Страница 48 из 53
— Ваше Величество, к вам очень настойчивая посетительница.
Я глубоко вздохнула, сосчитала до трёх и попросила впустить, наливаю себе очередной стакан воды. От недосыпа постоянно хотелось пить. В приёмную вошла Рамина и присела глубоком реверансе. Пока я пыталась вспомнить, когда мы виделись в последний раз, внутрь зашёл все тот же гвардеец.
— Оставьте нас.
Оглушительно, на мой уставший взгляд, стукнула дверь, и лишь после этого Румина выпрямилась и поинтересовалась:
— Ваше Величество, уделите мне пару минут?
Я поморщилась от официального обращения и головной боли. Присесть подруге не предложила, побоялась, что потом у меня не хватит сил встать, и я усну прямо там. А мне нужен был нормальный полноценный отдых с едой, ванной и сном в удобной кровати и без одежды.
— Румина, ты же знаешь, что можешь наедине обращаться ко мне по имени.
— Ты так отдалилась от всех нас, что я не была уверена в этом. — Она внимательно рассматривала меня. — Как ты?
— Ты же понимаешь, что причина не в тебе и не во мне. — Я пыталась пошевелить отекшими пальцами в ставших от недосыпа тесными туфлях. — Этот год был очень непростым, очень насыщенным. И я хотела, чтобы он, как минимум, закончился без потерь.
— Думаешь, кому-то из нас грозит опасность?
— Я не могу исключить такой вариант, поэтому стоило бы свести общение до минимума, пока мы не вычистим эти нарывы. — По выражению лица подруги я видела, что сказанное мной не стало для неё большим открытием. Это неудивительно. Румина очень умная, красивая, образованная, воспитанная девушка. — Но ты ведь не об этом хотела спросить.
Она кивнула, немного смутившись, снова посмотрела на меня, чуть сильнее, чем требовалось, сжимая в руках завязки так и не снятой накидки:
— Это правда, что у Себастьяна есть дочь? И что он… — Дарханка от волнения с трудом подбирала слова и даже произносила их с легким акцентом. — Что он участвовал в отравлении императора?
Шило в мешке не утаишь. И если о дочери Тьяна мы намеренно пустили слух, чтобы крысы зашевелились, то об его причастности к покушению не было сказано ни слова. Я, понимая, что сейчас мне снова придется принимать клятву верности на крови, предложила Румине сесть. Сама устроилась напротив.
— Протяни ладонь. — Дарханка, не ожидая подвоха, протянула руку, и я быстро скользнула лезвием по своей руке, затем по её и крепко сплела наши пальцы, смешивая кровь. — Повторяй за мной. Отказ я не принимаю.
Румина ошарашенно смотрела на наши сплетённые пальцы, испачканные кровью. Медленно кивнула, словно, от одной этой картины войдя в оцепенение, слово в слово повторила клятву. А меня затошнило и накрыло слабостью и болью. Больше нельзя, иначе могу навредить ребёнку. Всё остальное потом.
— Тебе лучше самой поговорить с Себастьяном.
— Но его же сослали на север.
— Пока он очень даже в Янтарии. Все эти дни он был занят на службе, а сейчас, скорее всего, отсыпается. Так что завтра вы вполне сможете поговорить. И Дамиан очень даже жив. Большего я пока не могу сказать.
— Боги, как я рада, что Дамиан жив! — Она пожала мои пальцы, скривилась от боли в порезе. — Спасибо, обязательно найду Тьяна.
Румина права, я очень отдалилась от всех. Ее, Таисию не видела месяцами, как и Низама и Сури. Я даже не знаю, кто у них родился: мальчик или девочка. Кристиан говорил, но я прослушала, читая очередной доклад. В последнее время даже с мужем мало общалась — столько было дел. А сейчас, когда я практически спала с открытыми глазами и на ходу, стоило признаться, что я слишком много на себя беру и долго так не протяну. Но с другой стороны, жить долго и счастливо — это и так не про меня. Тогда, тем более, нужно скинуть с себя почти все дела, и как можно больше времени провести с детьми и мужем. О том, что я могу не успеть родить второго ребенка, старалась не думать.
— Румина, когда всё устаканится, мы обязательно с тобой поговорим и чай попьём с чем-нибудь вкусным и вредным для фигуры. Обещаю. Но сейчас мне нужно идти.
— Да, конечно. Спасибо. Извини за беспокойство.
Подруга поспешно вскочила с дивана, намереваясь сделать реверанс. Я устало махнула рукой. Дарханка виновато улыбнулась, но на душе у неё полегчало, и она птичкой выпорхнула в коридор. Я медленно поднялась, чувствуя, что тело отяжелело и не только от усталости. Новая жизнь меняла его, хоть пока это было почти незаметно. С легкой грустью вспомнила эссу. Скоро мне придётся повесить ее на гвоздик. Вероятно, что в этой жизни я уже не смогу ей пользоваться.
Глава 30
Доротея вошла в покои, кажется, уже засыпая на ходу. К сожалению, я не мог выйти из покоев, чтобы помочь ей, иначе все наши усилия были бы насмарку. Приходилось терпеть и по максимуму помогать ей с бумагами, сидя здесь. Слуг сейчас в наши покои не пускали, поэтому я сам помогал ей с платьем. Помог раздеться, принять ванну, промыть волосы и попутно сделал массаж головы и спрашивал без конца что-либо, чтобы Тея не уснула без ужина. Ужин совсем недавно принёс Кир. Всё было хорошо завернуто в полотенца и поэтому оставалось теплым. Посмотрев на мясо, Тея страдальчески скривилась и налегла на салат из овощей и зелени. Я тихонько двигал к ней слабосоленую рыбу и кисленький морс.
— Тея, нам нужно заканчивать этот фарс с моей кончиной.
Супруга глянула на меня волком, правда очень сонным. Разрезала лимон, выдавила половину на рыбу, половину в салат:
— Разберёмся с соседями, тогда и закончим. Думаю, за неделю-другую управимся.
— Ты не выдержишь такого графика. Никто не выдержит.
— С завтрашнего дня я буду работать как обычно, так что можешь не переживать так сильно. Я хочу отойти немного от государственных дел, больше времени проводить с тобой, а когда родится наследник, с вами обоими.
— Ты уверена, что будет мальчик?
— Даже не сомневаюсь.
— Ты ешь. Я тебе ещё массаж сделаю, и пора уже спать.
Пока Доротея без особого аппетита ковырялась в еде, я внимательно рассматривала её. Уставшее, снова осунувшееся лицо, заострившиеся скулы. Сбежал со щек нежный румянец, под необыкновенными бирюзовыми, как горные озёра в конце лета, глазами залегли тени.
Это правильное решение. Пусть занимается благотворительностью, детьми. И мне будет намного спокойнее. Съев совсем немного, Тея отложила вилку с ножом и побрела в спальню. Я попробовал салат и скривился — кислятина. Супруга уснула, кажется, еще по пути к кровати, но лёгкий массаж всё равно стоило сделать, хотя бы размять ноги. Руки не спеша касались её сухих и тёплых ступней, перебирали пальцы на ногах, поднимались к тонким щиколоткам, а мысли возвращались к тому, что я снова не досмотрел, не справился, подвёл. Конечно, нельзя предвидеть всего, это просто невозможно, но раз за разом именно Тея спасала меня, да и империю в целом. Если меня не станет в стране начнутся кровавые разборки. Как будто боги послали её в мою жизнь. Но это я должен оберегать её и защищать. А пока что, выходит, она мой хранитель. Мне стоило огромных усилий не скатиться в самобичевание. Чувство вины совсем не помогает решать проблемы, напротив — лишь умножает их. Пока я не могу играть открыто, буду помогать супруге за кулисами.
Международные игры продлились ещё целых три недели. Всё это время мне приходилось безвылазно сидеть в покоях. Сказать, что это мне осточертело, значит — ничего не сказать. Но жаловаться совершенно не хотелось, глядя на то, как держит оборону супруга. В целом, все наши планы удались за исключением некоторых мелочей, и сегодня мы были готовы разыграть целый спектакль с моим чудесным пробуждением. Доротея и Кир с утра колдовали над моим лицом, чтобы я выглядел бледным, исхудавшим и болезненным. Среди придворных за это время появились и уже расцвели махровым цветом слухи о том, что Кир стал фаворитом Её Величества, что Тьян узнал об этом, поэтому сейчас в опале. Сам лорд Гвейн не отличался привычной словоохотливостью, активно передавал дела человеку, рекомендованному лордом Талленсом и много времени проводил с дочерью. Лорд Арман и леди Эстель сейчас часто бывали в столице и очень помогали Тее. Весть о моём чудесном выздоравлении уже облетела всю столицу, и приёмная была буквально завалена письмами с просьбой об аудиенции. Тея многих крепко прижала за это время и, наверняка, сейчас ущемленные захотят сыграть на моей дезориентированности, слабости после болезни, а также слухах о неверности жены и попытаются отыграть свои позиции назад. Как же! У меня есть возможность прищучить многих из них ещё больше. Мои размышления прервал Кристиан, как обычно, шагающий совершенно бесшумно. Его всё это время приходилось держать в неведении, как показали последние события, проверять нужно всех и каждого, даже своё отражение в зеркале. Поэтому друг застал меня полусидящим на диване в гостиной наших с Теей покоев. Пришлось сделать вид, что с трудом встал. Крис тут же меня обнял и похлопал по плечу, которое тут же заныло.