Император и шут

Стена напротив лестницы светилась решетчатым квадратом. Герцогиня догадалась, что они у цели. Рядом с той закрытой дверью была еще одна дверь. За ней зиял абсолютно черный провал небольшого пустого помещения. Невольно Кэйд вспомнилась часовня; яркое окно и мрак. Из забытья воспоминаний к действительности ее вернули голоса, раздававшиеся из-за освещенной запертой двери.

Тошнотворная вонь, пропитавшая воздух, сильно досаждала герцогине. Кэйд не понимала, как кто-нибудь может такое выдерживать. Однако какая-то вентиляция в этом гиблом месте явно существовала, иначе бы они уже задохнулись. Поэтому ее не удивил внезапно потянувший легкий ветерок, холодивший ноги.

Равнодушный и к жаре, и к вони Дарад задумчиво чесал затылок, прислушиваясь к шуму в запертой камере. Там находилось по меньшей мере несколько мужчин, они болтали, смеялись и гремели игорными костями. Несомненно, именно в этой камере содержался Рэп, порукой тому — наличие стражников. Ведь Азак приказал, чтобы с пленника не спускали глаз.

Возможно, султан отдал и другие распоряжения. Например, убить узника при первой же попытке к побегу. Дверь конечно же заперта изнутри, и наверняка на засов. Чужакам ее не откроют, разве что услышат пароль, рассмотрят их сквозь решетку и убедятся, что нет подвоха.

Судя по голосам, стражников было четверо, если не пятеро. Как ни стремителен в деле воинственный джотунн, сомнительно, что он их одолеет, навались они на него все скопом. Может быть, наверху уже обнаружены результаты мясорубки, устроенной Дарадом, и поднятые по тревоге воины ищут убийц. Если это так, то заговорщики в западне.

В отчаянии Кэйд прислонилась к стене. Сейчас ее затея представлялась ей совсем в ином свете. Интересно, почему она вообразила, что сможет перехитрить Азака в его собственном доме? Султаны Араккарана издавна славились подобными беззакониями, безнаказанно творя несправедливость; вероятно, Азак всосал эти навыки с молоком матери.

Джотунн повернулся к Кэйд, ожидая распоряжений. Жутко было видеть на окровавленном лице выражение растерянности. Воин инстинктивно цеплялся за меч, но в создавшейся ситуации он не знал, что с ним делать.

— Андор, — прошептала герцогиня.

Дарад застыл на мгновение... а Андор чуть было не уронил меч. Вонзившийся в каменный пол кончик клинка звякнул, как им показалось, ужасающе громко. Имп пошатнулся (хмель все еще действовал на него), но сумел взять себя в руки. По счастью, стражники, увлеченные игрой, ничего не слышали.

С ужасом осмотрев свою пропитанную кровью одежду, Андор хмуро покосился на Кэйд и произнес:

— Представляешь теперь, каково это — память Дарада?

— Нам срочно нужно попасть туда, — потребовала Кэйдолан, не позволяя Андору отвлечь себя.

Действительно, время становилось их главным врагом. Странно, что до сих пор никто не обнаружил трупы и кровь! Еще более невероятно, что они каким-то чудом сумеют выбраться отсюда живыми!

Андор рыгнул, гримасничая, вытер лицо рукавом и, прищурившись, уставился на единственный квадрат света.

— И как это сделать? — прошептал он.

— Уговори их. Заставь их открыть дверь, — требовала герцогиня.

— Сколько их?

— Четверо, по меньшей мере.

Имп покачал головой. Этого движения оказалось достаточно, чтобы он пошатнулся.

— Слишком много, тем более сейчас. Одного... пожалуй... Но они все сгрудились под окошком двери... из-за ч-ч-чужака. Видишь, я не в лучшей форме. Мне и с одним-то долго возиться, а со всеми... пустой номер.

Андор умел извиняться. Он с нежной грустью смотрел на Кэйд и улыбался самой застенчивой и обаятельной улыбкой, призывая ее понять и простить мальчика. Но Кэйд не растаяла под его взглядом.

— Не можешь? — жестко спросила она.

Андор продолжал улыбаться.

— Вызови доктора Сагорна, — потребовала герцогиня. — Уж он-то способен думать, не то что ты.

— По крайней мере, он трезв, — торжественно согласился Андор. Икнув на прощанье, имп исчез.

— Идемте, — выдохнул Сагорн.

Неуклюже шагая, явно стараясь избегать липких прикосновений окровавленной одежды, старик пересек пещеру и скрылся в пустующей камере. Кэйдолан молча шла следом. Ей искренне хотелось выбраться к свету, а не нырять в темноту. Она никому не желала зла — только добра. Дверной проем оказался настолько низок, что ей пришлось нагнуть голову, чтобы войти. Никакая сточная канава не посмела бы соперничать с этим закутком по вони. Но нужник явился надежным убежищем для незваных гостей.

— Как нам попасть вовнутрь? — настойчиво допытывалась герцогиня. — Может быть, выманим по одному?

— Пока не знаю! Военное искусство — не мой профиль. Лучше всего довериться удаче и подождать. Я должен подумать.

Кэйд чувствовала себя никчемной и бесполезной. Она с содроганием вспоминала трупы, которыми Дарад устлал их путь. И все это чтобы спасти одного человека! Кэйд не желала заглядывать в будущее, опасаясь увидеть еще двух мертвецов — себя и своего изменчивого спутника. До чего же это было несправедливо, но вполне реально — если стражники их обнаружат. Кэйд ощущала себя погибшей грешницей... Она служила смерти... Злу...

Металлический лязг отодвигаемого засова, донесшийся из-за соседней двери, перепугал герцогиню до смерти, у нее даже руки заледенели. Противно заскрежетали немазаные петли. Негромко ахнув, Сагорн оттащил ее к боковой стене, прочь от серого прямоугольника дверного проема. В следующую секунду на месте доктора снова был Дарад.

— И одну мне, Арг! — прозвучал веселый возглас.

— Не уступай, Куф! — откликнулся резкий голос из темной прихожей.

— Мне не управиться с такой штучкой!

Еще разок мерзко скрипнули петли. Дверь закрылась под звучный взрыв смеха и возгласы Куфа. Лязгнул засов. Арг вышел из камеры без фонаря, значит, шел он наверх.

Действительно, в дверной проем отхожего места просунулась человеческая фигура. Кэйд затаила дыхание, Дарад тоже, но по другой причине. Он выжидал удобного момента, чтобы Кэйд зажмурилась. Она решилась открыть глаза не раньше, чем затихла возня и воин отволок тело в сторону. Но подошел к герцогине Сагорн.

— Вот неожиданность! — пробормотал старик, оглядываясь на последний труп.

— Счастливая?

— Возможно. Удача с нами! Мы оба обладаем словами силы, значит, должны быть вдвойне удачливы. Вы не находите? — торопливо бормотал он. — Мы в тупике. Нам что угодно может сгодиться... Ага! — радостно возвестил доктор.

— Что? Что такое? — теребила старика Кэйд.

— Просто наблюдайте! Возьмите, понадобится! — Он извлек из-за пояса кинжал, тот самый, которым верзила перерезал горло мальчику, и сунул его в руку герцогини. — Даже Дараду иногда нужна помощь, — наставительно произнес Сагорн. — Ситуация не из легких.

Рукоятка кинжала была липкой; Кэйд замутило. Она нехотя взяла оружие, искренне сомневаясь, что когда-либо сможет заставить себя им воспользоваться. Она собралась было поведать это Сагорну, однако рядом с ней был кто-то другой, более миниатюрный, но не Тинал. Светлые волосы джотунна, казалось, серебрились в темноте.

— Джалон? — догадалась Кэйдолан.

Ей бы следовало узнать менестреля, а не догадываться. Как Андор, новоприбывший первым делом осмотрел свою одежду. Кровавые пятна подействовали на него еще более угнетающе, чем на импа. Бедняга содрогнулся так, что даже зубы клацнули. Кэйд знала Джалона как мягкого, чувствительного мечтателя. Он никогда никого не убивал.

— Ты? Почему? — Ужас и отчаяние захлестывали герцогиню.

Чтобы не кричать, она опять впилась зубами в костяшки пальцев. Женщине казалось, что большего напряжения она выдержать не сможет. Но Кэйд помнила о своем высоком происхождении и по привычке стремилась сохранять достоинство. К тому же в ней текла джотуннская кровь, и это тоже накладывало немалые обязательства. Но она была на грани обморока. Из-за мерзостного запаха Кэйд обливалась потом, а в висках больно пульсировала кровь. Но сознание терять было некогда.

«Инос! Инос! — как заклинание, твердила про себя Кэйд. — Ради тебя, Инос. Это ради тебя!» Воспоминание о племяннице, казалось, укрепило ее дух.