Страница 41 из 217
«Здесь она — не тропический цветок, а, скорее, жемчужина в драгоценной оправе. Или даже в перламутре своей раковины.» Он бросил мечтательный взгляд на прекрасную королеву.
Легкий ветерок шевелил перья на плюмаже ее короны и играл со складками ее платья, а стремящееся к закату солнце окрашивало ее апельсиновую кожу в теплые краски. Она удобно устроилась в резном кресле под полотняным навесом, и при виде Кьелла подалась вперед, удивленно приподняв брови.
— Приветствую тебя, Видящий, — грудной голос Онеказы заставил сердце эльфа сладко сжаться. С некоторым трудом собравшись, он ответил.
— Здравствуйте, моя королева, — и уважительно поклонился, привычно вскинув к груди сомкнутые ладонь и кулак.
«И откуда только вылезло это ‘моя королева’?» запоздало подумал он. «Я не ее подданный, и никаких прав на нее не имею. Француз, мать твою, с ихним ‘мон шер женераль’.» Разгибаясь, он заметил промелькнувшую на ее губах улыбку, и несколько приободрился.
— Что привело тебя в мой сад на крыше? Принес ли ты новости из Хасонго за это недолгое время? — Оперев подбородок на кулак, Онеказа с легкой иронией взглянула на него.
— Нет, до Хасонго мне еще надо добраться. Но я хочу донести до вашего внимания некую информацию, которая кажется мне достаточно важной. Жители Желудка, самого населенного района Некетаки, голодают…
— И ты, в своей бескорыстной доброте, решил помочь им, указав королеве Хуана на этот досадный недосмотр? — прервала его Онеказа обманчиво спокойным голосом.
Ее глаза сузились, а доселе безмятежное лицо напряглось. Кьелла кольнуло почти физической болью при виде столь явного ее недовольства, но он улыбнулся, отвечая со всем возможным спокойствием.
— О, безземельному лорду вроде меня, не управляющему ничем, кроме корабля, указывать королеве Дедфайра было бы гордыней и глупостью. Но прошу вас, выслушайте все, что я хочу сказать. Может быть тогда мои слова перестанут выглядеть неуместно и нагло.
— Что же, говори, — Онеказа откинулась на спинку кресла, заметно расслабившись. Опасные огоньки в ее глазах угасли, сменившись тенью интереса.
«Буря миновала,” подумал он. «Она прекрасна и в гневе, но лучше ее зря не нервировать.» Он продолжил:
— Самая удобная дорога к центру Некетаки проходит сквозь Желудок, и большая часть приезжих хоть раз, да проходит ей. До того, как они увидят Святые Ступени с их храмами, до богатой Террасы Перики, до Змеиной Короны и дворца, каждый из этих разумных видит жителей Желудка, грязных, оборванных, клянчащих еду. Для национального престижа, я подозреваю, их эффект сравним с водяными скульптурами в центре города, но с обратным знаком. «Город контрастов» — нелестное определение, если говорят о жизни его обитателей.
— Но не будем больше о внешнем виде города, — поспешно продолжил он, уловив тень нарождающегося раздражения в языке тела Онеказы. — Я кое-что смыслю в медицине, и могу с уверенностью сказать: все встреченные мною жители Желудка истощены, большая их часть — больны. У многих желудочные и кишечные заболевания от постоянного употребления в пищу гнили и мусора. Подозреваю, паразиты тоже распространены — нередка болезненная худоба. Едва ли не все дети, что я встречал там, отстанут в развитии из-за недоедания, так или иначе. Теперешнее поколение ропару уже меньше и слабее других аумауа. Я встречал среди них взрослых, сравнимых ростом со мной. Возможно, мой прогноз несколько поспешен, но я думаю, все эти аумауа вряд ли доживут до срока в пятьдесят лет, а их дети — и того меньше. Может статься, что Желудок медленно вымрет за несколько декад, если ничего не изменится.
— Да, самая здоровая часть тамошнего населения — бандиты, — добавил он. - Они и едят досыта, и одеты лучше. Не самый хороший пример для растущих в Желудке детей и подростков.
Королева задумчиво провела взглядом по доскам пола перед собой и досадливо сморщилась.
— Экера, я не могу оставить твои слова без внимания, Кьелл, — тот удивленно приподнял бровь. Он не помнил, чтобы представлялся ей.
— Не могу, — продолжила она с неожиданной мягкостью. — Но ты должен понять, жизнь правителя полна решений и поступков, кажущихся многим несправедливыми, но от этого не менее необходимых. Мое сердце болит о страданиях всех Хуана, как в Некетаке, так и за ее пределами, но изменить уклад целого слоя населения труднее, чем можно подумать, глядя на богатство одних и бедность других.
«Вынужденные жертвы, уступки элитам и нужным короне сообществам, бездонная дыра в бюджете под названием армия, и так далее,” подумал Кьелл. «Впрочем, опять все как везде, и не королева в этом виновата, а, скорее, мышление разумных.»
— Неужели ничего нельзя сделать? — он просительно взглянул на нее. - Жалко же бедолаг. Может, можно хотя бы хранение и распределение пищи наладить, чтобы ропару ели меньше гнилья?
Онеказа мягко улыбнулась ему, мимолетно коснувшись изогнутой брови своими длинными пальцами.
— Твое сердце на правильном месте, Кьелл. Поговори о бедах ропару с Аруихи. Напомни ему об избытках дани племен Аувеки и Дуапе, если у него не будет дельных идей для решения этой проблемы. Я назначила моего брата главным по делам столицы. Пусть он оправдает это доверие.
«Аруихи выглядит скорее рубахой-парнем и заядлым воякой, чем администратором. Надеюсь, его внешность хоть немного обманчива,” грустно подумал он.
«Вовсе нет,” вклинилась в мысли Кьелла неожиданная реплика, совершенно точно не принадлежащая ему. «Мой брат именно тот, кем кажется.»
Он поймал лукавый взгляд Онеказы, и приподнял брови в веселом удивлении.
«Ах вот как мы, значит, можем!» Чуть сосредоточившись, он протелепатировал королеве картинку: маленький Аруихи сидит за гигантским столом, заваленным бумагами, и со зверской рожей лупит оные бумаги огромным макуауитлем. Со стороны Онеказы раздался сдавленный смешок. «Да, как-то так,” телепатически ответила она, безуспешно пытаясь скрыть широкую улыбку.
Кьелл с неожиданным для себя болезненным любопытством подался вперед, рассматривая белизну ее зубов.
«Странно, ее зубы — треугольные, снежно-белые, и совершенно нечеловеческие. Почему меня не плющит эффектом зловещей долины[2]? Меня же передергивало от искусственно увеличенной радужки той актрисы из фентези-сериала, а эти вот зубки мне кажутся даже милыми. Чрезмерная влюбленность контрит все эти заморочки?»
— Хорошо, моя королева. До свиданья, — гламфеллен, погруженный в свои мысли, поклонился, и повернулся было к выходу.
— Постой, Видящий, — голос Онеказы задержал его на полушаге. Кьелл с готовностью обернулся.
— Я хочу узнать твое мнение кое о чем. Ты достаточно прошел по улицам Некетаки, и видел как лучшие, так и худшие ее стороны. Племя Каханга восстановило этот древний город из руин и сделало своей столицей, но Хуана непривычно жить в нем. Берег слишком далеко, и деревья растут не для нужд жителей, а для красоты. Не все одобряют решение Каханга поселиться здесь. Скажи же мне, Видящий, что для нас Некетака? Дом, новый и непривычный? Либо же ненужное бремя?
Пронзительный взгляд Онеказы был серьезнее, чем когда-либо. «Видимо, она и сама долго думала об этом, и много сомневалась,” Кьелл мысленно вздохнул. «Не мне, профану во всем, кроме боевых искусств, на такое отвечать. Но раз уж моя прекрасная королева так серьезно спрашивает…»
— Я попытаюсь ответить на ваш вопрос, моя королева, — он обезоруживающе усмехнулся, — в силу своего дилетантского разумения. Быт большинства племен Хуана прост — они живут небольшим группами, в простых хижинах, обеспечивая себя тем, что доступно на их острове. Всякие… просвещенные народы, — эльф брезгливо скривился, — из-за этого считают их дикарями, видя в их жизни свое темное прошлое. Некое зерно правды в этом суждении есть — Хуана технически отстают от многих крупных держав. У них мало производств, и все технологии, доступные им, сосредоточены здесь, в Некетаке, — Кьелл сделал паузу.
Внимательно глядящая на него Онеказа кивнула, предлагая ему продолжать.