Экстерминатор

Потому что егери, патрульные разведчики экстерминаторов, работают в одиночку. Собственно, моя крайняя «виртуальная тренировка» была «егерской». Вот только в реальности туда берут матёрых ветеранищей, которые так или иначе потеряли отряд — либо целиком, либо расформированный из-за потерь. То есть, умелые, сильные экстерминаторы с многолетним стажем и опытом выживания и убивания. Которые сами из-за всяких психологических заморочек в новый отряд не хотят, да и самих их не берут. Суеверие дурацкое, но такие выжившие «невыжившим» якобы неудачу приносят.

В общем, почему Ирка в егери нацелилась — я понимал. У неё с людьми тяжело, да и вряд ли эту крохотулю кто-то захочет взять в отряд. Ну разве что не совсем как экстерминатора, ну и останется без яиц, если не без жизни. Наверное.

— Я…. да понимаю, что шанс невелик. Потому и говорю: твоё предложение интересно, по крайней мере — насколько я его поняла. Это же именно предложение было?

Уточнила она не просто так: прямого «иди ко мне» от меня не было, что я и озвучил. И был осыпан вопросами, причём, подчас, более каверзными, чем у Андрюхи. Ирка была гораздо более энергичной, да и в дурах никогда не значилась. Как бы ни старались ей уколотые в этом окружающих убедить.

У меня, конечно, были некоторые сомнения, всё же Ирка — совершенно не социальное, скорее асоциальное создание. И, при всех её достоинствах, непонятно: она вообще СМОЖЕТ с коллективом отряда ужиться? Но очередей ко мне в отряд вряд ли будет, да и посмотрим: не уживётся — разбежимся. Хотя, учитывая перспективу, думаю, будет себя в руках держать.

— Я — в деле. И не строй такую задумчиво-печальную морду, Коль. Неприятностей от меня не будет. Наверное, — ухмыльнулась она, в первый раз за всё время нашей беседы улыбнувшись.

— Ну, не будет — и замечательно, — покивал я. — Ир, завтра с нашим медиком встретимся, будем дальше думать. Времени ни черта нет — а у меня ещё и командирские курсы.

— Это понятно, пить не буду, — ещё раз хмыкнула она.

На следующий день встретились, причём у Андрюхи: медикам хоромы выдавали пожирнее, чем экстерминаторам. Я бы к себе пригласил, но… Я к себе никого не водил. Как-то так сложилось, даже сексом занимался в гостиничных капсулах, или в кампусе. Как-то… ну как-то так выходило, проблем не доставляло, так что я в себе не копался. Будет нужда — подумаю, ну а нет — так нет.

И вот, в обсуждении всплыл момент, ожидаемый, но немаловажный. В отряде экстерминаторов может не быть тяжёлого деструктора в мощной броне с фактической артиллерией. Может не быть стрел — летунов на парящих дисков. Много кого может «не быть». Но вот «быть», помимо всего прочего, должно два специалиста: медик и аналитик-оператор. Иногда, как я узнал на курсах, командир этим аналитиком и является, практически не участвуя в боестолкновении непосредственно. И, судя по всему — смысл в этом есть. Но я — не потяну, просто по времени. Да и быть «играющим командиром» мне не только больше нравится, но и контингент у нас предполагается такой, который без присмотра не оставишь. А значит: нужен оператор. И вот это становилось довольно серьёзной засадой, хотя операторов и побольше, чем медиков.

— Твой вариант с «взявшимися за ум» в случае с аналитиком — не годится, — озвучила Ирка.

— Это ты очень тонко подметила, — подобострастно закивал я.

— Изд… — надулась Ирка, как тут Андрюха вклинился в беседу.

— Я несколько аналитиков знаю. Могу поговорить, хотя… — пожал он плечами, — гарантий никаких.

— Я не общалась, — буркнула Ирка.

— А я думаю, — задумался я.

— О чём?

— Уникальный случай, — всё же сорвалась на колкость Ирка, но дальше не продолжила.

— Значит так, Андрей. Ты со своими знакомыми пообщайся, может, кто-то заинтересуется, — на что медик с вечнонесчастным видом «опя-а-а-ать рабо-о-о-отать» кивнул. — А я обращусь… наверное, к полковнику, — подумав, сообщил я.

— К Марте Крюгер?

— К ней самой. Вопрос по отряду по её поручению, при этом: задание очень трудновыполнимо. Но если с экстерминаторами — я могу понять: проверка «командирских качеств». А вот с специалистами — уровень «невозможный приказ», — озвучил я свои выводы. — С тобой, Андрюх, ситуация отдельная, — отметил я, на что медик страдальчески кивнул. — Так вот, рекрутировать медика и оператора, в моих условиях — практически невозможно. Буду уточнять распоряжение, — заключил я.

Пообсуждали ещё с четверть часа, но ничего более конструктивного не придумали. Так что на следующий день я сидел в приёмной полковника, мерил взглядом робота-секретаря. И через полчаса я шагнул через порог полковничьего кабинета.

— У тебя три минуты, Керг, — озвучила полковник, не отрываясь от терминала.

— Вопрос специалиста, госпожа полковник. Рекрутирование…

— Поняла. Возможно в твоих условиях. Считай — испытание твоих командирских качеств, — отрезала эта стерва в погонах. — У тебя всё? — на что я вынужденно промолчал. — Вербовочный журнал и офицерский планшет, — негромко, под нос произнесла она. — Свободен, курсант, — уже в голос озвучила она.

Я не в самом лучшем настроении щёлкнул каблуками и вышел. Ну хоть не сорвался, блин! Хотя — офицерский планшет…

И уже в своей комнате не знал, кого материть: себя или полковника. Потому что в файле «новая папка», блин, в которую я не заглядывал толком… Ну нет у меня времени, чтоб его! Я планшет просмотрел, условия-возможности, а эту папку даже не заметил!

Так вот, в этой папке были нормативы, виды и типы «допустимых формаций и целей» для формируемого мной отряда. От патрульного до разведывательно-диверсионного. И наличие тех же специалистов в случае, скажем, десантных разрушителей — просто было не нужно. В общем, ситуация складывалась «в общем» — довольно неплохо. А в частности… Похоже, Степаныч прав, насчёт «интриг». Потому что полковник выглядит как «нейтральный наблюдатель», которая мне всё-таки хоть намёком помогла. А так — видимо, рекомендовавший меня мастер-наставник и его неведомый оппонент. Поспорили, а я в этом споре — разменная монета или призовой ратоморф в подпольных гонках… Да и хрен с ними, в конце концов!

Так что встречался я с Иркой и Андреем уже с новыми вводными. И варианты «без оператора» были ограничены, но были.

— В худшем случае — возьму на себя часть функций, — решительно махнула рукой Ирка. — Мне всё равно в снайперы дорога, так что часть обязанностей оператора выполнять смогу. Не полноценный оператор, но всё же хоть что-то. У тебя что, дылда? — поинтересовалась она у валяющегося на кровати Андрюхи.

— У меня вы. Суетитесь, заставляете двигаться. А мне ле-е-ень, — заныл Андрюха.

Но нас не смягчил и всё же ответил, что из его знакомых почти все ответили «нет». Пара человек обещала «подумать».

— Но это, скорее всего, из нежелания отказывать, — признал он.

— Но попробовать поговорить надо, — озвучил я. — Потеребишь их, насчёт встречи?

— Ла-а-адно, — простонал Андрей.

Но операторы у Андрюхи «не теребились», по крайней мере, пока. Так что я отложил вопрос специалистов, хотя хотелось «полноценный», а не конвойный какой-нибудь отряд. В конвойном и медик, вообще-то, расписанием не предполагался. В общем, перекроил график и стал вылавливать «отстающих» сокурсников, которые на последнем курсе не просто засуетились. Но стали хоть как-то положительно проявляться на тренировках-занятиях.

6. Бой в подворотне

В отличие от Ирки и Андрюхи проблем с общением с соучениками у меня особых не было. Не из-за меня, не из-за них, хотя «закалка» соседушек сказалась на скептическом отношении к этой «примерной социальной жизни». И «друзей» не заводил, хотя приятели и приятельницы были. И собутыльники, и любовницы, хотя мимолётные.

При этом, хотя и не общался со всеми пятью сотнями курсантов лично (делать мне, блин, больше нечего — у нас учебка, а не клуб престарелых кумушек, блин!), более или менее знал (иногда — не желая того, слушая расслабленную трескотню девчонк или нетрезвые рассказы приятелей) про многих соучеников. И, в основном, про «неодобряемых». Про то, какие все «козлы, стервы, идиоты, неудачники», трепались даже после приятного секса или небезынтересных посиделок. Ну и в учебных группах замечал за окружающими всякие моменты и без рассказов, потому что ненаблюдательный и невнимательный экстерминатор — дохлый труп. Экстерминаторы мёртвыми не бывают, только живыми и жизнеспособными.