Самая темная нота

— Кто-нибудь кормил ее персиками до нашего приезда? — Датч рычит на своих братьев.

Они обмениваются взглядами.

— Нет. — Говорит Финн.

Датч хмурится.

— Я не видел, чтобы ты ела что-нибудь после обеда.

— Ты не знаешь всего, что я делала после обеда. — Отвечаю я.

Зейн выглядит забавным.

— Есть что-то, о чем мы должны знать? — Он поднимает бровь на Датча. — Брат?

— Прекрати дурачиться. — Предупреждает меня Датч.

— Перестань думать, что я тебе принадлежу. — Отвечаю я. — Это не так.

— Садись в эту чертову машину, Каденс.

— Нет.

Финн обеспокоенно смотрит на меня.

— Ты действительно ела что-то с персиками? Датч упоминал, что у тебя аллергия.

Черт. Мне нужно придумать еще одну ложь, чтобы сделать эту более правдоподобной. Я хлопаю себя по бедру.

— Возможно, я целовалась с футболистом сегодня днем. Думаю, он мог есть персики на обед.

Датч, как молния, перемещается по комнате. Когда он останавливается, то оказывается ближе ко мне, чем мой следующий вздох.

Его глаза сверлят меня, а рука опускается на поясницу. Из моего горла вырывается тоненький звук, который, похоже, пробуждает в Датче зверя, потому что его глаза мгновенно темнеют.

От одного его взгляда на меня желание бьется в моих венах.

Я не могу поцеловать его прямо сейчас.

Его братья смотрят, и мне нужно сохранять ясную голову, чтобы держать его подальше от Вай.

Я поднимаю руки, чтобы оттолкнуть его.

Вместо этого его пальцы вцепляются в одно из моих запястий. Я не замечаю, как мы оба резко выдыхаем.

Датч быстро приходит в себя. Повернувшись, он вытаскивает меня за дверь и спускается по ступенькам.

Мое тело гудит от ярости, и я отталкиваю его пальцы.

— Отпусти меня.

— Продолжай бороться, и я понесу тебя на танцы в честь выпускного вечера. Через плечо.

Его глаза темные, и я знаю, что он умеет угрожать, потому что он уже дважды это делал.

— Пошел ты. — Шиплю я.

Его зловещая ухмылка заставляет мое тело пульсировать в худшем смысле этого слова.

— Ты продолжаешь умолять об этом, и я просто могу, Брамс.

Я немедленно прекращаю бороться.

Датч упирается подбородком в машину, и я вздыхаю, прежде чем забраться внутрь. Его братья присоединяются ко мне, и мы уезжаем.

Тишину нарушает только мое напряженное дыхание. Я сверлю взглядом дырку в голове Датча, не обращая внимания на то, как Финн наблюдает за всем этим.

Зейн прочищает горло. — Каденс, я слышал, что это твоя старая школа.

— Не ввязывайся в это. — Ругает его Датч.

Что? Они должны относиться ко мне так, будто меня здесь нет? Я бросаю еще один кинжальный взгляд в его сторону и надменно отвечаю Зейну.

— Да, я училась в этой школе.

— И поэтому ты вела себя так, будто тебе плохо? Потому что там есть что-то, что ты не хочешь видеть? — Спрашивает Финн.

— Или кого-то? — Зейн поворачивается на пассажирском сиденье и шевелит бровями.

Машина внезапно останавливается.

Финн чуть не врезается лицом в подголовник.

Зейн крепко сжимает ремень безопасности.

Я хватаюсь за ручку двери и спасаюсь от удара хлыстом.

— Датч, какого черта? Что это за вождение? — Кричит Зейн.

— Там красный свет. — Ворчит Датч.

Финн смотрит на брата прищуреными глазами. А потом поворачивается ко мне так, что наши колени почти соприкасаются.

— Это бывший?

— Я...

— Что это, черт возьми, такое? Допрос? — Рычит Датч.

— Мы просто задаем вопросы. — Говорит Зейн.

— Не спрашивайте ни о чем. Она все равно не задержится здесь надолго, чтобы ответы имели значение.

Жаль, что я не сижу позади Датча и не могу пнуть его кресло.

— Он прав. Не понимаю, какое это имеет отношение к тебе. — Говорю я с укором.

Финн только ухмыляется.

Датч включает радио.

— Больше никаких разговоров!

— Босс. — Поддразнивает Зейн, но закидывает ноги на приборную панель, отбивает ритм песни на своем бедре и больше не задает мне вопросов.

Я размышляю о том, как избежать сестры, когда Датч на своем роскошном автомобиле въезжает на парковку моей бывшей средней школы.

Я смотрю на ограждения с цепями. Они должны запирать все, иначе наркоманы проникнут внутрь, воспользуются туалетами и разгромят все вокруг. Здания обветшали, краска облупилась.

По памяти я знаю, что внутри не лучше. Нам приходится стучать по шкафчикам, чтобы они открылись. В нашем кафетерии вместо суши и изысканных бургеров подают загадочный мясной рулет. А большинство наших учителей выглядят так, будто они уже расстались с жизнью.

Возвращение сюда после почти двух месяцев, проведенных в шикарном и роскошном Redwood Prep с тренажерным залом, крытым бассейном с подогревом, теннисным кортом, разросшимися садами и элегантным декором, похоже на погружение в холодную воду.

— Так вот как живет другая сторона. — Пробормотал Зейн, выглядя почти взволнованным оттого, что оказался здесь.

Датч бросает брату сумку. Она круглая и большая, так что я предполагаю, что в ней находятся тарелки.

Зейн разжимает руки и ловит ее как раз вовремя.

— Неси это. Они сказали, что мы должны устроиться через заднюю дверь.

Я начинаю доставать гитару.

Датч выхватывает ее у меня.

— Что ты делаешь?

Его взгляд лениво скользит по моему платью до туфель.

— Тебе не следует ничего носить с собой. — Прежде чем я успеваю подумать, что за ночь у него выросла душа, он добавляет: — Ты можешь споткнуться и упасть, и тогда наше оборудование будет испорчено.

Вот тебе и джентльменство. Датч — чистое зло. Я в этом уверена.

— Давай я отнесу это в здание. — Я хватаюсь за оборудование.

Он сужает глаза и вытаскивает его из-под руки.

— Ты заплатишь, если что-нибудь сломается, дорожница?

Я хмуро смотрю на него.

Он хмурится в ответ, не желая разрывать зрительный контакт.

— Можете, ребята, пойти и поколотить друг друга. — Говорит Зейн с ноткой озорства в тоне. — Нам нужно разгрузить грузовик.

— Не указывай мне, что делать.

— Заткнись, Зейн.

Мы с Датчем говорим одновременно. Когда мы понимаем, что действительно о чем-то договорились, мы оба с отвращением хмыкаем и уходим с дороги.

Несмотря на мою настойчивость и несколько попыток пробраться, братья Кросс разгружают оборудование без меня. Датч зорко следит за тем, чтобы я не подходила слишком близко, и исправно прогоняет меня.

Я уже готова к тому, что ночь закончится, когда слышу голос: — Ты здесь!

По ступенькам школы спускается моя лучшая подруга. На ней облегающее голубое платье, которое облегает ее потрясающее тело. Ее светлые волосы собраны на макушке.

Она останавливается, когда видит меня. — Каденс?

— Бриз. — Паника накрывает меня с головой и крепко сжимает. — Что ты здесь делаешь?

— Я же говорила тебе, что в этом году я вхожу в комитет по планированию. Они попросили меня помочь с танцами для первокурсников.

Возможно, она действительно говорила мне об этом, но я не могу вспомнить. Хотя это объясняет, почему наша старая школа настояла на том, чтобы заказать The Kings вместо обычного диджея, как они всегда делали.

Взгляд Бриз метался между мной и тремя великолепными рок-звездами, которые стояли рядом со мной.

— Что... это?

Это очень длинная история, которой я еще не поделилась со своей лучшей подругой.

— Мы друзья Каденс. — Говорит Датч.

Я бросаю на него взгляд, полный такого яда, что удивительно, как он еще не упал замертво.

Датч игнорирует мой обреченный взгляд. Шагнув вперед, он протягивает Бриз руку.

— А ты?

— Я такая, какой ты хочешь меня видеть. — Говорит она, хихикая и крутя волосами.

Датч одаривает ее очаровательной улыбкой, и, клянусь, я не думала, что его лицо способно на такое выражение. Его глаза сверкают, губы расслаблены, и он кажется настоящим человеком, а не холодным богом.

— Я Датч. — Говорит он. — Это Финн и Зейн.