – премьер-министр Уильям Гладстон, политики и публицисты. Именно они заложили научную базу и разработали основные положения «искусного бездействия» в английской политике в Центральной Азии.
Согласно концепции либералов, исторический процесс представал как поступательное восхождение общества и государства по ступеням прогресса, как неуклонное расширение цивилизации, демократии и индивидуальной свободы. В рамках либеральной концепции получила право на существование и теория «бремени белого человека», которая подразумевала просветительскую миссию европейских народов, которые должны были нести отсталым народам Азии достижения современной цивилизации и культуры. В реальности теория «бремени белого человека» явилась фундаментом для будущей нацистской расовой теории.
Забегая далеко вперед, мы можем сказать, что истоки всего современного западного неолиберализма, который ныне сотрясает наш мир, был выпестован именно тогда в горниле классической Большой Игры…
Одним из основоположников школы «искусного бездействия», как мы уже сказали, являлся Джон Лоуренс, Начав службу в Ост-Индской компании, он сделал блестящую карьеру. В качестве главного комиссара провинции Пенджаб удержал ее во время восстания сипаев и содействовал усмирению восставших в других округах. После упразднение Ост-Индийской компании как один из опытнейших чиновников стал членом индийского совета, а в 1863 году – вице-королем и губернатором Индии.
Вступление в должность ознаменовалось для Лоуренса известием о начале масштабного продвижения России в Азию.
– Россия перешла в наступление! Теперь Россию следует опасаться всерьез! – заметались в Лондоне.
– Чтобы грамотно противостоять врагу, надо иметь хороший план! – отреагировал Лоуренс.
Сказано – сделано. Теперь чиновники Лоуренса торопились выработать принципы политики на северо-западных рубежах Индии.
При разработке концепции Джон Лоуренс опирался на накопленные ранее разведывательные документы. Принципы своей политики в Средней Азии и в Афганистане он сформулировал в меморандуме 1867 года.
В нем он выступил противником вторжения в Афганистан. Лоуренс заявил: «Независимо от того, войдем мы в Афганистан как друзья или как враги, конечный результат будет одним и тем же. Афганцы не хотят нас видеть. Они опасаются нашего вторжения в их страну. Последствия, связанные с последней афганской войной, оставили в их сердцах смертельную ненависть к нам. И эти чувства поддерживаются и укрепляются их священниками и вождями».
Относительно России Лоуренс считал, что ее «фундаментальный интерес» заключается не в захвате Индии, а «в консолидации в ее руках тех обширных пространств, которые уже находятся в ее власти».
Исходя из этого, Лоуренс считал наиболее эффективной для безопасности Индии политику невмешательства в афганские дела.
Когда Лоуренса пытались обвинить в потворстве России. На это отреагировал болезненно:
– Глупцы меня не поняли. Согласно моей концепции, России запрещено вмешиваться в дела Афганистана или любой другой страны на границе Индии. Если это произойдет, мы дадим ей понять, что любое движение к Индии приведет к большой войне!
Но мечты Лоуренса так и остались мечтами. Россия темпа продвижения на юг Азии не снизила, а Англия ни о какой большой войне так и не заикнулась.
Теперь из-за Лоуренса Лондон терял лицо. Чтобы переломить ситуацию, английское правительство пошло на переговоры, главной целью которых было обозначение пределов этого продвижения. В качестве условной пограничной линии между Бухарским эмиратом, который в 1868 году стал вассалом России, и Афганистаном англичане предлагали реку Амударью. Однако сложность определения точных границ и недостаток информации о реальном соотношении сил в регионе не позволили сторонам прийти к соглашению.
Несмотря на неудачу концепции Лоуренса по сдерживанию России, его принципы оставались основным трендом во внешней политике Британской Индии до конца 70-х годов XIX века.
Главным соратником Лоуренса в разработке концепции «искусного бездействия» был граф Мэйо (в 1869 году он сменил Лоуренса на посту вице-короля Индии). Мэйо авторитетно заявлял:
– Мы не опасаемся продвижения цивилизованной христианской России и ее влияния среди диких и беспощадных племен, но против того, что Россия хочет использовать свои позиции в Азии как рычаг давления на Англию в европейской политике и «Восточном вопросе».
А еще граф Мэйо ввел понятие т. н. «Индийского окружения» (Surround India) – необходимости создания пояса дружественных вассальных государств, которые будут заинтересованы в сохранении хороших отношений с Англией, чем с Россией.
В этот пояс Мэйо включал Калат (Белуджистан), Афганистан, Кашгарию, Непал и Бирму, образующих своеобразную цепь буферных государств вокруг Индии.
Важную роль в развитии школы «искусного бездействия», как и в становлении британской историографии Большой Игры, сыграл политик и ученый Джордж Дуглас Кемпбелл (герцог Аргайл). Выходец из древнего шотландского рода, он активно занимался политической деятельностью, многие годы был членом палаты лордов и ярым либералом, в 1868–1874 годах занимал должность министра по делам Индии. В период правления консерватора Дизраэли в 1874–1880 годах герцог Аргайл выступал как один из вождей оппозиции и критик политики консерваторов.
С парламентской трибуны он провозгласил:
– Россия не стремится овладеть Индией, а лишь желает образовать «больное место», чтобы доставлять нам неприятности в случае политических осложнений»
– А что вы намерены делать, чтобы у нас не было «больного места»? – кричали ему консерваторы.
На это герцог Аргайл разъяснял им, как разъясняют взрослые люди надоевшим детям прописные истины:
– Дело в том, что расширение русского владычества в Центральной Азии, подобно расширению наших пределов в Индостане, просто нельзя устранить. Спросите меня: почему мне не приходила мысль воспрепятствовать, чтобы Россия подчинила своему цивилизующему влиянию пустыни и разбойнические племена? И я отвечу, что было бы странно требовать, чтобы Азии осталась обречена на варварство, лишь бы не тревожилось английское общество! Русские вовсе не агрессивны. Сегодня в Азии Россия единственная держава, которая может спасти миллионы людей от варварства. Пусть этим там и занимаются, не мешая нам!
– А как же Индия, ведь русские уже стучатся в ее двери? – перебивали его оппоненты, теребя в руках отделанные шелком цилиндры.
– Мы наглухо закрыты стеной Афганистана, который уже предпочел наше правление, – продолжал свои разъяснения герцог-либерал. – Ну а если русские действительно что-то задумают, то мы всегда сможем их разгромить в афганских горах с силой индийской армии.
– Так вы хотите без боя отдать русским всю Среднюю Азию?
– Я говорю, что нам не следует проливать английскую кровь за местных туземцев. Пусть это делают русские. Я же выступаю за экономию, спокойствие и удержание Индии. Россия же, прибрав к рукам нищие и дикие ханства, только ослабнет, закачивая туда без всякого прока деньги и ресурсы.
– Все это слишком мудрено! – плевались консерваторы, водружая на головы цилиндры. – Гораздо проще было бы просто двинуть навстречу русским пару наших дивизий!
Оппоненты либералов – консерваторы – противопоставляли «искусному безделью» агрессивный «наступательный курс». Консерваторы заявляли, что все действия России в Центральной Азии направлены только на то, чтобы создать угрозу Британской Индии. Безусловно, даже самые русофобски настроенные политики не считали, что Россия хочет немедленно завоевать Индию, однако они доказывали, что Россия может использовать давление на Индию для решения вопросов европейской политики, прежде всего в отношении Черноморских проливов и Константинополя, которые играли важную роль для безопасности английских морских коммуникаций из Средиземного моря в Индию.