Ярлинги по рождению

Вскоре показалась река Урта. Ещё пошире Итилы, через которую они в прошлый раз переправлялись. Ярику даже интересно стало, как через такую реку широкую можно мост перекинуть с таким нетехногенным развитием. Тут без магии, поди, не обойтись.

Но нет, оказывается, обойтись. И даже запросто. И даже весьма банально. Когда подъехали ближе и заплатили страже пошлину за проезд, выяснилось, что намертво всобачено в берег и дно лишь метров двадцать конструкции. Остальное – натурально понтонная переправа. То есть куча связанных между собой плавающих секций. Здоровенные, скреплённые между собой бочки и настил из досок поверху.

Вся эта «система ниппель» покачивалась на волнах и выглядела устрашающе-ненадёжно. Кони упёрлись, не желая на неё ступать. Пришлось всем спешиваться и вести коней в поводу. Орк вёл и своего, и запасного. А вот запряжённых в тарантон мэтр с гоблином и вовсе вдвоём за собой потянули. Полчаса страха – и все на другом берегу. И то только благодаря мэтру, наложившему на лошадей какое-то успокаивающее заклятье, а затем благополучно его снявшему.

На другой стороне реки никаких укреплений не наблюдалось. Сразу начиналась и тянулась, насколько глаз видел, широкая, казалось бескрайняя, степь. Мощёной дороги здесь тоже никто не проложил. Двинули по протоптанной тропе за Муайто, возглавившим их небольшой караван. И дальше ехали всё время на северо-восток, лишь раз остановившись на перекусить и покормить-попоить коней.

Спустя какое-то время впереди показалась горная цепь, выраставшая с каждым часом всё выше и выше. Но приблизиться к ней смогли уже только ближе к вечеру. Горы вздымались почти сплошной стеной. Высокие, крутые, с белыми снежными шапками на вершинах. Снижались они, разрывая цепь, лишь в том месте, куда по настоянию Генордалтриса вёл отряд краснокожий орк.

Когда приблизились к широкому, километра в полтора, проходу в горах, позади уже основательно стемнело, а вот вершины гор всё ещё сияли в закатных лучах. Зрелище непередаваемой красоты. Хоть останавливайся да любуйся.

Но останавливаться не стали. Гоблин настойчиво требовал двигаться дальше, к какой-то разрушенной крепости в глубине прохода. Мол, разбивать лагерь здесь сильно небезопасно, а вот в крепости, пусть от неё и остались одни развалины, всё поспокойнее будет.

Спорить с ним никто не стал. Вымотались все ужасно, но раз говорит так, наверное, знает. Ехали молча. На разговоры сил уже не было совсем. Ярик даже носом клевать начал периодически. Чудом не наворачиваясь с Тайсона, просыпался в последний миг. Тряс головой, хлопал себя по щекам, чтоб через несколько минут, глядя в спину маячащего впереди Муайто, опять начать погружаться в дрёму.

В какой-то момент чуть-таки не хлопнулся с коня, завалившись набок. Ладно, Агая не дала навернуться, подхватила. Хотя и сама держалась из последних сил. Вот когда можно было пожалеть, что отказались в карете ехать. Там, поди, уже дрыхнут все, десятый сон глядючи. А тут хоть к седлу себя привязывай да спички в глаза вставляй.

Зато разноцветным хоть бы хны. Ну ладно, гоблин. Он вроде как по природе ночной житель. Так ведь и Муайто – прёт на своём коне вперёд, как на танке, и сна, похоже, ни в одном глазу. Железобетонный он, что ли?

Остановились глубоко за полночь. Точнее и не определишь. Что спереди, что сзади – хоть глаз выколи. Луна за горами, похоже, спряталась. Не видать её. Только россыпь звёзд в вышине.

Гоблин зажёг откуда-то вытащенный факел, и впереди, на небольшом возвышении, высветились обещанные развалины древней крепости. Правда, их и развалинами-то с трудом можно было назвать. Так, невысокие, иногда даже ниже пояса, не до конца рассыпавшиеся фрагменты каменных стен. Лишь в паре мест – остатки непонятных построек с узкими окнами-бойницами, чудом уцелевшие, но заросшие травой и даже кустами.

Осаду за такими точно не выдержишь. Смысл был сюда тащиться? С таким же успехом могли бы и в чистом поле заночевать.

Тем не менее кобл распорядился завести внутрь этого более чем скромного укрепления всех коней. И тех, что под седлом были, и запасных, и выпряженных из тарантона. Хорошо хоть, саму колымагу не заставил в горку закатывать. Бросили экипаж там, где остановились.

Зевающий мэтр Бошар с помощью Ярика вытащил из повозки своего ученика, отнёс к указанному коблом месту ночёвки. И, прихватив с собой Славку, отправился вокруг лагеря сигнальную сеть устанавливать. Ну и заодно девушке показывать, как это делается.

К тому моменту, когда они вернулись, Ярик уже дрых, как сурок. Наполнил конские торбы закупленным в форте овсом да завалился головой к стеночке, рядом с Михо. Даже правкой оружия не стал заниматься, мысленно повинившись перед капитаном. Только накрылся одеялом да тут же и отключился.

Проснулся оттого, что замёрз. Светало. Но вставать ещё не хотелось. Как-то подвымотался вчера, а без мэтровских эликсирчиков усталость так просто не проходила.

Ярик перевернулся на другой бок, пытаясь поплотнее укутаться в одеяло, и почти упёрся лбом в затылок Агаи. Она, оказывается, всю ночь рядом спала.

Пышные чёрные волосы, вкусно пахнувшие какими-то травами, разметались по вещмешку, подложенному под голову. Так и хотелось уткнуться в них носом, зарыться лицом и вдыхать этот аромат. А ещё придвинуться поближе, прижаться и крепко обнять. Что он, немного поколебавшись, и проделал. Закрыл глаза, попытавшись снова уснуть, но усиленно заколотившееся сердце и взбунтовавшийся организм напрочь прогнали остатки сна.

Девушка зашевелилась, поворачиваясь к нему, и Ярик, чуть приподняв руку и замерев, вдруг почему-то даже дыхание затаил. Расслабившись, лишь когда Агая сама прильнула к нему и уткнулась лицом в шею. От её ровного дыхания было немного щекотно, но безумно приятно. Яромир готов был пролежать так ещё бог знает сколько времени, но и десяти минут, наверное, не прошло, как скрипучий голос гоблина разрушил идиллию, пробудив весь лагерь.

– Встаём! Хватит валяться! Дальше ехать пора! Подъём! Просыпайтесь! Все встаём!

Не проснуться от такого будильника было невозможно.

– Где же у него кнопка, Ури? – проворчал Ярик, недовольно скосившись на разоравшегося кобла. – Как же тебя, блин, отключить-то?

Зарядка, лечебные процедуры от мэтра со Славкой, накладывающих на раненую руку какие-то сложные заклинания. Быстрый завтрак, короткие сборы, и снова дорога, вихляющая по то сужающемуся, то вновь раздающемуся вширь межгорью. Ярик опять ехал рядом с Агаей. Но сколько ни кидал на неё любопытные взгляды, так и не смог понять, как девушка прореагировала на его утренние вольности. Ни за завтраком ничего не сказала, ни сейчас. Да даже, похоже, и не собиралась. Ехала молча, разглядывая склоны ограничивающих проход гор, и на парня почти не обращала внимания. Вот попробуй пойми вообще этих девчонок.

Какое-то время Ярик, решивший отвлечься от гаданий, тоже пробовал глазеть по сторонам. Но ничего интересного не углядел. Горы и горы кругом. Серые, бурые, снова серые. Скукотища.

Вспомнил, что давно не тренировался входить в сатэ. Надвинул шляпу на глаза, чтоб меньше отвлекаться, и начал повторять про себя стих про колосок, но тут сзади в тарантоне громко взвизгнула сестра.

Гоблин аж на облучке подпрыгнул и коней остановил. Ярик тоже затормозил и развернул Тайсона.

– Чего там у тебя? – подъехал и попытался заглянуть в окошко повозки.

– Не суйся сюда! – Славка выставила ладошку. – У Жульки глазки открылись! Я тут с кормёжкой полезла, а она на меня таращится!

– А чего орать-то было? – пожал парень плечами и махнул рукой коблу, чтоб тот трогал дальше. – Я вот, знаешь, чего понять только не могу? С чего ты решила, что твой драконёнок девочка? И почему Жулька?

– Не знаю, – честно призналась сестра, – мне так кажется. А Жулька в честь Джульетты. Просто мне в голову тогда больше ничего не пришло. А ей имя подходит. Вон какая красотка.

– Не знаю, не видел пока, – проворчал Яромир. – Сама же и не даёшь посмотреть. А вдруг мальчиком всё же окажется? Переименовывать будешь в Жулика? Или нет, понял. Будет Жулькой в честь жульена.