Страница 112 из 207
На следующей неделе американцы продолжали отступление с удвоенной скоростью. Бергойн, поднявшийся по озеру до Скенсборо, едва не настиг плоскодонки с больными из Тайкондероги. На суше англичане захватили форт Энн, но ни одному из отрядов не удалось догнать Сент-Клэра, который 12 июля достиг форта Эдвард на реке Гудзон. Худшая часть кампании — но не худшая часть сражений — для американцев закончилась. Для англичан она только начиналась.
В июле перед Бергойном встала задача добраться из Скенсборо в верхней части озера Шамплейн до форта Эдвард на Гудзоне. Лучшим способом, обдуманным самим Бергойном еще в Англии, было вернуться в Тайкондерогу, переправить суда на озеро Джордж и плыть вверх по этому озеру. Так он достиг бы форта Джордж, удобной базы, откуда было бы рукой подать до Гудзона — около 10 миль по уже прорубленной дороге. Несмотря на всю практичность этого плана, Бергойн отверг его по одному ему ведомым причинам. Через два года после кампании он объяснил свое решение тем, что «попятное движение» нанесло бы ощутимый удар боевому духу его армии. К тому же, если бы он повернул назад, неприятель остался бы в форте Джордж, зная, что теперь ему не отрежут путь к отступлению. Единственным способом сдвинуть американцев с места в такой ситуации было «рытье траншей» — то есть осада, которая привела бы к дополнительной задержке наступления. С другой стороны, пеший переход из форта Энн в форт Эдвард «улучшил» навыки солдат в несении «лесной службы» — с точки зрения Бергойна, это было железное оправдание[667].
Улучшили ли солдаты свои навыки в несении «лесной службы» или нет, но за время перехода из Скенсборо в форт Эдвард они насытились этой службой по горло. Их путь лежал вдоль реки с говорящим названием Вуд-Крик (Лесная), петлявшей по долине, поросшей гигантским болиголовом и еще более гигантскими соснами. Дорога пересекала реку не менее чем в сорока местах, многие из которых представляли собой глубокие овраги с перекинутыми через них мостами. Генерал Скайлер хорошо знал эту местность и прекрасно осознавал открывающиеся перед ним возможности[668].
Бергойн выступил из Скенсборо не сразу. Ему не хватало волов и лошадей для фургонов, а он не путешествовал отнюдь не налегке. Бергойна сопровождала в походе его любовница, подобно тому как барона фон Ридезеля — жена и три дочери. Офицеры более низкого звания тоже не спешили расстаться с багажом, так что экспедиция была отягощена изрядным количеством не самого нужного груза. Часть этого груза составляли слуги и непременные маркитанты.
Когда, наконец, армия снова отправилась в путь, ее продвижение затруднялось лежащими поперек дороги деревьями, отсутствием мостов, которые были предусмотрительно взорваны повстанцами, каменистым дном Вуд-Крика и пересеченной местностью. Зато солдаты не встречали сопротивления со стороны американцев, поскольку Скайлер «благоразумно», как выразился один английский офицер, ретировался, сохранив свои 4500 солдат целыми и невредимыми. 3 августа Скайлер дошел до Стиллуотера, расположенного ниже Саратоги на 12 миль по течению Гудзона. Оттуда он совершил еще один двенадцатимильный переход и вышел к устью реки Мохок. 4 августа был издан приказ, согласно которому командующим Северной армией вместо Скайлера назначался Гейтс. В армии, чья численность стремительно сокращалась из-за природной склонности американцев к дезертирству, это известие было воспринято с ликованием. Если бы солдаты знали, что период унизительного отступления перед силами Бергойна закончился, они бы ликовали еще сильнее[669].
30 июля, накануне перемен в американском командовании, передовой отряд Бергойна вступил в форт Эдвард. Вид на развалины крепости не придал солдатам бодрости, зато они наконец добрались до Гудзона. Переход из Скенсборо занял три недели и истощил солдат, животных и запасы продовольствия. Столкнувшись с нехваткой всего и вся, за исключением боеприпасов, Бергойн с интересом выслушал предложение Ридезеля снарядить экспедицию в восточном направлении, к реке Коннектикут, за фуражом для скота и лошадей. Ридезель советовал отправить большую партию, надеясь, что она вернется с продуктами для солдат и лошадьми для его безлошадных брауншвейгских драгун. Для немцев пеший переход в форт Эдвард был настоящей пыткой. Бергойн не испытывал особой симпатии к немцам, но он нуждался в продуктах питания и знал, что посылать за ними в Тайкондерогу было пустой затеей[670].
Во главе шести сотен фуражиров был поставлен подполковник Баум. Он, не говоривший по-английски, получил указание заручаться поддержкой местного населения. В письменных приказах Бергойна экспедиция Баума именовалась «секретной», и она была поручена не кому-либо, а именно немцам, чтобы, по язвительному выражению историка Кристофера Уорда, «способствовать ее сохранению в тайне». Отряд покинул форт И августа. 15-го числа он был окружен под Беннингтоном вдвое превосходящими силами противника под началом бригадного генерала Джона Старка и фактически полностью уничтожен. Отряд, отправленный на подмогу 14 августа, тоже был уничтожен ополченцами Старка в считанные часы[671].
Известия об этой «катастрофе», как назвал ее один из офицеров Бергойна, дошли до основной части армии 17 августа. Бергойн отреагировал с не характерной для него оперативностью: уже в 2 часа ночи армия находилась в состоянии «готовности к немедленному выступлению». Не прошло и двух недель, как поступили еще более удручающие известия. Подполковник Барри Сент-Лежер снял осаду форта Стэнвике. Британские командиры, которые и раньше чувствовали себя покинутыми, теперь осознали в полной мере, в какой изоляции оказалась их экспедиция[672].
Англичане не находились в изоляции, что бы они ни думали по поводу своей ситуации. Но их положение было критическим, и Бергойн это знал. У него был месячный запас продовольствия, и его солдаты были в достаточно хорошей форме. Тем не менее до склада на озере Шамплейн было далеко, и с учетом недостаточных запасов и отсутствия зимних квартир они не могли оставаться там, где находились — на восточном берегу Гудзона, далеко от озера Шамплейн и на приличном расстоянии от Олбани. Бергойн мог вернуться в Тайкондерогу, но он даже думать не хотел об отступлении, которое было бы всеми расценено как признание поражения. Поэтому он принял мужественное решение продолжить поход на Олбани[673].
Одновременно Бергойн принял решение перебраться на западный берег Гудзона. Он мог бы остаться на восточном берегу и проследовать до Олбани, практически не встречая сопротивления, но переправа через Гудзон у Олбани была связана с большим риском, и не только потому, что в том месте река была шире, но и потому, что американцы непременно сосредоточили бы там свои силы, чтобы воспрепятствовать ему. В результате он приказал навести понтонный мост и 13 сентября начал переправку солдат на западный берег. В ходе этой операции, занявшей два дня, неприятель не бездействовал. Еще четырьмя неделями ранее Гейтс прибыл в свою армию, стоявшую в Олбани, и двинул ее на север. К этому времени ее численность выросла до шести или семи тысяч человек. За день до того, как Бергойн начал переправу своих войск на западный берег Гудзона, Гейтс начал укрепляться на высотах Бемис-Хайтс, в трех милях к северу от Стиллуотера.
На этом участке река бежала через узкое ущелье, образованное утесами высотой 200–300 футов. Возвышенность Бемис-Хайтс, поднимавшаяся примерно на 200 футов над водой, огибали небольшие овраги, промытые ручьями, впадавшими в Гудзон. Большая часть территории между рекой и склонами была покрыта густыми полосами дуба, сосны и клена. Бенедикт Арнольд, самый блестящий офицер в окружении Гейтса, выбрал Бемис-Хайтс в качестве опорного пункта. Арнольд и польский инженер, полковник Тадеуш Костюшко возвели линии укреплений, тянувшиеся от берега вверх по склону до гребня Бемис-Хайтс. Укрепления представляли собой трехсторонние брустверы из земли и бревен, длина каждой из сторон составляла примерно три четверти мили. Южная сторона, находившаяся в наибольшем отдалении от наступающих англичан, была оставлена без прикрытия, тем более что проходивший там овраг обеспечивал некоторую защиту. В середине каждой стороны укреплений были построены редуты для артиллерии. В целом укрепления были возведены грамотно, но американцы не обратили внимания на высокий склон в километре к западу от линии укреплений. С этой высоты прекрасно простреливались американские позиции на Бемис-Хайтс, и если бы англичанам удалось установить на ней пушки, они получили бы большое тактическое преимущество[674].
667
Burgoyne J. State of the Expedition. P. 17.
668
Napier’s Journal // MdHM. 57. 1962. P. 303–304; Hadden’s Journal. P. 94–95.
669
Hadden’s Journal. P. 95; Ward C. I. P. 418–421.
670
Ward С. I. P. 421–422.
671
Ibid. P. 422–423.
672
Hadden’s Journal. P. 136; Napier’s Journal // MdHM. 57. 1962. P. 309–311.
673
Ward С. II. P. 501.
674
Ibid. P. 501–503.