Одна ошибка

Она не только видела его желание, она ощущала кончиками пальцев. Ощущала жар его тела и этот мужской аромат, такой родной, что отпечатался в её подсознании до умопомрачения.

Обезумев от безудержного желания, она жадно прижалась к нему и начала покрывать мелкими поцелуями его грудь, соски. Нежно покусывала, царапала, зализывала. Томно вздыхала, и заставляла его также вздыхать, стонать в ответ.

Впитывала его запах руками, губами, языком…

А он сжимал её до безумия.

Больно!

Сладко!

Вдавливал в себя, впечатывал, желая слиться в одно тело, единую душу.

Она сходила с ума от дурмана, который веял от него мужской силой. Провела руками по спине, талии, погладила торс. Рука опустилась к основанию его мужской силы.

Камал издал глухой рык, но стоял без движений. Как изваяние! С трудом сдерживался, чтобы дико не застонать. Мурашки бегали по коже. Её долгожданные ласки пронзали его насквозь. Но эта её ласка заставила его издать дикий стон, и он впился требовательным поцелуем в её губы. Язык ворвался ей в рот и настырно начал ласкать, проникая все глубже и глубже. А Сони продолжала ласкать мягкой ладонью его отвердевшую плоть, плавно опускаясь к яичкам и дальше к полоске, что расположилась ниже. Мягко погладив, вновь переместила пальчики к твердой плоти.

Камал зарычал со стоном. Дикий разряд пронзил его тело. Эта долгожданная ласка приносила ему сладкую боль. Он готов был уже кончить ей в руку и поражался, как ему удавалось сдерживать себя, чтобы не опрокинуть её и немедленно не овладеть с диким восторгом. Но ему этого было мало. Он хотел насладиться ею, каждым дюймом её шелковистой кожи. Желал смаковать каждым поцелуем шаг за шагом, как искусный дегустатор, неторопливо вкушающий и наслаждающийся каждым кусочком. Он желал доставить любимой неземное наслаждение, чтобы не только их тела слились воедино, но и души трепетали в унисон.

Он слишком долго ждал!

Невыносимо долго!

Подождёт еще, пока не доведёт её до исступления. Когда она безоговорочно отдастся его власти. Покорится его силе. И станет всецело его!

Дико застонав, Камал оторвался от её губ и, схватив за волосы, мягко потянул, заставляя взглянуть себе в глаза.

— Люби меня… — взмолилась она, не узнавая своего голоса, — я так безумно тебя хочу… любимый…

Рефреном их страсти словно звучала песня TOMMO feat SEEYA «Je t'aime»:

Я люблю тебя!

Люблю тебя, малышка!

Он крепко держал её за хрупкие плечи и его ладони обжигали, как раскалённое железо. И она плавилась в его руках, как воск, теряя рассудок.

Камал плавно провел ладонями по её плечам, медленно распахивая банный халат и опуская его вниз, под которым Сони была полностью обнажена, как младенец. Он болезненно выдохнул, зарываясь лицом в копне её волос и медленно опуская её на кровать. Закинув ей руки над головой, Камал припал к груди, что взволнованно вздымалась и опускалась. Сони выгнула спину, как пантера, издавая жалобные стоны вожделения, тем самым больше и больше заводя его. Изнемогая от желания слиться с ней воедино, он все же продолжал стойко держаться. Всё его тело ныло от невыносимой боли и нетерпения. Но он продолжал медленно ласкать её. Смакуя каждый поцелуй. Дразнить. Играть с ней. Заставляя дрожать в его руках, извиваться и стонать.

Нежно поглаживая шелковистое тело Сони, Камал страстно целовал груди, соски, ложбинку меж грудей, пупок, живот… и вновь поднимался выше, чтобы завладеть губами… Всасывал её стоны в настырном поцелуе, как безумный. Проглатывал её дыхание. Заводил её ласками и сам сходил с ума еще больше от этого. И стонал, и задыхался вместе с ней.

С каждым прикосновением, учащенное дыхание Сони разрывало тишину страстными вздохами. Тело изгибалось ему навстречу. Она задыхалась, но продолжала отвечать на его ласку. И дыхание становилось одним на двоих.

Осыпая поцелуями каждую клеточку любимой, Камал опускался ниже и ниже оставляя влажный след, который опалял Сони страстным огнем и все тело источало аромат желания совокупления.

Желание, освобождения от цепкого объятия напряжения. Его ладони продолжали клеймить её всюду, где он прикасался. Лаская пупок, Камал нежно провел рукой по тыльной стороне бедра, и Сони издав глубокий вздох, замерла, сжимая простыню широко разбросанными по постели руками. Растягивая удовольствие, Камал медленно опустился к клитору и мягко провел языком. Сони неожиданно издала тихий вскрик больше от желания, нежели от удивления. Он жадно втянул клитор губами и лаская языком одновременно проник пальцами в её лоно. В глазах Сони помутнело от удовольствия. Наслаждение пронеслось молнией по всему телу. Ощущения превратились в калейдоскоп чувств, что яркими картинками сменяли друг друга, от неистового восторга, до дикого исступления. Каждой своей лаской Камал заставлял её исторгать стон за стоном. Сони то отталкивала его, то прижимала сильнее, извиваясь под ним, как змея, которая пытается ускользнуть из цепких рук. Она была на грани безумия!

— Хочу тебя! — исступлённо выдохнула Сони и жалобно застонала.

Напряжение в чреслах доставляло Камалу невыносимую боль. Не в силах больше сдерживаться он вонзил свой могучий член и впился в нее жадным поцелуем, прикрывая страстный вскрик Сони. В этот миг словно мозг взорвался от душераздирающих ощущений, от восторга воссоединения.

Наконец-то!

Как же долго он этого ждал!

Сгорал ежедневно в жарком пламени чувств и желаний. Желаний слиться с ней в этом безумном танце влюбленных. Чувствовать, как плотно сжимает кольцо её влагалища. И сводит с ума волнообразными сжатиями его одуревший от мучительного стояка член.

Внутри неё так жарко! Так тесно!

Что хочется рычать и вдалбливаться до одури! До умопомрачения! До сладкой неги! Еще и еще!

В широко раскрытых глазах Сони зрачки потемнели, и их накрыла пелена сладострастия и безмерного наслаждения. Тихо постанывая, она задвигалась в такт его движениям.

Дикие стоны вырывались из груди Камала. Он яростно врывался в её податливую плоть. Рычал, как изголодавшийся зверь, и вновь и вновь вонзался так глубоко, что Сони сладко вскрикивала в ответ. Каждый её вздох, стон, вскрик заводили его еще больше. Кровь бурлила во всем теле и накатывала мощным разрядом.

Она впивалась ногтями в его плечи. Выгибалась ему на встречу и вновь вжималась всем телом. Еще движение и он взорвётся, сливаясь с ней в потоке наслаждений…

Но нет!

Он еще не насытился её стонами, что туманили его разум. Он еще не готов разжать свои объятия!

Остановился и посмотрел ей в глаза. Дал возможность откатить назад наслаждению, что набирало обороты, как в ней, так и в нем самом.

Камал со стоном зарычал и выдохнул ей в губы:

— Стони, милая… громче… стони для меня…

Сони жалобно заскулила. Заёрзала под ним. Теснее вжалась, прижимая и обвивая всем телом. Сгорая от желания стать еще ближе. Хотя еще ближе и теснее уже было невозможно! Каждый изгиб дополнял рельеф другого. Словно собранная мозаика соединилась в одно единое произведение. Расколотые половинки соединились и сомкнулись в одно целое…

Впиваясь ей в губы жадным поцелуем, он поглощал её вздохи и стоны.

Резким движением руки Камал посадил Сони к себе на колени, и она обвила его ногами, как лианы, сцепив руки на его шее. Их глаза встретились, полные страсти и желания, не требовалось никаких слов. Ощущения, дыхания, прикосновения, движения в такт, все само собой продвигалось по естественной колее. Каждое прикосновение эхом отдавалось в партнере, как во времена Адама и Евы, когда природа сама наделяла партнеров чувствами наслаждения, где движения в такт были дарованы природой матерью.

Дыхание Сони участилось, а движения стали более интенсивными, откинув голову назад, она издала хриплый стон. Всё её тело натянулось в одну тугую струну, причиняя сладкую боль. Сони была на грани оргазма, разрядку которую он никак не дарил ей.

Оттягивал! Дразнил! Доводил до безумия! Заставлял дико стонать! Кричать и безмолвно молить! Ловить отголоски неги и вновь блуждать в мучительном ожидании…