Страница 4 из 54
Миронов увидел троицу и сразу же заверещал:
— Волков ополоумел! Он исподтишка ударил меня ножом! А ещё каким-то чудом умудрился добраться до моего лица! Глядите!
Он поспешно развеял магический огонь и указал дрожащим пальцем на пострадавшую жилетку, а затем на разбитые губы.
— Да не мог Михаил такого сделать! Он же первым и муху не об… обидит! — выдал отдувающийся Григорий, чей язык изрядно заплетался, а большие добрые глаза пьяно блестели.
— В теории мог, если бы увидел, что кто-то домогается его сестру, — задумчиво выдала Инга, скользнув изучающим взглядом по заплаканной Марии.
А я примерно таким же взглядом окинул саму Ингу, будто впервые увидел её. Офигеть! Вот это она красотка! Её внушительные груди соблазнительно вздымались под белоснежной блузкой, точно две подушки. А ножки у неё были тоже очень даже хороши. Спортивные, подтянутые. И их стройность подчёркивали чулки, убегающие под юбку, чей поясок красовался на тонкой осиной талии.
— На что вы намекаете, сударыня⁈ — рыкнул Миронов, оскорблённо вздёрнув подбородок. — Что я, отпрыск древнего рода, возжелаю эту нищебродку? Не несите чушь! Хватит уже совершать глупости. Достаточно того, что вы позвали этих юродивых в свой дом!
— Михаил мой… друг, — решительно вставил Григорий, облизал губы и покачнулся.
— Всё так и было, Инга Петровна, — ожила Маша и сквозь брызнувшие из глаз слёзы жарко затараторила: — Миронов пытался против моей воли поцеловать меня! А тут мой брат подоспел…
— Ложь! — заверещал Миронов, перекрыв сердитые раскаты грома. Он, как и большинство недалёких людей, считал, что чем громче заорёшь, тем правее будешь казаться.
— Моя сестра говорит правду, — проронил я, убрав нож в карман.
— Клевета! — снова закричал парень, стоя спиной к стене, дабы никто не видел дыру на его штанах.
— Выходит, голоса Волковых против вашего, сударь Миронов, — разлепил толстогубый рот Василий, поскрёб крепкими ногтями веснушчатую щеку и поправил лацкан простенького пиджака.
— Да чего стоят их голоса? Ничего! Они просто завидуют мне! Наверняка теперь будут пытаться стрясти с меня деньги, чтобы их грязные языки не мололи обо мне чушь! — горячо выпалил усач и полоснул нас с сестрой до того пропитанным ненавистью взглядом, что я чуть оргазм не получил. — Но я ничего им не заплачу! Клянусь честью рода. А вот они мне заплатят. Кровью во время дуэли!
— Страшно, аж поджилки трясутся, — презрительно скривился я, сложив руки на груди. — Особенно страшно это слышать от человека с рваной промежностью!
— Заткнись! — выплюнул Миронов, побагровев от стыда.
Григорий подскочил ко мне и затараторил на ухо, распространяя запах перегара:
— Миша, Миша, лучше прикрой рот. Это же… Иг-г-горь Анатольевич Миронов. Не зли его. Ик… Спусти всё на тормозах. Ну зачем тебе связываться с ним? Он старше тебя, богаче и сильнее.
— Сударь Миронов, вы же знаете, что дуэли запрещены, — холодно напомнила Инга и с издёвкой добавила, раздвинув в улыбке пухлые сексуальные губки: — Хотя, конечно же, я бы с удовольствием посмотрела на дуэль восемнадцатилетнего студента третьего курса с первокурсником, который ещё даже не открыл свой дар. Наверняка подобная дуэль принесла бы вам уйму славы, Игорь Анатольевич.
— Да много вы знаете об этом, Инга Петровна! — огрызнулся парень и судорожно дёрнул воротник рубашки, будто он душил его. — Я сделал вам громадное одолжение, что пришёл в этот дом, а вы язвите. Ноги моей больше здесь не будет!
— I, pede… — начала на латыни шатенка и запнулась, забыв окончание.
— … Fausto, — подсказал я, заработав её благодарный взгляд и ощутив на себе ревнивый взор Василия.
— То бишь, идите счастливой поступью, сударь Миронов, — иронично сказала Инга.
— Да уж уйду с большой радостью, — фыркнул тот и зло посмотрел на меня. — А ты так просто не отвертишься. В университете непременно встретимся. Ты ещё будешь стоять на коленях и просить у меня прощения.
— Пф-ф-ф. Вы перепутали себя с Господом. Только перед ним стоят на коленях и просят прощения, а уж никак не перед вами, — насмешливо сказал я, внезапно почувствовав острую головную боль. Мне даже еле удалось сдержать стон.
Миронов отчётливо скрипнул зубами и, хромая, вышел из библиотеки, сверкнув трусами.
— Эх и влип ты, Михаил, — мрачно вздохнул Гришка, дёрнул щекой и вдруг с восхищением добавил, причмокнув губами: — Но-о-о… как же ты этого Миронова на место поставил. Красота! Он же выскочил отсюда с такой рожей, будто ему тут по сусалам… э-э-э… ссаной тряпкой надавали. Да ещё и задницу порвали. Ик…
— Это точно, — весело подтвердила его сестра Инга и недовольно продолжила, нахмурив брови: — И зачем я только послушала родителей? Пригласи, пригласи Миронова. Его папенька богат и влиятелен. Тьфу! Больше я не поддамся на их уговоры.
— Родители хотят нам только добра, — вставил подвыпивший Григорий и попытался почесать кончик носа, но промахнулся и чуть не попал пальцем в глаз. — Кажись, я себя переоценил. Ладно, потом почешу.
— Да знаю я, что родители хотят нам добра! — отмахнулась Инга от слов брата, как от надоедливой мухи. — А вы, Михаил, приятно удивили меня. Повели себя как истинный мужчина и дворянин. Вы даже вон спину выпрямили и сняли очки. Вам, кстати, так больше идёт.
— Благодарю, — улыбнулся я, ощутив очередной ревнивый взгляд Рыжика. — Оказывается, что я и без очков неплохо вижу. А спина — наверное, сказался сильный стресс.
— Да, да, это всё стресс, — торопливо вставила Мария, тревожно поглядывая на меня припухшими от слёз глазами. — Но Михаил и раньше порой так… удивлял, поэтому тут нет ничего странного, совсем нет.
— Эй, Гриша, алкоголик малолетний, а может и мне дождаться нападения какого-нибудь маньяка, дабы и ты изменился в лучшую сторону? — весело усмехнулась шатенка, снисходительно посмотрев на брата.
— Язва, — буркнул тот и обиженно насупился. — И ничего я не алкоголик. Ты же сама подливала да сладенько приговаривала: этого попробуй, того… а теперь мне белый свет не бел. Знала же, что так и будет. А я в этом деле новичок. Чую, помру теперь. Уже яркий свет в конце тоннеля мерещится.
— А это тебе урок на будущее. Кто, как ни я, должна учить тебя?
— Инга, ты о маньяке-то больше не упоминай. Так даже в шутку не надо говорить, — серьёзно произнёс Василий, покачав головой.
— Я сама знаю, что мне говорить! — резко сказала она и воткнула в парня острый взгляд прищуренных карих глаз с густыми ресницами. Василий сразу же сник, виновато заулыбался и, наверное, завилял бы хвостом, если бы у него он был. — Лучше одолжи свой пиджак Михаилу, а то его рубашка в ненадлежащем состоянии.
— А если он мне его запачкает?
— Переживаешь из-за тряпки? Так по-мужски, — саркастично ухмыльнулась красотка, облив своего воздыхателя презрительным взором. — Тогда я подберу ему что-то из гардероба Григория. Заодно и Мари дам что-то из своих вещей. Её платье безнадёжно измято.
— На, на, — чуть ли не силой всучил мне свой пиджак Рыжик. — Надевай. Да надевай же!
Я усмехнулся и накинул на плечи пиджак парня. Он повис на мне, как на вешалке.
— А где ты так рубашку испачкал… и штаны? Ты же вроде особо не пил, — проговорил Григорий и следом махнул рукой. — А-а-а, впрочем, не важно.
— За мной, дамы и господа! — скомандовала Инга и пошла к двери.
Мы все следом за ней покинули библиотеку и оказались в полутёмном коридоре с портретами в потускневших от времени лакированных рамах. Они висели на оклеенной старенькими обоями стене, а под ними, на полу, в кадках росли зелёные карликовые деревца.
Инга мимоходом тронула веточку ближайшего растения, а затем упругой походкой двинулась по вытертой ковровой дорожке.
Тотчас мой взор прилип к её аппетитной попке. Блин, всё-таки со мной что-то точно не так. Раньше гормоны не с такой силой бушевали в моём организме. Видимо, это всё влияние ритуала. И он же убрал мою близорукость и наградил кипучей энергией. Правда, энергия уже уходит, а головная боль нарастает. Однако ритуал явно отчасти удался, хоть и вышел неправильным. Ангел мщения ведь так и не появился.