Измена. Развод. Смерть

Через минуту на пороге вырастает ещё один брутал. Высокий, косая сажень в плечах, черные волосы и такие же черные глаза, но в отличие от Рашида, у этого глаза большие и миндалевидные. Волосы подстрижены коротко, рукава на мощных руках закатаны, открывая взору бугры мышц в переплетении вен.

Я чуть слюной не захлебнулась, испуганно моргаю и от страха жмусь в кресле.

— Знакомьтесь, Богдан Левентис. Он сыщик. Он займется поиском активов вашего мужа, чтобы к разводу нам ничего не упустить, — спокойно вещает адвокат.

— И-а-д-да, а зачем? — я хлопаю глазами, ничего не понимая.

— Ваш муж мог скрыть от вас часть имущества, например, приобрести его на другого человека, утаить часть доходов, и надо разобраться с тестами ДНК и его любовницами, если мы докажем факт супружеской измены, то у суда при разводе меньше будет вопросов. Вас разведут быстрее.

Оба мужчины смотрят на меня, как на дурочку с переулочка. А я и правда дурочка, никогда не лезла в дела мужа, от слова совсем, не интересовалась нашей недвижимостью, даже не знаю, на кого он оформил дом.

Лишь киваю головой.

— Да мне много и не надо, — блею я, — заберу только часть наших доходов, чтобы купить квартиру, а то мне жить будет негде.

Квартиру своих почивших родителей я продала, вложив деньги в бизнес мужа, и вот теперь останусь без крыши над головой.

Богдан с Рашидом переглядываются и смотрят на меня, как на уникума. Так смотрят в кунсткамере на уродцев, заспиртованных в банке.

— Василиса Александровна, давайте мы будем решать, сколько вам должен ваш муж в результате развода, и не вздумайте без меня подписывать бумаги, что он вам подаст. Теперь все действия только через меня, никаких с ним договор. Вы поняли меня, Василиса Александровна?

— Можете меня звать Вася, да я вас поняла, — снова овцой блею я, а адвокат переглядывается с Сыщиком.

— Может вам пока перебраться на другое место жительства? — спрашивает Богдан.

— Н-не-нет, у меня никого нет, и других квартир нет, только наш общий коттедж с мужем, — удивленно смотрю на сыщика.

— Ммм, да, ну так следует поискать съемную квартиру, очень советую, — кидает в ответ мне сыщик.

А я кручу в голове, к чему это все он говорит мне? Зачем нам с мужем разъезжаться.

— Не думаю, что это разумно, — отвечаю ему. — У нас очень большой дом, на время развода мы с мужем можем проживать на разных половинах.

— Я бы вам советовал побеспокоиться о наличных средствах, карты вам муж может заблокировать, — снова включается адвокат в разговор.

— Ну, что вы? Он на такую подлость не пойдет, он же знает, что других средств у меня нет.

— Вот поэтому и заблокирует, чтобы вы вернулись и отказались от развода.

Я лишь отмахиваюсь, а в душе вдруг такие нехорошие мысли бродить начинают.

На этой тревожной ноте заканчиваю разговор с адвокатом и сыщиком и выхожу из офисного здания.

*****

— Ты веришь, что такие женщины еще есть на свете? — Богдан посмотрел на Рашида.

— Единственный экземпляр, — заржал Рашид. — Давно таких святых невинностей не встречал, жаль ее, ее муженек по ней катком проедет, сломает и выбросит на помойку. В конце развода он разорвет на куски ее психику, и она еще долго будет лечиться где-нибудь.

— Да, и спасти нам ее не под силу, разве помочь развестись с чмо, что исполняет сейчас роль ее мужа. Ну, что у нас там в первую очередь?

— Давай я возьму на себя имущество, кину запрос в палату, а ты займись его любовницами, детьми и прочим грязным бельем.

— Ок.

И они разбежались. И каждый смаковал образ красивой, молодой женщины с пепельными волосами и голубыми глазами, что обратилась к ним за помощью.

— Ну, и мудак ее муж, — бубнил себе под нос Богдан. — Такими женщинами не разбрасываются.

Глава четвертая

Я вышла от адвоката в раздрае, с душой, порванной в клочья, мне казалось, что я ненавижу саму себя. Мне некому поплакаться, поэтому набрала Веру.

— Привет, ты не занята? — с тоской говорю я.

— Привет, только студентов отпустила, — последнее время Вера ещё и преподает в нашем вузе, говорит, что это надо для докторской.

— Вер, я была у адвоката.

— Да ты что? Рассказывай, говорят Рашид так хорош, что у баб течка начинается. На него столько разведенок вешалось, но ни одна его еще не уговорила, холост, — смеется подруга, а мне сейчас не до смеха.

— Там не только Рашид, там еще и Богдан ого-го, — вздыхаю я. — Вера, мне так грустно.

— Я тебя понимаю подруга, но жить с гуляющим мужиком еще та история, это я тебе как гинеколог говорю, — утешает меня Вера.

— Может я не права, надо было сначала с ним поговорить, надо разводиться как цивилизованные люди.

— Вася, ты о чём? Какой цивилизованный развод! Да у меня таких клиенток знаешь сколько? У одной муж гуляет, она уже два раза в клинике неврозов лежала, он ей гонорею прошлый раз подарил. Вторая все время сражается с какими-то непонятными болячками, у нее вечная молочница, которую ни один препарат победить не может, потому что там член прыгает по разным дыркам, — Вера говорит эмоционально, сердито, а мне становится жаль этих бедных женщин, которые вынуждены терпеть козлов-мужей.

— И что мне делать?

— Разводишься и срочно беременеешь, тебе не девятнадцать, лучше это сделать в этом году, — от Вериных слов у меня голова кружится.

— Вера, от кого я могу забеременеть? Вокруг меня мужики не прыгают, — удивляюсь я.

— Ой, Вась, вот давай потом об этом подумаем, главное получить развод и выдоить твоего Стасика, как корову, — рубит с плеча Вера.

— Скорее, как бычка, — отвечаю ей.

— Ой, Вась, следующая группа студентов идет, все, давай, пока, — и Вера сбрасывает звонок.

Я сажусь в машину. Жму на кнопку, двигатель заводится тихо, движок тихо урчит, так хорошо. Я выворачиваю на магистраль и тихо двигаюсь в коттеджный поселок. Стас должен вернуться на следующей неделе, у меня есть немного времени, чтобы подготовиться к разговору.

Машина бежит резво, за окном мелькают ели вперемежку с березками, лес изрезан маленькими полянками, где угнездились коллективные сады. Через несколько километром наш коттеджный поселок. Шлагбаум на въезд, будка охранника, наш дом в самом конце въездной аллеи, Стас выбирал место тихое и удаленное, дабы нам не мешал шум.

Уже подъезжая к дому, заметила его машину на парковке. Стас дома. Окатило холодной волной, значит, нам не избежать разговора.

Захожу в дом. У входа валяется чемодан. Стас никогда не удосуживается донести его до гардеробной. Я сама разбираю его вещи, отправляю в стирку или чистку, раскладываю все гигиенические принадлежности по полочкам.

Молча перешагиваю через его баулы и захожу в гостиную. Стас что-то быстро просматривает на планшете.

— Привет, милая, — бросает сухо и мимоходом, словно статуе, что стоит у него на пути.

— Привет, ты рано вернулся, — вздыхая, говорю я, не знаю, как начать разговор.

— Да, сегодня прием у мэра, надо обязательно там появиться, Минздрав скоро объявит о тендере, надо подсуетиться, — муж наконец-то отрывается от планшета и поднимает на меня глаза. — Собирайся, у тебя три часа, в семь выезжаем.

Он бросает это походя, так собаке отдают команды.

Хотя я и есть та дрессированная собачка, и команда для меня «к ноге», «принеси» и хозяин бросает ей мяч.

— Стас, я хотела с тобой поговорить, — мнусь я.

— Василиса, все разговоры завтра, ты выглядишь, как моя домработница, а не как жена. Быстро к парикмахеру, что там у вас еще, косметолог. На все про все три часа, — рыкает на меня муж, и внутри меня взводится пружина.

— Вот об этом я и хотела поговорить. Я давно у тебя перешла в ранг прислуги, а не жены, — уже в ответочку рычу я. — И знаешь, обиднее всего, что я у тебя нашла это.

И я кидаю в лицо своему мужу тесты ДНК. Он растеряно смотрит на листы, комкает их и поднимает на меня свой взгляд.

— И что? Ты мне не можешь родить наследника, мне родят другие женщины, — спокойно говорит мой муж.