Страница 23 из 40
Засияло в огнях подсветки и городского освещения тёплым золотом уличных фонарей.
Жизнь не такая и беспросветная!
– Спасибо! – я улыбнулась Ярославу.
– На здоровье! – шутливо чуть поклонился он, сбрасывая окончательно наше минутное оцепенение…
Наутро всё сыпалось из рук. Убежал на плиту кофе, рассыпалась упаковка с овсяными хлопьями. И сахарница выпала, выскользнула из рук.
Села на табурет у подоконника кухонного окна и зажмурилась, сложив руки ладонями на стол.
Сегодня повторный суд по определению проживания Данилки. В два часа дня. Если я грохнусь снова в обморок или каким-то образом сорву это мероприятие, то суд отложат ещё на месяц. Ещё месяц нервов и неопределённости.
Нужно собраться и отсечь лишнее. Сосредоточится на главном. Всё остальное или подождёт, или можно оплатить деньгами.
Когда сын заглянул на кухню завтракать, его ждала каша и сок из доставки. И меня тоже. Также я не стала рисковать и садится за руль в таком состоянии.
Эдак я привыкну к такси по утрам.
Ещё испытанием было отпустить сына в школу. Я держала за руку явно не понимающего, что происходит, Данечку, и никаких сил не было разжать сведённую судорогой руку. Что-то говорила ему, стараясь заполнить неловкость. А затем, не сдержавшись, обняла и крепко прижала к себе.
Что бы ни случилось, но Данилку я им не отдам.
Никому!
На работе было легче. Передо мной стояла на сегодня конкретная задача. Срочная. Чем скорее и чище я её выполню, тем быстрее буду свободна.
Сосредоточилась, отсекая всё вокруг. Ни звуков не слышала, ни запахов. Не обращала внимания ни на что вокруг.
Хоть небо на землю рухнет, а я свою работу выполню!
Поэтому и не заметила, как пролетело полдня. Около двенадцати я понесла готовый отчёт Игнатьеву, и он внимательно его смотрел минут сорок.
– Вероника, я доволен вашей работой. Прекрасный отчёт о тщательно и скрупулёзно проведённом исследовании. Ровно то, что мы хотели добиться. У меня к вам предложение. Я хочу, чтобы вы возглавили отдел, – сказал начальник, сложив ладони на моём отчёте.
– Я… – закашлялась и, растерявшись, хлопнула глазами.
– Подумайте над моим предложением. Работы бумажной станет больше, но и круг обязанностей шире. Но зато и перспективы наших исследований более определены. Да и оклад намного приятнее. Думайте! – встал из-за стола Игорь Александрович, подходя к окну, – но недолго!
Немного ошарашенная предложением начальства, я влетела в здание суда почти бегом. Боялась опоздать. И напоролась, нарвалась на больной и потерянный взгляд бывшего мужа. Но секунда на узнавание, и вот на меня уже глядят дулами орудий его злые прищуренные глаза.
Ярослав прав. Меня уже ненавидят и мечтают раздавить. Нельзя расслабляться. Не время.
В зале суда я села так, чтобы не видеть бывшего. Чтобы даже краешка его костюма не было заметно. Во избежание.
Так волновалась, что ничего почти не понимала из происходящего. Бесконечные ссылки адвокатов на какие-то статьи кодекса сливались в гулком зале в монотонное «бу-бу-бу».
Сердце стучало в висках и горле.
На этот раз суд происходил в другом зале. Большом и пустом. И от этого тяжёлое эхо металось между пустых стен, искажая, заглушая голоса. Я поймала на себе взгляд женщины-судьи. И мне показалось, что она мне ободряюще чуть прищурилась.
Что только не увидится в нервном напряжении заседания.
В какой-то момент Владислав вскочил и прокричал: «Я возражаю! Это не так!» – на что получил замечание от судебного секретаря. Или как там называют женщину, что зашла вместе с судьёй и помогает ей?
В общем, моё присутствие совершенно никак не решало и не меняло что-либо в процессе. Я ровным счётом ничего не понимала, да ещё и половину не слышала из происходящего.
Только мой адвокат, Аркадий Владимирович, становился всё более возбужденным и веселым.
Это же хорошо?
Через целую вечность пререкания адвокатов утихли, и заговорила судья.
Я смотрела на неё во все глаза и явственно видела улыбку, обращённую ко мне при зачитывании решении суда.
В мою пользу!
И какие-то дикие алименты, гарантирующие, что условия проживания Данечки не ухудшатся. Ещё что-то о вступлении в силу решения суда и возможности обжалования.
Неважно!
Главное, что этот суд мы выиграли, и нас ждёт впереди самое дикое. Раздел денег.
Когда выходили из зала суда, так случилось, что я оказалась лицом к лицу с бывшим мужем.
– Я счастлив как никогда в жизни! – пафосно заявил он мне, запрокидывая голову.
Такой детский и глупый жест…
– Рада за тебя. Разреши пройти, – спокойно ответила, стараясь не смотреть в его глаза.
– Ты не понимаешь! Наконец-то я просто счастлив! Я в трёх шагах от своей цели! – горячился бывший муж.
– Ты счастлив, что развёлся со мной, и что Данилка будет жить не с тобой? Так зачем тогда ты так отчаянно судился со мной? Я не понимаю! – пожала плечами и постаралась пройти мимо Владислава.
– Ты ещё пожалеешь! – зло прошипел Владислав, и чуть ли не оттолкнув меня, первым вышел из зала.
Что с ним творится?
Тридцать вторая глава
Я смотрела вслед решительно уходящему по длинному коридору Владиславу со сложным чувством. Злость, что душила меня прежде, прошла. И страх отступил. Обида улеглась ядовитым дёгтем на дно души.
Я понимала, что с моим бывшим мужем что-то не так. Он не в порядке. Он странно себя ведёт. И, по-человечески, наверное, нужно было что-то сделать. Хотя бы сказать свекрови.
Но я как представлю, какие выводы железная Ираида сделает из моего звонка и какими последствиями мне это грозит, всё человеколюбие по отношению к Владиславу испаряется как туман.
– Аркадий Владимирович! Нам нужно переговорить! – обратилась я к адвокату.
– Всегда к вашим услугам! Давайте только не здесь, – откликнулся он, излучая довольство, улыбаясь и тоже глядя вслед моему бывшему мужу.
И отчего бы ему не улыбаться? Большое дело удачно завершено в нашу пользу. Благодаря в том числе и его профессионализму. Всё складывается, как и планировали. А, возможно, и лучше, чем хотели.
Вышли из серого и монументального здания суда, и я увидела, как нервно газанул со стоянки на своём автомобиле Владислав. Он и машину теперь водит по-другому. В другой манере. Вон как счастье его прижимает. Придавило плитой. Прямо терпения нет!
Суд располагался недалеко от моей съёмной квартиры на углу Светланова и бульвара. Рядом с отделением полиции. Напротив школы.
Вокруг высотные дома на приличном расстоянии друг от друга. Если есть какая кафешка, то около метро или в сторону центра.
Это нужно отвлекаться, добираться, терять время, которого и так нет.
Мне ведь ещё возвращаться на работу. Хотя бы к четырём успеть и поработать пару часов!
Аркадий Владимирович помялся рядом со мной на пороге, придерживая свой портфель, предложил добраться до проспекта Вернадского и там зайти выпить кофе и поговорить, но я отказалась.
– Собственно, разговора на три минуты. Что тянуть? – я зябко поёжилась вопреки своим словам и продолжила, – мне моя подруга, жена одного из партнёров мужа, рассказала занимательную историю. Я вначале хотела промолчать, но всё-таки, подумав, решилась вам всё выложить. Думаю, что эта информация пригодится при разделе имущества.
– Похвальное желание! – оживился адвокат.
Я кратко передала Аркадию Владимировичу всё, что мне рассказала Марина. Это действительно не заняло и пяти минут.
Но за эти минуты я продрогла до костей. Меня ощутимо трясло. То ли от нервов, то ли от холода.
Ещё я попросила адвоката подробно разъяснить решения суда по Данечке. Позднее, когда я успокоюсь и прочту эту бумагу раз пять-семь для лучшего усвоения.
Меня волнует вопрос – как и когда я должна обеспечивать Данилу соответствующие условия, и не прицепится ли бывший муженёк со встречным иском. Всё-таки съёмная квартира – это, наверное, не то, к чему привык мой сын по мнению суда.