Моя родословная

Рыжая: Эй, просто проверяю, ты добралась? Я уже скучаю по твоей нахальной заднице. Заканчивай с этим и возвращайся сюда, девочка!

Луна: Я здесь. Ты бы умерла за эту комнату. Это заставляет меня думать, что нам нужно куда-нибудь съездить! Ребята разрывают мой телефон, пожелайте мне удачи.

Рыжая: Девочка, это звучит как план! Тебе не нужна удача, эти парни обвились вокруг твоего мизинца. Ха ха. Люблю тебя, сучка!

Она заставляет меня посмеиваться про себя, всегда поднимая мне настроение. Теперь о дерьмовом шоу, которое скоро будет в групповом чате.

Роман: Какого, хрена, Луна, ты шутишь, да?

Роман: Луна, богом клянусь, возьми трубку.

Оскар: Детка, ты сумасшедшая. Где ты?

Паркер: Я не рад, что ты ушла одна, Луна, пожалуйста, ответь.

Роман: Я близок к тому, чтобы заставить Кая отслеживать твой мобильный, не заставляй меня!

Кай: Сакура, пожалуйста, просто дай нам знать, что с тобой все в порядке.

Оскар: Детка…

Паркер: Я волнуюсь, ребята, прошло почти три часа.

Роман: Я разговаривал с Уэстом, очевидно, именно он выдал ей пропуск за пределы кампуса.

Оскар: Достань нам пропуска за пределы кампуса, она не должна быть одна.

Кай: Луна взрослая женщина, но я согласен, я волнуюсь.

Паркер: Роман? Есть успехи?

Роман: Он мудак. Говорит, что она должна сделать это одна. Дай ей двадцать минут, а потом я ухожу отсюда. К черту последствия.

Оскар: Я тоже.

Паркер: Где базируются DCM Tech?

Кай: Вашингтон

Оскар: По крайней мере, мы знаем, куда направляемся.

Черт возьми, эти ребята сумасшедшие. Я хотела бы отправить короткое сообщение, чтобы я могла поесть и поспать, но я знаю, что этого будет недостаточно. Я быстро заказываю еду наверх и звоню в групповой чат, включаю громкую связь и отхожу от стола.

Едва раздается звонок, как на линии раздается голос Романа

— Что на самом деле за хуйня, Луна? Ты знаешь, как я волновался? Ты не можешь просто взять и сделать это, — рычит он.

Он сумасшедший, но ему нужно понять, что я самостоятельная личность и прекрасно справлялась с жизнью, прежде чем согласилась на это, что бы это ни было между нами.

— Ты закончил? — спрашиваю я.

— Закончил? Блядь, закончил? Ты даже понятия не имеешь, не так ли?

— Я понимаю твое беспокойство, Роман. Я понимаю, вам, ребята, не нравится, что я занимаюсь этим одна, но в ту секунду, когда вы начнете кричать на меня, как на ребенка, вас тут же отключаю. Теперь ты либо будешь проявлять ко мне хоть какое-то гребаное уважение, когда будешь говорить со мной, либо этот разговор окончен, что это будет? — я рычу.

«Тузовая задница».

Возможно, я занимаю чрезмерно оборонительную позицию, но я та, кто я есть, крутое дерьмо.

Меня встречает тишина, глядя на экран, я вижу, что имена других парней тоже отображаются, как при вызове, но никто ничего не говорит.

— Он заткнулся, Луна, пожалуйста, не заканчивай разговор, — тихо зовет Паркер в трубку.

— Привет, детка, — отвечаю я, как будто я совершенно другой человек, вся такая мягкая и полная радости.

Они что то делают со мной, заставляют называть их прозвищами, и что ж, только что он не был занудой.

— Эй, ангел, ты в порядке? Я беспокоюсь за тебя, — отвечает Паркер.

Как будто он знает, что ему нужно сделать полную противоположность тому, что только что сделал Роман, чтобы улучшить эту ситуацию, и это заставляет меня улыбаться.

— Со мной все в порядке, я в отеле, жду, когда принесут еду. Затем мне нужно установить камеры снаружи здания и вздремнуть, я просто еще не решила, в каком порядке это делать. Ты в порядке?

— Теперь, когда я услышал твой голос, мне лучше, но мне было бы намного лучше, если бы ты была не одна.

— Я знаю Паркер, но дело не в вас, ребята. Это мое задание. Задание, почти идентичное работе, которую я выполняла раньше. Я здесь не пытаюсь что-то доказать людям, которые не заслуживают такого уровня усилий с моей стороны. Я здесь полностью осознаю себя и свои навыки. Я вернусь завтра вечером, — предлагаю я, как будто мне вообще нужно их успокаивать.

— Речь идет о нас, принцесса. Мы заботимся о тебе, а ты не позволяешь нам этого делать, — рычит Роман, явно все еще не в состоянии контролировать свое разочарование.

— Заткнись, Роман, — кричит Кай, что заставляет меня тихо усмехнуться.

Кто-то использует классическую реплику Романа в ответ. Это должен был сказать Оскар для полной смены ролей.

— Сакура, ты уверена, что не можешь позволить хоть одному из нас быть рядом? — спрашивает Кай, я мгновение не отвечаю, пытаясь понять, что к лучшему.

— Пожалуйста, детка, пойди с нами на компромисс. Только один из нас, кто бы ни пришел, не будет тебе мешать, и мы не будем сходить с ума еще больше, — умоляет Оскар, наконец присоединяясь к разговору.

Компромисс? Это что такое? Я все еще не привыкла думать о других. Когда речь шла о Томми, я ни разу не принимала его во внимание. Теперь мне приходится думать о четырех других, как будто это совершенно нормально.

Но сейчас все по-другому. Я чувствую себя по-другому. Я другая, и я хочу, чтобы у нас все получилось. Особенно после субботнего вечера. Не секс, хотя это было феноменально, но после всего этого. Оба матраса сдвинуты вместе на полу в гостиной, диваны позади нас. Свернувшись калачиком и расслабившись в обществе друг друга, я почувствовала, что в тот момент я принадлежала этим ребятам. Это то, чего я хотела больше.

— Хорошо, я пойду на компромисс. Только один, не давите на меня. Клянусь, если еще кто-нибудь из вас появится, будьте готовы к дерьмовому шоу. Я в «Four Seasons», не паркуйтесь у отеля. Королевский люкс, комната 200 на втором этаже. Решайте между собой, кто пойдет, моя еда здесь, и я в конце концов заслуживаю гребаного сна.

Я положила трубку. Я не думаю, что это было слишком грубо, я хотела быть жестче, но я пошла на компромисс настолько, насколько могла заставить себя сделать.

Боже, дай мне сил справиться с четырьмя властными придурками.

Мне это понадобится.

(Роман)

Ради всего святого, как мне убедить этих парней позволить мне пойти? Я знаю, что я эгоист, но мне все равно.

— Я чувствую, что мы только что достигли важной вехи, убедив ее пойти на компромисс, поэтому мы не можем все испортить. Молодец, Оскар, для разнообразия, твой рот не ухудшил ситуацию, — говорит Кай, заставляя Оскара улыбнуться, как чеширского кота.

— Это значит, что я могу пойти, верно? — Оскар кивает.

— Нет, блядь, это не так. Мне нужно пойти, чтобы я мог загладить свою вину перед ней, — добавляю я.

Остальные хмуро смотрят на меня, обдумывая мои слова и решая, соглашаться со мной или нет. Это мой момент признаться им во всем, я чувствую, как это разливается по моей крови, и это заставляет мое сердце биться с бешеной скоростью.

— Есть и другие вещи, о которых я не говорил со всеми, включая Луну, и мне нужен шанс сделать это. Это касается ее, и я беспокоюсь, что если станет слишком поздно, пути назад уже не будет, — признаюсь я.

— Поговорить о чем? — спрашивает Паркер.

— Паркер, клянусь, я вам все объясню, ребята, но сначала мне нужно поговорить с Луной, — умоляю я.

Я знаю, что мы все вложились сюда, и я знаю, даже если это по недосмотру или нет, я могу все это испортить, а мы едва начали.

Они пристально смотрят на меня.

— Хорошо, иди ты, — соглашается Оскар, — Но, клянусь богом, что бы это ни было, тебе лучше совершенно ясно дать понять, что мы ни хрена не знаем, потому что, если ты потопишь этот корабль, я не пойду ко дну вместе с тобой.

Все, что я могу сделать, это кивнуть.

— И заставь ее пообщаться с нами по видеочату, когда приедешь, я уже скучаю по ее лицу.

Трахни меня, Оскар, конечно, самый избитый, хотя мы действительно не сильно отстаем от него.