Страница 89 из 107
Все офицеры умоляли Эльфинстона вернуться обратно, в Кабул, поскольку переходить горные перевалы зимой, да еще и под пулями летучих отрядов — форменное самоубийство. Но командующий верил в договор с Акбаром и говорил, что пуштунский хан выделит и проводников, и пищу.
Естественно, Акбар обманул. Эльфинстон до самой своей смерти так и не понял, что на Востоке есть только одно право — право силы. По медленно ползущей к Джелалабаду колонне прицельно стреляли снайперы, на нее без устали налетала афганская кавалерия.
Уже 8 января у англичан осталось две пушки из шести, а к обеду появился Акбар-хан. Он деланно удивился рассказам Эльфинстона об обстрелах, и тут же сообщил, что пока не может выделить еду и проводников. И попросил подождать какое-то время — мол, вот-вот все уладится. Эльфинстон опять согласился! Более того, он даже согласился дать Акбару трех заложников-европейцев!
И вот 9 января пришли проводники, которые направили англичан в узкий проход, где колонну со всех сторон обстреляли из пушек и ружей. Почти 3000 человек были убиты и ранены; пришлось спешно отходить, бросив пушки, запасы провианта и теплые вещи. В ночь с 9 на 10 января, когда температура опустилась до —10 градусов, почти все сипаи отморозили пальцы на руках и на ногах.
10 января некоторые из гражданских, понимая обреченность отряда, попытались отделиться от него и вернуться в Кабул, но все они были либо убиты, либо попали в рабство.
К вечеру 11 января бригадный генерал Джон Шелтон с двумя сотнями людей, в основном британцев, остался прикрывать отход. Вдохновляясь примером Ватерлоо, он построил свою роту в каре — для снайперов это был подарок небес: куда ни стрельни, попадёшь в солдата или офицера. Мало того, jezails били дальше, чем британские «Браун Бессы», и англичане просто стояли на гребне холма, расстреливаемые афганцами безо всякого препятствия. И тут опять появился Акбар-хан, предложив переговоры. Он попросил Эльфинстона взять с собой и Шелтона. Во время переговоров этих двоих арестовали, и теперь армия осталась без своих лидеров. Хотя, может, это и к лучшему — с такими лидерами смерть была неминуема.
Колонна, возглавляемая теперь бригадным генералом Томасом Джоном Анкетилем, нашла узкий проход, закрытый «колючим, извилистым дубом шести футов длиной».
Генерал решил повести войска этим путем, но ночью, чтобы исключить обстрел со стороны афганцев.
В ночь на 12 января англичане начали движение, но в самом неудобном месте были атакованы стрелками и кавалерией. Многие сорвались в пропасть, не меньше — погибли на месте. Об организованном отходе не могло быть и речи, и самая крупная группа выживших — 20 офицеров и 45 солдат 44-го полка — оказалась окружена на холме Гандамак. Афганцы начали обстрел из ружей, а потом атаковали. В плен попали 7 человек, остальные были убиты.
Еще одну группу из 15 кавалеристов перехватили у села Фаттехабад. Десятеро погибли, пятеро попали в плен. Вскоре их обезглавили за попытку бежать.
13 января 1842 года в Джелалабад на раненой лошади въехал помощник хирурга Уильям Брайдон. Миновав ворота, всадник просто свалился с седла: часть кожи на голове у него была ободрана сабельным ударом, а лицо застывшая кровь превратила в чудовищную маску. К упавшему подбежал майор Нотт: «Где армия? Где наша армия?» Брайдон открыл глаза и произнес: «Я — армия».
Лорд Окленд, узнав о разгроме «армии Инда», слег с инсультом. В Англии не могли понять, как кучка средневековых варваров могла разбить части ОИК, вооруженные и оснащенные по последнему слову техники.
К началу февраля британские гарнизоны удерживали Джелалабад, Кандагар и Газни, причем в последней крепости заперлись и афганские сторонники Шах-Шуджи. Сам же Шуджа сидел в крепости Бала-Хисар в Кабуле, имея большие запасы провианта и пороха, и легко отбивал атаки войск Акбара.
Днем 10 февраля отряд Мирзы Ахмеда атаковал Джелалабад. Афганцы подожгли ворота и попытались ворваться в город. Майор Нотт отбил приступ с большими потерями для противника, но у британского гарнизона практически кончились припасы, а обоз Ингленда, шедший на подмогу Нотту из Кандагара, застрял в горах — афганцы вынудили конвой вернуться обратно.
Утром 6 марта Акбар атаковал Газни. Гарнизон в 200 сипаев сражался до истощения запасов пороха, а после был вынужден сдаться. Все сипаи, отказавшиеся принять ислам, были убиты, а британские офицеры и их семьи попали в плен.
К 31 марта 13-тысячный отряд бригадного генерала Джорджа Поллока миновал Хайберский перевал и двинулся маршем к Джелалабаду, отбивая атаки туземцев. Поллок использовал конную артиллерию, выбивая афганских снайперов с позиций, а то и просто обрушивая на них камнепады с помощью орудийного огня.
Тем временем командующий гарнизоном Кандагара Роберт Сэйл 19 февраля предпринял вылазку к Джелалабаду, пытаясь довести до голодающего гарнизона отару овец. Сэйл действовал пушками и кавалерией, при переходе ему очень помогли сикхи-пластуны, и в результате Нотт был спасен — 7 апреля Сэйл атаковал Мирзу Ахмета, и тот снял осаду с Джелалабада, а 14 апреля в город вошел Поллок. Войска в районе Джелалабада возглавил Поллок, а Нотта отправили в Кандагар.
Видя, что удача изменила их предводителю, часть сторонников Акбара перебежала к Шах-Шудже, и тот восстановил свою власть в окрестностях Кабула. Хан требовал от британцев идти к Кабулу, ему на помощь, но Поллок явно не собирался выдвигаться из Джелалабада, и Шах-Шуджа просто присоединился к Акбар-хану, надеясь на его прощение. Надежды не оправдались — Шах-Шуджу убил Заман-хан. Ситуация в Афганистане стала еще более запутанной.
Эдуард Лоу, лорд Элленборо, сменивший парализованного Окленда, под давлением акционеров ОИК, которые были против больших расходов на войну, приказал Нотту и Поллоку эвакуировать войска Компании из Афганистана, надеясь, что в этом случае Акбар-хан пойдет на обмен пленными и заложниками. Но местные генералы, отлично знавшие повадки сикхов и пуштунов, требовали сурового возмездия за прошлогоднюю резню. Скорее всего, правы были именно они, ибо хорошо знали одну простую вещь — на Востоке уважают только того, кто показывает силу.
На Элленборо надавили из Англии, и тот послал Нотту и Поллоку новый приказ — отступать, но через Кабул. Достаточно взглянуть на карту Афганистана, чтобы понять — это абсурдный приказ. Северную группировку можно было отвести через Пешавар, двигаясь на восток, и из Кандагара — на юг, в сторону Кветты. По новому приказу английские войска из Кандарага должны были двинуться через весь Афганистан на север, сделать крюк, захватив Кабул, и выйти через Джелалабад и Пешавар.
Нотт начал «отступление» 9 августа 1842 года. С 6000 британцев и сипаев он 30 августа разбил 10 тысяч афганцев близ Газни, захватил саму крепость и разграбил ее в отместку за казни сипаев в феврале. Всех пленных афганцев Нотт приказал казнить позорной казнью — развесить на виселицах вдоль дороги Кабул-Газни. 17 сентября британцы вошли в Кабул.
Поллок с четырьмя бригадами британских войск, без сипаев, выдвинулся из Джелалабада на восток. Имея 8 тысяч солдат против 15-тысячного войска Акбар-Хана, он разгромил пуштунов у перевала Тезин, и 15 сентября подошел к Кабулу. Акбар отступал к Бамиану — Поллок, чтобы отбыть пленников, послал в погоню отряды кызылбаши (туркменская нерегулярная конница); 35 британских офицеров, 51 рядового, 21 женщину и 22 детей удалось освободить.
В Кабуле британцы дотла сожгли базар, на котором были убиты братья Бернсы и Макнаттен, а город отдали на разграбление — вскоре он больше напоминал кучу развалин, чем афганскую столицу.
Дальше последовал марш на Джелалабад, где афганцы снова атаковали британские колонны в тесных ущельях. Этот марш был гораздо лучше организован — и тем не менее потери составили до 1000 человек убитыми.
Оставался последний вопрос: что делать с Афганистаном? После долгих раздумий Элленборо решил вернуть в Афганистан… Дост-Мохаммеда, из-за которого и началась эта история. В обмен на обещание не присоединяться ни к каким антианглийским силам. Надо сказать, Дост-Мохаммед оказался на удивление договороспособным, и даже во время восстания сипаев в 1857 году против англичан не выступил.