Омела для Амели

Он сгрёб Амели в охапку и утащил в небольшую нишу между гардеробом и огромной кадкой с пушистым растением, прижал к стене и накрыл её губы своими. Перед глазами вспыхнули звёзды, руки крепче сжали хрупкие плечи, плавно переместились на талию и, не встретив сопротивления, опустились чуть ниже, сокращая расстояние до минимального.

— Кристиан… — Амели едва дышала.

— Я люблю тебя, — он снова закрыл её рот поцелуем, словно они не виделись целую вечность. — Я тебя люблю, карамелька…

Его руки рисовали узоры на спине Амели, заставляя её выгибаться ему навстречу. Губы целовали прикрытые глаза, дрожащие ресницы, раскрасневшиеся щёки. Он хотел её всю только для себя, сейчас, сию секунду. Торопился, брал по максимуму, словно в последний раз.

— Кри-истиан, постой… — Амели обхватила ладонями его лицо. — Постой.

— Амели, прости. Я… — он уткнулся лбом в её лоб и закрыл глаза, пытаясь восстановить дыхание. — Я без тебя не смогу… Я люблю тебя и докажу тебе, что мы можем быть вместе, несмотря ни на что. Слышишь? Забудь обо всех преградах, что ты выдумала, и просто дай мне возможность быть рядом! Я…

— Кристиан, я тоже тебя люблю!

Он замолчал, не веря в то, что слышит, но Амели смотрела на него открыто, а её ладони всё ещё лежали на его щеках.

— Я люблю тебя, — повторила она. — Но давай ты не будешь раздевать меня на глазах у всех?

Кристиан окинул девушку быстрым взглядом. Шубка скинута, платье ещё ниже спустилось с плеч.

— Совсем голову потерял… — ошарашенно прошептал он, зачёсывая назад волосы. — Что ты со мной делаешь, карамелька…

— Люблю? — улыбнулась Амели и обвила его шею руками. — Ещё один поцелуй, и уходим.

«Наивная», — усмехнулся Кристиан и снова коснулся мягких вишнёвых губ.

*Légende (фр.) — легенда.

Эпилог

Утреннее солнце заливало ярким светом песчаный пляж испанского городка Сан-Себастьян, совершенно справедливо получившего звание «жемчужины Кантабрийского побережья». Амели вытянула стройные ножки на лежаке, спрятав лицо под широкополой соломенной шляпкой, и блаженно прикрыла глаза. Лёгкий бриз ласкал разгорячённую солнечными лучами кожу, крики чаек и гомон людей баюкали, словно белый шум, а сердце мерно покачивалось на волнах абсолютного, безграничного счастья.

Тревоги остались позади, как и работа в Парфюмерном доме. Большие деньги всё-таки сделали своё дело. Жану Гроссо удалось замять громкий процесс так, что его фамилия максимально короткий срок украшала заголовки журналов и газет. Однако избежать наказания не помогли даже обширные связи. Тома-старший, да и сам Кристиан отказались отзывать заявления и претензии, а из всех углов, как по волшебству, полезли доказательства неприглядной деятельности Гроссо по всем направлениям. Условный срок, полное возмещение материального ущерба, моральная компенсация, увольнение и лишение членства в Партии Франции откинули Гроссо на обочину жизни, заставив его продать остатки имущества и уехать в небольшой городок Жуанвиль, из которого он и был родом.

Амели тоже оставила работу в «Аромате твоей души». Было жаль бросать подруг и дружный коллектив, но проект «Легенда» показал девушке цель, к которой хотелось идти, а успешная презентация подарила новые знакомства и, как следствие, возможности на пути к её достижению.

Что же до семьи Кристиана… Да и тут чёрная полоса утратила свои лидирующие позиции. Амели была тепло принята Анжеликой Тома, подружилась с неугомонной Софией и другими немногочисленными родственниками своего будущего мужа и настояла на том, чтобы он помирился с отцом перед свадьбой.

— Обиды обидами, но это семья, Кристиан, — мягко увещевала она, успокаивающе водя тонким пальчиком по мужской груди. — Твоя мама не должна страдать из-за недальновидности супруга.

— Я с ней общения и не разрывал, — упрямился он, крепче прижимая девушку к себе.

— Но она одинаково сильно любит своего мужа и сына, — Амели приподнялась на локте и заглянула в родные зелёные глаза. — Представь, как ей больно, что два любимых мужчины не могут найти общий язык. Не будь жестоким, Кристиан.

— Амели… — будущий муж перехватил её руку и поцеловал в центр ладошки. — Хорошо. Я позвоню ему и очень постараюсь забыть всё, что было. Но не проси меня возвращаться в «Аромат». У нас с Марком совсем другие планы.

— Даже не собиралась, — просияла девушка и потянулась за поцелуем.

— Вы знаете, как вести дипломатические беседы, мадемуазель Дюваль, — хрипло прошептал Кристиан, опрокидывая её на спину. — И кто я такой, чтобы отказывать вам в сотрудничестве…

Амели улыбнулась воспоминаниям. Знакомство с бабушкой и дедушкой, тихая свадьба для самых близких в старинной церкви Гранады Сан-Гиль и Санта-Ана. И целых два месяца счастья, наполненных нежностью и жаркими признаниями под бархатным южным небом, усыпанным мириадами переливающихся звёзд.

Свадебное путешествие подходило к концу, и сейчас девушке хотелось только одного: замереть в моменте, наслаждаясь вкусной едой, морем, солнцем и поцелуями одного несносного мужчины, который за несколько недель их стремительного брака сумел выработать в ней настоящую зависимость от его прикосновений и горячих губ.

Внезапно кожу оросили холодные капли. Амели сдёрнула с лица шляпку и возмущённо пискнула, встретив смеющийся взгляд Кристиана.

— Эй! — она швырнула в мужчину головной убор и быстро растёрла покрывшуюся мурашками кожу. — Это нечестно!

— Нечестно лежать тут в соблазнительной позе, заставляя мужскую часть пляжа сворачивать шеи, и наталкивать своего мужа на криминальные мысли, коварная жёнушка.

Он опёрся руками о лежак, заключая девушку в своеобразный капкан. Солнце играло на загорелом теле, оттеняя рельефные мускулы, по широкой мужской груди стекали солёные капли морской воды. Амели медленно прошлась взглядом снизу вверх и поймала себя на мыслях, от которых внутри полыхнуло.

— Мне нравится то, что я вижу в твоих глазах, дорогая жена… — тихо произнёс Кристиан. — Вернёмся на виллу?

Его взгляд обещал так много, что дыхание мгновенно сбилось. Амели облизала пересохшие губы и прошептала:

— Я не против, вот только… вчера записала нас на одну интересную экскурсию…

— Амели! — простонал Кристиан и упал на лежак рядом. — Всё, чего я хотел от медового месяца: запереться на шикарной вилле с любимой женщиной и предаваться разврату двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Но вот уже второй месяц меня таскают по всем достопримечательностям Испании, потому что я совсем забыл, что моя любимая женщина — маньяк-культуролог!

Амели прыснула от смеха, но тут же надела на лицо маску провинившегося котёнка.

— Сердишься? — тихо спросила она.

— Нет, но предпочитаю виллу и голую тебя экскурсионному автобусу.

— А я так хотела попасть в замок Мота*… Да и деньги уже не вернуть, немалые, между прочим, — Амели села и досадливо закусила губу.

— Плевать на деньги, — Кристиан резко поднялся и приблизился к девушке, не сводя глаз с её губ. — Ты маленькая испанская герцогиня, я — довольно успешный бизнесмен, и сейчас хочу видеть свою аристократку-жену абсолютно голой…

— А знаешь… — Амели хитро улыбнулась. — Кажется, я знаю, как объединить приятное с полезным. Это же Испания, в конце концов.

Девушка встала и, плавно покачивая бёдрами, направилась к воде. Зайдя на глубину, которая скрывала её грудь, она повернулась к Кристиану и вскинула над поверхностью руку с верхней частью от купальника.

— Я иду к тебе, любимый муж! — прокричала Амели и звонко рассмеялась.

Даже с этого расстояния она могла видеть, как округлились глаза Кристиана. Он резко поднялся с лежака и меньше чем через минуту оказался рядом, оттесняя смеющуюся девушку от купающихся.

— Это что такое⁈ — рыкнул мужчина.

— Ты хотел видеть меня голой прямо сейчас, — пожала она плечами.

— Ну знаешь, Амели-Кристин…

— Люблю, когда ты называешь меня полным именем, — прошептала девушка ему в губы.