Страница 31 из 49
– Доходит?
– Не совсем… – Совершенно резонный вопрос: – Почему на меня открыл охоту?
– Младший Осипов двенадцать лет периодически отдыхал в психушке.
– Что?
– Шизофрения.
Нина накрыла ладонями щёки.
– Господи! У него, когда мы встречались, случались закидоны, но не думала, что из-за болезни. Антон сам себя сделал. Круглый отличник. Закончил на бюджетке университет. Работал финансовым директором… – она качала головой, не веря в то, что сейчас услышала.– Сам знаешь, как тогда делались деньги. Я видела у него дипломаты с баксами за откаты. «Дочка» нашего комбината, через которую проворачивали дела.
– Его мозг тоже тебя возбуждал? – Бероев достал из холодильника минералку и разлив шипучку по стаканам, осушил свой за секунду.
– Частично, если бы не зажимал безумной ревностью, – Нина крутила в ладонях тонкий стакан, вспоминая, что давно выкинула из головы. – Мне восемнадцать, а Осипов требовал сидеть по вечерам дома и преданно заглядывать в глазки.
Бероев усмехался.
– Это точно не про тебя! Но и соплежуем он не был, судя по твоему рассказу. Деньги тогда делали совершенно другие ребята.
– Чем я перед ним виновата? – слишком долгое объяснение путало мысли.
– Ты считаешь – ничем, а его брат уверен в обратном!
– Почему?
– Кукушка у бедолаги поехала, как ты его бросила!
– Я месяц скрывалась дома в родном Мухосранске, забросив университет, лишь бы не встречаться с ним. Чего стоило закрыть текущую сессию, знал лишь папа. Он осадил Антошу, пообещав, что тот останется без яиц, если тронет меня хоть пальцем. А папа мог!
Бероев хмыкнул:
– Я знаю.
– Поэтому и говорю: я ни при чём! Он пытался дозвониться, писал разную хрень, но мы больше не виделись!
Олег скривился.
– Не крути яйца бестолковыми оправданиями. Хочешь, расскажу, как всё было на самом деле?
– Ну? – сказанное с вызовом слово подстегнуло эфэсбэшника.
– Он замуж тебя позвал, с родственниками начал знакомить, поэтому ты и сдриснула!
Нина прикусила губу, в очередной раз убедившись, что Олег читает её, как открытую книгу.
– С чего взял?
– По личному опыту, а ещё со слов его тётушки. Осипов не пугал, угрожая, что не переживёт разрыв. Но в первый раз из петли его вынули.
– Что? – она опустила плечи, как кролик перед удавом, не сводя глаз с Бероева.– Я не знала…
– А иначе? Трусы бы парусом надула и понеслась в загс?
Она мотнула головой, процедив жёсткое:
– Нет!
– Тогда, что изменилось бы? – он пожал плечами, подводя разговор к самой сути.– Разыскали бабулю, что наняла идиота, припугнуть тебя. Та самая тётя.
– Что?
– Повторяешься! Разнообразь вопросы, – Олег не усмехался, а скалился, сверля Нину совсем не добрым взглядом.– Много лет назад всё замяли, чтоб не показать слабость любимого умного мальчика. Он не винил тебя, хотя родственники были другого мнения. Особенно брат.
Нина вскинулась. Обвинять её в нелюбви подло. Или мужская солидарность примиряла преступника с блюстителем закона? Виновата перед тем и другим?
Она склонила голову на бок, меряя взглядом разгорячённого обвинениями самца.
– Бероев, я не поняла, ты на меня наезжаешь?
Он до скрежета сжал челюсти, не имея права признаться, что пережил, когда-то похожее. Правда, здоровьем обладал более крепким. Бил в тренажерке грушу до ссадин на кулаках и ногах, дробил в спаррингах морды, да трахал до посинения, всё, что шевелится.
Мужчины не плачут? Олег прорычал, что на самом деле не смог бы простить:
– Из-за твоего бумеранга мог пострадать Трошка!
Она усмехнулась, сложив на груди руки.
– Я должна была за всех выходить замуж?
Зелёные глаза горели огнём. Внезапное желание сделать больно заставило нести чушь.
– Давать не настолько хорошо, что мужикам крышу сносит!
Она вздёрнула подбородок.
– Ты поучи меня.
Он развёл руками.
– Нечему! Знаешь, как доставить удовольствие, ведьма!
– Не завидуй. Обратись к трансвеститам, поделятся опытом! Сам сказал, что он болен, значит, моей вины нет. Почему они активизировались?
Он навис над Ниной, проговорив по слогам:
– Потому что Антоша полгода назад всё-таки вздёрнулся!
Глава 15.2
Нина в тонком платье, трепещущем на ветру, стояла на корме яхты, с непонятной тоской провожая взглядом, исчезающий за горизонтом берег.
Крепкие руки обняли сзади, даря тепло и уют. Запах дорогого парфюма, виски, цитруса, кофе, свежести чистой рубашки ударили в ноздри, возбуждая предвкушением большего. Не хватало в них аромата счастья. Томление внизу живота не в счёт.
– Не переживай, всё будет хорошо! Дети не остались одни. На каждого по паре нянек.
– Всё равно как-то тревожно, – она повела плечами.– Новое для них место, а мама рванула на ночь неизвестно куда.
Они переехали на частную виллу, выбранную миллиардером, под охрану его людей. Бероев недовольно ворчал, но оставить малышей не смог, давно превратившись для мальчишек во второго папу. Радости Лиски, не скрывающей своих чувств, не было предела.
Мысли о Стасе возвращались снова и снова. Нине казалась, что порой она ловит на себе его взгляд, но стоило обернуться и чувство пропадало. Он умудрялся оставаться незаметным среди азиатов.
Расследование стрельбы снайпера продвигалось. Олег вцепился бульдогом в дело и пока не добьётся результатов, не отступит. Рыжая любовница Жукова вернулась в Рязань. Мальчик пошёл в муниципальный садик, никакой няни и изменений статуса жизни. Бероев обещал найти человека, что сделает забор биоматериала. Друзей у него хватало везде.
– Как себя чувствуешь?– Илья пытался вывести любовницу из задумчивости.
Она ответила честно, тем более что рассказала здоровяку суть разговора.
– Перевариваю до сих пор информацию от Бероева.
– Надеюсь, этого гада вычислят. Обязательно засветится где-нибудь. Конечно, тяжело поймать одиночку, но теперь его фото есть у всех.
Нина кивала, соглашаясь. Чем дальше яхта уходила от берега, тем становилось свежее.
– Мне жаль его брата. Но я тут при чём?– она развернулась, уткнувшись лицом в широкую грудь «викинга».– Никогда не думала, что есть люди, настолько меня ненавидящие.
– Всегда проще переложить вину на других, – он укутал её руками, закрывая спиной от порывов влажного ветра.– Но зато я знаю женщину, что кардинально изменила о тебе мнение и в лучшую сторону.
Нина вскинула голову, заглядывая в искрящиеся смехом глаза здоровяка.
– Кто именно?
– Алина Фёдоровна, – он рассмеялся, догадываясь, что мама не просто так прониклась симпатией к многодетной матери.– Правда вопросы начала задавать странные. Например, почему я люблю розовые рубашки?
Она хихикнула, зарывшись носом в поло Ильи цвета пыльной розы, на котором она настояла.
– Признавайся, лиса, ты разговаривала с мамой и вправила ей мозги?– он чмокнул тёмную макушку.
Отвечала Нина, не поднимая головы.
– Нет, просто подкинула тему для размышления.
Она не могла видеть иронии в карих глазах при вопросе:
– Интересно какую, если мама попросила пригласить тебя в гости в Москве?
– Намекнула, что ты давно должен быть женатым…– протянула, не зная какой будет реакция «викинга», обозначенного «голубым».
Он рассмеялся, догадываясь, на какую тему состоял намёк.
– Она третий день слишком настойчиво сокрушается, что многие из моих друзей не женаты, а у меня даже детей нет.
–А, действительно, почему до сих пор никому не заделал?
Нина задрала голову, с интересом вглядываясь в лицо симпатичного, хорошо обеспеченного мужчины. Уж кому, как не ему иметь нескольких ребятишек.
Он усмехнулся, уходя от разговора общей фразой.
– Пользуюсь презервативами, тебе ли не знать.
Она не отступала, чувствуя, что за отговоркой скрывается история о разбитом сердце. Лезть в душу неприлично, но очень уж любопытно. Не одна же она последняя сука, как считает Бероев.