Страница 4 из 13
– Жаль… Очень жаль. Если б знать, кто ей денег должен был, или, может, кто к ней прийти мог бы в тот день – куда проще было бы. А в Лесу кто-то мог желать ей смерти?
Акамир и Влас чуть ли не одновременно пожали плечами.
– Всякое бывает в Лесу, – ответил Влас. – Не все ею довольны были. Кому-то снадобье отказалась уступить, кого-то без денег не вылечила. А кто-то и вовсе обвинял, что она со свету своих же сживала.
– Так… Поподробнее… То есть, кто-то ее в убийстве обвинял?
– Нет-нет, – тут уже ответил Акамир. – Это все злые языки. Водяной как-то говорил, что она в ручей отраву вылила, так что у них рыбы меньше стало и голодали всей семьей. То русалка у нас девочка пропала, так и не нашли. Тоже слухи ходили, что, мол, Яга для своих обрядов ее использовала. Но это все слухи… Яга уж слишком затворница была, а это всегда пугает. Вот и ходили про нее такие разговоры. Я проверял, ее расспрашивал: никаких причин утверждать, что что-то подобное происходило, нет.
Белояр вздохнул, понимая, что ничего от них не добьется. Оглянулся на Малюту, тот пристально смотрел на него. Белояр будто услышал в голове его голос: «Заканчивай, займись студентом».
– Понял я… Хорошо. Ну что ж, тогда надо нам с русалкой, что студента видела, поговорить. Чтобы рассказала, кого искать.
– Правильно думаешь, – ответил Влас. – Акамир, проводишь наших друзей к озеру? А мне пора, дела не ждут.
Акамир кивнул и показал Белояру и Малюте рукой на выход. Все вместе они покинули спальню. Проходя мимо убитой Яги, Белояр не удержался и все же взглянул на ее лицо. Глаза не были закрыты по человеческому обычаю. Вместо этого они смотрели, будто видя что-то за спинами. Что-то неземное. А открытый рот с гнилыми зубами кричал: «Берегись!»
Глава 2
Боровое озеро было самым крупным из трех, расположенных в Лесу. Соединялись они между собой реками и ручьями, по которым легко перемещались различные водные жители: как животные, так и нечисть. У каждого из озер был свой хозяин – водяной, происходили они от общих предков и доводились друг другу родственниками, но никто уже не помнил кому кем. В Боровом как раз старший над всем родом обитал. Водяные жили в озере вдвое дольше, чем люди, а покидали этот мир, погружаясь на дно, где со временем растворялись в воде, в которой могли дышать так же, как и на воздухе. Земля же была для них непривычной средой: они быстро теряли силы, выходя в лес.
При каждом озере жили русалки. Как правило, это были наложницы или дочери водяных, а нередко и то и другое вместе. Никто не знает, как начались такие их союзы – водяные свою историю не записывали, однако ж от браков водяных и русалок мальчики всегда рождались водяного племени, а девочки – русалочьего. Причем мальчиков рождалось гораздо меньше. Чаще всего в семье правителя была всего пара сыновей, a остальные – дочери. По той причине у каждого водяного была не одна жена.
Судьба русалок была не очень-то веселой: жить при озере, ублажать мужа-отца, плести и ткать одежды из водорослей и травы, да ловить живность для пропитания. Так и коротали свой век, пока не уходили на дно озера от старости. Мало кто из них мог перебраться в город – отцы не разрешали. Хоть по приказу Кащея и были созданы в крупных городах специальные школы для девочек разного племени, где они могли выучиться простой профессии, а особенно одаренным даже разрешалось поступать учиться в Университет, в реальности учились чему-то помимо грамоты немногие. А в Лесу так и все знали, что, покинув озеро, русалка себе путь домой закрывает: семья никогда не примет ее обратно. А что ждет в городе, устроится ли она там – никому дела нету. Водяные жители были очень закрытой общиной. Если лешие, полевики и даже оборотни юное свое поколение отправляли учиться и от семьи разрешали уезжать, то водяные держались обособленно. И хоть Кащей и запретил по стране брать девушек против их воли или жить с несколькими женами одновременно, водяные продолжали это делать, как бы показывая, что они так и не покорились до конца царю и лишь позволяют ему править. Когда тот пришел к власти, водяные сопротивлялись до последнего. Обещали воду везде потравить, говоря: «И мы умрем, так и вы умрете». Но в итоге поторговались, договорились. Кащей оставил им часть свободы и обещал не трогать, а они не портили ему жизнь.
Белояр все это от Малюты по дороге в Лес выслушал. Хоть он и жил всю жизнь в Кащеевом царстве, но всех особенностей местной нечисти не знал – сторонились те людей. С водяными он напрямую никогда не общался. На людских землях, захваченных Кащеем, они не жили, только в Лесу. А вот русалок он видел не раз, те любительницы были путников заманивать. То им развлечение – не хватало мужчин на озерах. Лешие и оборотни их сторонились: чары русалочьи на них не действовали, да и связываться с водяными им не хотелось. А вот люди были легкой добычей. Русалкам легко было дурман наслать на них, как и на слабую нечисть (юных совсем, старых, да больных). Заманят парня, позабавятся (Белояр догадывался, каким способом), а чтобы не прознал никто, так и в воду на корм рыбам. Белояр-то опытный был. Русалок легко отличал, на уговоры не поддавался, хоть и тянули их песни и голоса с дороги свернуть и поближе к запретному плоду подойти. Вот и теперь важно было себя в руках держать.
Когда они добрались до озера, солнце уже близилось к закату, ветви деревьев, густо сплетенные, склонялись над водой. Белояр спешился. Поблизости никого не было видно, но он знал, что это обман: на самом деле за ним сейчас следила не одна пара глаз, а их обладатели, видимо, думали, что же привело к ним такую странную компанию. И это было неудивительно. Зрелище действительно было необычным. Темноволосый бородатый леший Акамир в своем зеленом платье, низенький полевик Малюта, обросший со всех сторон волосами, будто шерстью животного, и с ними на лошади Белояр – высокий русоволосый с чисто выбритым лицом и короткой стрижкой. Да и глаза его голубые, как небо, отраженное в воде, очень отличались от привычных карих и черных глаз нечисти. Интересно, кто из них троих приглянулся бы русалкам больше всего? В голове заговорил голос: то ли разума, то ли Малюты. «На русалок не смотри, глаз лишний раз не поднимай, ты для них чужой, а значит, враг».
– Старший брат Чеслав, – звучный голос Акамира полетел над поверхностью озера, – покажись, важное дело к тебе есть.
Все затихло, вокруг не было слышно ни единого шороха. Белояр смотрел на озеро, ожидая, что оттуда появится водяной, но ничего не происходило. Напряженное молчание висело в воздухе, и от этого становилось слегка не по себе.
– Отец отдыхает, – звук голоса, громкий и неожиданный, будто удар молнии, прорезал тишину. Из воды, среди склонившихся над озером ветвей, появился незнакомец. Он чуть неловко выбрался на берег, и Белояр смог рассмотреть его. Лапы водяного напоминали раздвоенный в середине рыбий хвост, оканчивающийся ластами, выполнявшими сейчас роль ступней. Голубоватая кожа, лысая голова и ладони, пальцы на которых были соединены перепонками. Лишь большой палец чуть отстоял от остальных, позволяя водяному хоть что-то держать в руках. Тело его было прикрыто платьем, сплетенным из коричнево-зеленых водорослей. Лицо казалось довольно молодым, из чего Белояр и догадался, что это не главный водяной, а его наследник.
– Брат Здеслав, рад приветствовать тебя, – произнес Акамир, но уважения в голосе слышно не было, будто не дорос еще молодой водяной до почестей. – Мы пришли поговорить с твоей сестрой Чаяной, по поводу смерти Яги.
– Ты ведь уже расспрашивал ее… – пристально глядя на всю компанию, ответил Здеслав.
– Да, но теперь к нам приехал Белояр, – Акамир чуть небрежно кивнул в сторону, – он известный следователь, разбирается в человеческих преступниках, и он здесь по личному приказу нашего царя.
– И что же этот известный следователь, – водяной подчеркнул последние слова, – хочет от моей сестры?
– Просто расспросить, – не удержался Белояр. Акамир и Здеслав взглянули на него как на животное, которое вдруг заговорило человеческим голосом.