Спаси меня

Его ноздри раздувались, и он напомнил мне быка, увидевшего красное. Он посмотрел на меня так, что у меня в жилах запылал огонь. Я не знала, кто этот восхитительно сексуальный командир, но понимала, что должна поскорее уйти от него. Мое тело реагировало на него слишком бурно.

Я задрала край платья на плечо и разорвала наши взгляды, целеустремленно посмотрела вперед и вышла из-под обломков. В его руке была М16, и он опустил его.

Мейс Москаретти не пытался остановить меня в тот момент.

Он ждал шесть часов, пока мы не остались одни в баре, вернувшись в мой отель, прежде чем соблазнить меня своими словами, предложением и, наконец, бархатными поцелуями.

— Мне это не нравится. — Его голос — это глубокая вибрация, которая в сочетании с моими воспоминаниями пробирает меня до глубины души.

— Именно поэтому я отложила его для тебя, — говорит Элла. — Я хотела посмотреть, смогу ли я найти что-нибудь законное… или мне следует послать команду, чтобы выяснить, кто за этим стоит.

— Именно.

— И все же, — я касаюсь руки Мейса. — То, что нет заявления о пропаже людей, еще ничего не значит. Эти картели, эти маленькие диктаторы так жаждут власти. Они держат все под замком. Любой признак уязвимости может быть прямой угрозой их власти.

Мейс откинулся в кресле и положил свою большую ладонь мне между плеч, под густой завесой моих волос.

— Значит, ты согласна, что это может быть картель?

— Я не знаю. Пожевав губу, я еще раз просмотрела запрос. — Он точно не нефтяной барон, иначе мы бы о нем слышали. Я не знаю, кто еще может иметь дочь, которую стоит похитить.

— Если это вообще похищение, — в тоне Эллы звучит чистый скептицизм.

— Скажи им «нет». Он уже все решил, и я знаю, что должна тщательно подбирать слова.

— Я согласна. Это слишком рискованно. говорит Элла.

— Подожди… Сдвинувшись к нему на колени, я кладу одну руку на плечо Мейса, а другой касаюсь его челюсти. — Она чья-то дочь. Даже если этих парней в конце концов арестуют, разве мы не должны хотя бы спасти ее?

Я не могу перестать видеть ее глаза. Эти черные затравленные глаза, мускатные глаза.

Он ловит мое запястье и тянет мою ладонь к своим губам для поцелуя.

— Мы можем позволить кому-то другому спасти ее. С этими словами он обнимает меня за талию и снова поднимает, чтобы я могла стоять. — Скажи им, что мы откажемся, Эл.

— Мейсон! Я хватаю мышь и перемещаю ее по экрану. — Элла, дай нам секунду.

Она кивает, и я выключаю звук. Мейс встает и поворачивается ко мне лицом. Черная футболка, которая на нем надета, красиво обтягивает его подтянутые грудные мышцы, и на мгновение я позволяю своему взгляду скользнуть по его широким плечам к мускулистой шее, к его потемневшим глазам.

— Если ты не перестанешь так на меня смотреть, нам придется вырезать видео. — Сексуальная ухмылка искривляет его губы. — А то Элла засмотрится.

— Ты ненасытен, — поддразниваю я, проводя ногтями по его бицепсам.

Он обхватывает меня за талию и притягивает ближе.

— Почему эта работа так важна для тебя? Губы касаются моего виска. Горячее дыхание проносится над моими глазами, заставляя их закрыться.

— Я не знаю. Мои руки поднимаются к его плечам. — Что-то в ней… Я не могу отделаться от ощущения, что это еще не все. Мы должны вернуть ее.

Тишина заполняет комнату. Я жду, не отступит ли он. Он никогда раньше не говорил мне «нет». Мы никогда раньше не расходились во мнениях. В то же время мы только что договорились, что хотим создать свою семью сейчас.

— Это будет моя последняя работа, — говорю я, откинувшись на спинку кресла.

Мышцы на его челюсти двигаются, но я вижу это в его глазах. Слегка кивнув, он протягивает руку мимо меня, чтобы включить звук.

— Забронируй нам билеты на ближайший рейс до Панама-Сити.

Я делаю шаг вперед, прижимаясь всем телом к мужу. Я понятия не имею, на что я его уговорила.

Глава 6

Мейсон

Когда мы вошли в номер, тяжелые деревянно-стеклянные двойные двери нашего номера были открыты. Пляжный курорт «Red Frog» расположен на краю Карибского моря, с видом на бирюзовые воды и густые джунгли на северо-западе. Это было бы прекрасное место для второго медового месяца или для двухнедельного отпуска, во время которого мы сосредоточились бы только на создании нашей семьи, на том, чтобы я неоднократно заронил свое семя в лоно моей сексуальной жены.

Джесса останавливается у двери, чтобы снять коричневые кожаные сандалии, а затем босиком идет по полированному мраморному полу на балкон. Океанский бриз поднимает ее волнистые темные волосы, обнажая бретельки вишнево-красного сарафана, напоминая мне, что она без лифчика… теперь без обуви… Я не могу не задаться вопросом, как обстоят дела с ее трусиками.

Чистый воздух, пронизанный слабым ароматом гардении, окутывает нас. Это насыщенный, тропический аромат, не похожий на прохладный бриз нашего дома на скалах в северной части Тихого океана. Этот аромат тяжелый, соблазнительный.

Не теряя ни минуты, я опускаю чемоданы там, где стою и пересекаю короткое фойе, где стоит моя жена, любуясь яркими зелеными верхушками деревьев, белоснежным песком и волнами, бьющимися о береговую линию внизу. Это идеальный вечер, и я останавливаюсь позади нее, обхватываю руками ее узкую талию, затем опускаю руки вниз по передней части платья и погружаю пальцы между ее бедер.

— Мейс…, — вздыхает она, опуская голову мне на плечо. — Мы должны встретиться с Мантаниллой меньше, чем через час.

Ее соски твердыми пиками проступают сквозь тонкий шелк платья, и моя эрекция напрягается, желая вырваться на свободу. Я знаю, что она чувствует его на своей пояснице, и я не пытаюсь скрыть своего желания. Я прижимаюсь ртом к ее шеи, чувствуя ее учащенный пульс.

— У нас более чем достаточно времени для того, что я планирую с тобой сделать. — Мой язык касается ее кожи, и я чувствую нотку соли. — Ты мокрая для меня?

— Мм…, — вздыхает она. — Такая мокрая.

Мои пальцы сгибаются, когда я собираю ее юбку в кулак. Проводя большими пальцами по внутренней стороне бедер, я чувствую, как она дрожит, когда я приближаюсь к ее центру. Только тонкий клочок атласа прикрывает ее голую киску. Я быстро срываю его, позволяя ему упасть, как ткани, прежде чем мои пальцы приступят к работе.

— О, Боже! — Она задыхается, хватаясь за мои предплечья, когда я обвожу ее набухший клитор.

Я погружаю два длинных пальца в ее горячий, скользкий проход.

— О да, моя Джесса. Ты такая мокрая. — Мой рот находится прямо у ее уха, а мой голос — низкий гул.

По ее коленям пробегает дрожь, но я не хочу, чтобы она кончала. Я тут же убираю руки.

— Мейс, — хнычет она, но я затыкаю ее.

— Повернись, — приказываю я, отступая назад, чтобы видеть ее тело.

Она повинуется, и я позволяю своим глазам окинуть ее. Она тяжело дышит, ее кожа раскраснелась. Ее сладкие соки покрывают мою руку, и я тянусь к ней, проводя длинным пальцем по ее нижней губе. Ее зеленые глаза темнеют, и она засасывает палец между пухлых губ. Мой член выделяет влагу в ответ.

Я провожу пальцем по ее подбородку, по шее, пока не дохожу до бретельки ее платья.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой, Джесса?

Она зажимает нижнюю губу между зубами, и ее маленькие ноздри раздуваются от желания.

— Я хочу, чтобы ты нагнул меня и взял меня глубоко и сильно.

Господи… эта женщина. Мой кулак нащупывает бретельку ее платья, и я срываю ее с ее плеч. Пуговицы отрываются и рассыпаются по мраморному полу, а ее круглая грудь вываливается наружу. Я смотрю, как она тянется вверх и оттягивает другую сторону, опуская платье ниже, на бедра и на пол.

Ее затвердевшие соски и темные ареолы быстро поднимаются и опускаются вместе с трусиками. Она стоит передо мной обнаженная, раскрасневшаяся и вибрирующая от желания, и, видит Бог, я готов удовлетворить ее просьбу. Потянувшись за шею, я хватаюсь за верхнюю часть своего тонкого свитера и одним движением стягиваю его. Она издает легкий звук, и я вижу, что ее рука лежит между бедер. Одной рукой она массирует свой клитор, а другой поглаживает и потягивает затвердевший сосок.