Страница 33 из 95
Парень, наверное, не менее минуты вникал в мои слова, затем встряхнул головой.
– Ну ладно, а у тебя-то что?.. Что такое стряслось с тобой?
Я устроилась поудобнее, закинув ногу на ногу.
– Ну… на этой неделе я погибла, потом воскресла и обнаружила, что, несмотря на все старания, не могу прервать свое существование. Между тем мачеха похитила у меня всю самую лучшую обувь, потом выяснилось, что мой организм не принимает обычную пищу. Вчера я практически изнасиловала одного очень хорошего человека, а сегодня повстречалась с шайкой вампиров, которые, как оказалось, соответствуют самым худшим киношным стереотипам. Еще я шарахнула о каменный крест одного крайне назойливого типа, которому вздумалось ко мне клеиться, и неожиданно обнаружила, что стала одним из самых резвых существ на нашей планете. Ну а потом увидела тебя.
– Так, значит, ты вампирша?
– Да, но ты не пугайся, я по-прежнему хорошая девочка.
– Ага… Когда не насилуешь мужчин.
– Совершенно верно. – Я одарила парня своей самой обаятельной улыбкой. Той самой, что еще в школе обеспечила мне титул «Мисс Конгениальность». К счастью, кровь на одежде моего собеседника подсохла основательно и источала не столь сильный запах. Иначе выдвинувшиеся клыки испортили бы мою лучезарную улыбку. – Может, пойдем выпьем где-нибудь по чашечке кофе и поговорим о трудностях жизни?
Парень молчал, пребывая в нерешительности. Гуляющий над крышами ветер полоскал его одежду, волосы же были слишком короткими и потому оставались неподвижными. Он глянул вниз, потом на меня, потом опять вниз.
– Ты знаешь, если уж я что-то решил, то, как правило…
– Да брось ты! – воскликнула я. – Ведь подумай, ты же и понятия не имел, что вампиры существуют на самом деле. Верно?
– Ну и…
– Ну и вот… Я, кстати, тоже… ни сном ни духом… И сегодня ты встречаешь вампиршу, причем мы с тобой не в каком-нибудь второсортном ужастике… А если существуем мы, вампиры, ты только представь, сколько в нашем мире других чудес, о которых ты и знать не знаешь! Наверняка существуют и оборотни, и феи, и ведьмы, и прочая нечисть. Так что подумай, не рано ли захлопывать книгу своей жизни? Сколько тебе? Лет двадцать пять?
– Двадцать семь… А может, ты просто пытаешься меня обмануть? И подманиваешь, чтобы утолить свою жуткую жажду?
Блин!.. Ну почему все кому не лень задают мне подобные вопросы?
– Да нет же, нет! Я просто хочу, чтобы ты не прыгал вниз. А следующая трапеза у меня еще не скоро.
– Ладно, я не буду прыгать, – проговорил парень. – Если ты пообещаешь, что твоей следующей трапезой стану именно я.
Я чуть не упала, потрясенная его словами.
– Да ты что, обкурился? Мы ведь только познакомились! И я представительница мерзкого вампирского племени!
– Ты слишком привлекательна, чтобы испытывать перед тобою страх… Для меня эти несколько минут были самыми интересными за последние три года, поэтому…
Мне, конечно, польстил такой комплимент, но я все же сохранила здравый взгляд на вещи.
– Ты даже не представляешь, о чем просишь. – Я старалась говорить достаточно жестко и холодно, но закончив фразу, поняла, что мои слова прозвучали скорее как лепет восторженно-возбужденной чирлидерши.
– Очень даже представляю. Одна из причин, почему я оказался здесь…
– …это то, что у тебя нет половой жизни?
– Помимо всего прочего, – вымученно улыбнулся он. – Да, ты права, я решил, что в мире нет ничего стоящего, лишь людская злоба и смерть. Мне не следовало становиться врагом, да я к этому и не стремился, но мой отец… Какой смысл в этой работе? Каждый день – смерть за смертью, а ты только и делаешь, что заполняешь формуляры. Тревожное состояние усиливается, это мешает работе, и потому тревога возрастает еще больше. – В его глазах блеснули слезы, и он заморгал. – Ладно, проехали… Вот ты и докажи, что я не прав, что жизнь интересна и увлекательна. Я хочу это ощутить… Ощутить хоть что-то, кроме пустоты.
Я закусила губу, пронзенная жалостью к нему, а потом сказала:
– Нет, даже и не думай.
Тем не менее я придвинулась к нему поближе. Я все-таки испытывала жажду, и как раз здесь, передо мной, находился вполне сознательный индивидуум (насколько может быть сознательным депрессивный, склонный к самоубийству человек), предлагающий себя в качестве обеда. Глупо же отказываться! Ведь иначе потом придется силой взять необходимое у какого-нибудь несчастного прохожего.
К чему пугать и терзать кого-то другого, если уже есть доброволец? К тому же его глаза не затуманены, и он не лопочет о том, что я прекрасна. Он достаточно рассудителен, хочет удовлетворить любопытство и готов поделиться кровью – так кому от этого плохо?.. Да что я себя убеждаю?! Мне ведь необходима пища! Нечего продолжать эту внутреннюю полемику!
– Ну ладно… Значит, ты обещаешь не прыгать, если я это сделаю? – Похоже, мне неплохо удалось изобразить полную незаинтересованность. Этакая ночная охотница, не испытывающая никакой охоты.
– Да, обещаю.
– Обещай также не бросаться под машины, не принимать ванну в обнимку с включенным тостером и не причесываться бензопилой.
Парень засмеялся, отчего сразу же словно помолодел на несколько лет.
– Обещаю, – сказал он. – Давай, милашка, приступай, пока я не передумал.
В нем не чувствовалось страха, и это окончательно определило мое решение.
Поднявшись на ноги, я шагнула вперед, стянула парня с бортика и, точно возлюбленного, привлекла к себе. Надетая на нем блуза имела треугольный вырез, и я, слегка склонив голову, вонзила клыки в его открытую шею.
Он шумно втянул воздух, слегка напрягся и крепко обхватил меня руками. Затем чуть приподнялся на цыпочках и плотно прижался пахом к низу моего живота. Кровь, имеющая привкус крепкого выдержанного вина, заструилась ко мне в рот. Невыносимая жажда на долю секунды сделалась еще невыносимее (если, конечно, такое возможно) и в следующее мгновение резко ослабла. Звуки вокруг сразу же стали более четкими, а свет – более ярким, несмотря на поздний час. Пульс моего донора гулко отдавался в ушах, дыхание у него было неровным. Его «ствол», твердый и настойчивый, упирался мне в живот, и я отчетливо воспринимала терпкий запах мужского вожделения, запах жизни.