Страница 9 из 12
Твою ж мать… Вот так я чуть не ляпнул вслух. Издевается он, что ли? Только расслабился. Успокоился. Подумал, раз Клячин от Леонида не добился нужного результата, то и мне можно не дергаться. А он опять… Берлин… Или совпадение это?
– Да посмотрим, конечно… – Я пожал плечами, стараясь выглядеть все тем же открытым, простым пацаном, которому можно по ушам ездить сколько угодно. – Но вообще, спасибо. Что поддерживаете. Помогаете.
– Хватит тебе, Алексей! – Николай Николаевич небрежно махнул рукой и свернул к парку “Сокольники”.
Вообще, ехать по старой, довоенной Москве было очень непривычно. Вроде все знакомое, а с другой стороны – ни черта подобного. Ну, то, что прибыли мы к известному месту развлечений я, конечно, понял. Тут не ошибёшься.
– Ты пойми, Алексей, прикипел к тебе. Вот с первого взгляда понял, хороший ты парень. Правильный. Так что имей в виду… – Клячин снова повернулся и посмотрел на меня теперь уже добрым, родственным взглядом. – Всегда можешь говорить о своих проблемах или переживаниях. Я на твоей стороне. Могу, конечно, и пожурить. Даже выдрать ремнем, если что. Меня вон батя в детстве вожжами знатно охаживал… Но за дело! И вырос я достойным человеком.
– Ага… – Улыбка у меня получилась даже почти натуральная. – Спасибо! Вы прямо, как отец родной.
Мы оба замолчали. Видимо, чекист немного прихерел от моих слов. Насчет отца. Потому что звучало это, конечно, бредово. Клячин, мне показалось, даже немного поморщился и вроде задумался. Соображал, наверное, это он так классно заливает, или я такой идиот. Ну, какой, к чертовой бабушке, отец? Знаем друг друга без году неделю. Да и надо быть точно шизанутым, чтоб поверить словам чекиста.
Но… Тут мне на руку возраст Реутова. Недооценивает меня чекист. Точно недооценивает. Считает, что вполне может манипулировать. А так оно и лучше. Пусть остается в святом неведении.
– Николай Николаевич, – Нарушил я тишину. Тем более, мы уже припарковались и Клячин, заглушив мотор, слегка завис, не торопясь выходить на улицу. – Почему именно Вы? Имею в виду, именно Вы за мной приехали в детский дом. Нет, я не против. Вообще. Наоборот, даже рад. Просто интересно, совпадение такое? Перст судьбы?
– А-а-а-а-а… да, нет, конечно. – Клячин задумчиво уставился в окно, изучая вход в парк. – Товарищ Бекетов сразу знал, что ты будешь в этом списке. Он как-то неожиданно стал интересоваться судьбой детдомовца… Вот и отправил меня. Кстати…
Николай Николаевич резко повернулся, уставившись мне в глаза.
– А почему Игорь Иванович заинтересовался твоей судьбой? Я о тебе впервые услышал, когда стало известно про спецгруппу, в которую решили набрать таких пацанов, как ты. Если честно, думаю, твое присутствие в этой группе и есть заслуга Игоря Ивановича. Главное, ни разу прежде ничего не говорил он о Реутове Алексее Ивановиче. А тут вдруг… Даже постарался, чтоб именно я тебя привёз. Видишь ли, для каждого кандидата нужно, вроде как, поручительство. Ну, вот кто парней доставил, тот и поручиться должен. Мол, прошел человек проверку или нет. Я то со спокойной душой это сделал. Ты и правда подходишь. Да и вообще… Просто интересно. Откуда ваше знакомство с товарищем Бекетовым пошло.
– Вот так номер… – Я изобразил на лице офигевание. – Честно говоря, думал, Вы мне расскажете. Николай Николаевич, я же не помню ни черта. Вы забыли? Впервые товарища старшего майора государственной безопасности в Мытищах увидал. Нет, ну, может и раньше встречались… только в моей башке нет такой информации.
– Ах, ты черт… точно. – Клячин хлопнул себя по лбу. – Вот дурак старый. У тебя ведь проблемы с памятью… Извини, Алексей…
Мы ещё почти минуту пялились друг на друга. Чекист со скорбью во взгляде, мол, прости, забыл. Я – с восхищением от того, что у меня есть такой крутой друг – целый Клячин.
– А в доме вы беседовали. Когда я дрова на улице рубил? – Снова попытался свернуть разговор к нужной теме чекист. – Неужто ничего не рассказывал товарищ Бекетов? И ты сам не спрашивал. Это же не просто человек с улицы.
– Да он больше интересовался, что произошло. Насчет драки, имею в виду. Как в детском доме жилось. Ну, вот это все. Вкратце о Школе говорил. А насчет прошлого… Сказал, лучше бы мне самому вспомнить. Да и не играет это роли. Прошлое неважно. Главное – настоящее. – Я уверенно смотрел на Клячина и так же уверенно врал. Если он решился расспрашивать меня, значит, задать вопросы Бекетову просто не может. Но покоя нет Николаю Николаевичу. Точно. Его прямо из себя выводит отсутствие информации.
– Ясно… Тоже верно. Ну ты, если что, всегда знай. Я – рядом. Готов стать тебе отцом. Вижу, ты не подведёшь. – Николай Николаевич положил руку мне на плечо и крепко сжал его.
Честно говоря, есть ощущение, он сам офигевал от того, что несёт. Но ему кровь из носа важно со мной подружиться. Стать тем, кому я доверяю. И, наверное, тем, кому буду рассказывать какие-то важные вещи. Например, о Бекетове. Чертов серпентарий. Дуэт жаба-гадюка. Кто кого сожрет, но при этом, чуть ли не в десны бьются. В том смысле, что Бекетов Клячину очевидно доверяет.
В принципе, я бы мог слить Николая Николаевича. Но… Не буду. Пока сам не разберусь, ни черта не скажу никому.
– Конечно! Мы с Вами столько пережили. Вы мне жизнь спасли. Ну, там, в бане… – Я решил закрепить наше внезапное отеческо-сыновье родство.
– Точно! – Обрадовался Клячин.
Видимо, данный факт ускользнул от его внимания. А так ведь хорошо можно пользоваться ситуацией, случившейся в Мытищах. Потом свел брови и пафосно добавил:
– Но это был мой долг, Алексей.
Божечки… Вот прямо хоть плачь от счастья… Я сжал ладонь Клячина, лежавшую на моем плече.
– Спасибо, Николай Николаевич… Вовек не забуду.
А сам подумал в этот момент… Может, реально закончить их особую Школу на "отлично" и свалить к чертовой матери из страны. Ну, да, там за бугром, тоже не на курортах придётся расслабляться. Зато, Бекетов, Клячин и вся эта срань с прошлым, будут от меня далеко.
– Да, кстати… – Николай Николаевич, наконец, убрал руку и отвернулся, чтоб открыть дверь. – Товарищу Бекетову не рассказывай, что я вчера заезжал. Он мне нагоняй выпишет. Что в служебное время помчался тебя проведывать. Но очень уж интересно было, как у тебя дела. Я ведь понимаю, каково это… Оказаться в новом месте. Среди незнакомых людей…
Все это чекист говорил, выбираясь из тачки. На меня он не смотрел. Видимо, брехать уж настолько в наглую, глядя прямо в глаза, он постеснялся.
– Да конечно! Николай Николаевич, я все понимаю. Само собой, не скажу. – Громко крикнул ему в ответ, тоже выгружаясь из автомобиля.
Нагоняй… как же. Башку он оторвет тебе, товарищ Клячин. Если узнает, что вчера произошло на самом деле. Особенно про Леонида и про потуги своего доверенного лица накопать говнеца из прошлого. Вообще не надо быть гением, чтоб понять, какие именно причины привели старшего лейтенанта госбезопасности в школу.
Само собой, ничего этого вслух я не сказал. Хотя желание имелось огромное рубануть Клячину правду-матку.
Чекист быстрым шагом направился в парк. Я шустро ускорился вслед за ним.
Попутно думал, хорошо, что в итоге это оказались Сокольники, а не Лубянка. Значит, и с Бекетовым беседа у нас будет неформальная. Мне точно есть до хрена, о чем его расспросить.
А вообще, конечно… Манданешься, как мне “повезло”. Столько доброжелателей вокруг…
– Мы с Игорем Ивановичем гулять будем? – Спросил я Клячина, как только догнал. Топал чекист вперед на приличной скорости. – Или он на лавочке ждёт?
– Не лезь вперед батьки в пекло. Сейчас придём, все увидишь. – Ответил Николай Николаевич.
В итоге, и первый, и второй вариант оказались неверными. Клячин притащил меня к пруду, возле которого наблюдался причал, типа лодочной станции, и строение с башенками и открытой верандой, смотрящей прямо на воду.
– Ого… Это что? – Поинтересовался я, вспоминая, будет ли здание в будущем. По-моему, точно нет.