Сто тысяч миль

Бо вынырнул из кустов прямо перед нами, в его зубах снова была добыча. Этого кролика он явно потрепал сильнее, чем предыдущего: на серой шкурке местами алела кровь. Пёс бросил дичь на траву, уселся и, высунув язык, стал наблюдать за нами.

— Что, жалеешь, что подписалась на всё это? Думаешь, что лучше было остаться на «Ковчеге»?

Протокол запрещал помышлять об иных ответах, помимо «нет, это был приказ», но я всё же задумалась. Не счесть, сколько раз я мечтала вновь оказаться дома. Запустить эту жестокую игру заново с точки сохранения и переиграть.

— Иногда.

— А я нет.

— Почему?

Джон достал флягу с водой — жарко было даже в тени. Спасал только костюм.

— Это интересно. Здесь все законы иллюзорны. Кроме законов природы, конечно. И меня одновременно вдохновляет и пугает то, как понимание этого влияет на каждое решение и действие. Кто угодно может что угодно. Никто не остановит, но и ничего не спасёт. Падальщики будут только рады свежим трупам. В этом слишком много свободы.

Я взяла флягу у Джона, а затем сделала глоток. Вернула её обратно, задержав в руках чуть дольше положенного. Его слова вновь напомнили мне вчерашнюю беседу с Рэйвен и Монти. В их глазах я видела тоску, опустошение и бессильный гнев. Совсем не интерес и не вдохновение, когда они говорили про ублюдка, испортившего излучатель. Пусть Рэйвен была уверена в безоговорочной вине Канцлера Коллинза, а Монти и вовсе думал на землян после моих рассказов про их технологии, я была не готова согласиться ни с одним из них и засыпала с зудящим чувством неразгаданной загадки.

А вот от Джона я так и не услышала ни одной внятной версии.

— Что произошло в лагере накануне выборов Канцлера? — не стала медлить с вопросом я.

— Что? — вскинулся Мёрфи.

— Кто это сделал?

— Я не знаю, — сцепив зубы, он отвернулся.

— Почему ты злишься?

Отпив из фляги, Мёрфи закрутил крышку с особым усилием.

— Чего ты от меня хочешь, Гриффин?

— Хочу услышать твою версию. Ты так ничего и не сказал.

— Зачем? Начерта она тебе? Чтобы что?

— Ты ведь знаешь, кто это был? И покрываешь? Да? Зачем?

— Что за чушь ты несёшь?!

— Я права. Боги, я в самом деле права!

— Это смешно! Да что ты вообще знаешь? Тебя там не было! И ты ещё осмеливаешься задавать мне подобные вопросы, когда именно ты поставила нас всех под угрозу?! — злобно прошипел он. — Из-за твоей глупости и самонадеянности мы у землян в чёрном списке. Сама сказала: они предупреждали тебя. Ты не послушала. Джаха мёртв. Лагерь разрушен. Там пепелище. Есть ли теперь разница? Есть ли она теперь?!

Я прикусила губу до боли, руки сжались в кулаки. В груди огненной волной разлилась ярость. Растеклась обида. Да кто он, чёрт возьми, такой, чтобы говорить мне такое? Я старалась. Старалась, как только могла!

— Тогда давай вернёмся к вопросу, почему нас вообще смогли похитить у вас под носом? Что в этот момент делал ты, главный по безопасности? Почему проворонил даже такую элементарную штуку, как излучатель? Он был в чёртовом центре лагеря, неужто ты не видел ни землян, ни Финна, ни кого-либо ещё?

Я не понимала. Правда не понимала! И тут в голове щёлкнуло. Схватившись за рукоять кинжала, я в изумлении посмотрела на Мёрфи.

— Это ты сделал. Ты. Ты испортил излучатель, который защищал лагерь от зверей. Они винили тебя в нашей пропаже. Рэйвен подозревала, что Финн вытворит что-то подобное. А тебя Финн обещал уничтожить. Ты испугался. Хотел доказать им, что они не правы. Что с тобой намного лучше и легче, чем без тебя.

— Что за бред ты несёшь? — его глаза угрожающе сузились.

— Ты хотел героически спасти лагерь от безобидных лесных зверюшек — кто бы тогда упрекнул тебя в никчёмности? Кто бы косо посмотрел? Ты стал бы героем. Все ошибки забылись бы. Но ты немного перестарался. Только потом в полной мере осознал, какую совершил ошибку. Но было уже поздно.

— Что за чушь?!

— В итоге на твоей совести сколько? Пятнадцать смертей? А опустошённые взгляды всё ещё ранят твои больные амбиции. Финн — герой и Канцлер вместо тебя, а по твоей вине едва не погибла Рэйвен. Ты и сам едва не погиб, пока пытался исправить всё, что натворил. Ты доволен? Доволен?!

— Лучше бы я не находил тебя, чокнутая, — прошипел Мёрфи. — Где же ты была, пока я играл роль злодея? Видела это в своих больных фантазиях?

— Я вижу тебя насквозь.

Джон рванулся ко мне, хватая за горло.

— Да неужели?!

Бо предупредительно зарычал. Я упёрла остриё кинжала ему под рёбра и без страха посмотрела в его горящие глаза.

— Ещё одно неверное движение — и он окажется в твоей селезёнке.

— Рейес заперла корабль вместе с Грином, но им ты не бросаешь подобные обвинения. За что ты ненавидишь меня, Гриффин? Потому что я всегда был лучше тебя?

— У них не было выбора. А у тебя — был.

— У меня тоже его не было! — его хватка на моём горле окрепла. Я видела вены, вздувшиеся на его лбу в приступе бесконтрольного гнева. — Они бы разжаловали меня первым делом. Сделали бы козлом отпущения перед всеми. Наши Советники всегда так делали. Выбрасывали сломанную деталь, стоило только ей начать барахлить. И что? И что я заслужил по-твоему, Гриффин?

— Ты сам прекрасно знаешь, что за такое полагается по Протоколу.

Пёс приближался к нам охотничьей поступью, почуяв нависшую угрозу. Мёрфи резко разжал пальцы на моей шее, отталкивая так, что я едва не выронила кинжал. Знал: ему гончую не победить.

— Ты ничего не докажешь, — выплюнул он.

— Ты не понял, Джон. Я не собираюсь никому ничего доказывать. Я бы, конечно, удостоверилась, чтобы тебя судили по всем правилам, не будь мы в таком дерьмовом положении. Но, к сожалению, сейчас есть вещи намного важнее правосудия. Так что я просто удостоверюсь, чтобы ты никогда не забыл о том, что натворил.

— Иди к чёрту, лицемерка, — гневно рыкнул Мёрфи. — Ты-то спасла Уэллса? Где он теперь?

Боль отозвалась в груди резким спазмом. Я тяжело сглотнула и наклонилась к тушке кролика на траве, хватая её за безжизненно повисшую лапу.

— Я сказала всё это не для того, чтобы читать тебе лекции о гуманности. А потому что сейчас тот самый чёртов момент, когда нужно забыть про личные амбиции и хоть раз сделать что-то для общего блага, а не вопреки ему, хитрый ты засранец! Я хочу, чтобы ты понял, что это не виртуальный тренажёр. Не долбанная игра! Мы все наделали немало ошибок. Но ты слышал Рейес. Мы можем их исправить. И это твой шанс. Но если вдруг у меня будет повод заподозрить, что ты опять что-то задумал…

— То я буду первым, кого будет не жалко? — язвительно усмехнулся Джон.

— То я непременно найду, как использовать против тебя то, что сегодня узнала.

— Удачи, — он фыркнул.

— Я не хочу этого делать, — честно сказала я. — Дело ведь уже давно не в том, кто будет главным. Мы должны держаться вместе, — я закинула охотничью сумку за плечо. — Идём. Пора обратно. Уверена, нас уже потеряли.

Так я в первый раз в своей жизни нарушила Протокол. Это вдохновляло и пугало одновременно.

Пещера встретила тем же угрюмым молчанием, что сопровождало всю дорогу и нас с Мёрфи. Поводов для веселья не нашлось и потом, когда мы сели обсуждать план дальнейших действий. Небольшой зал утонул в ожесточённых спорах, пока я в очередной раз пыталась отринуть эмоции и упорядочить в голове всё произошедшее. Какие-то кусочки всё ещё не вставали на место. Какие-то вещи не сходились логически, и я упрямо пыталась понять, почему.

— Мы вообще знаем только координаты этого бункера, — прервал мои мысли напряжённый тон Монти. — Судя по тому, что он в горах, и местные до сих пор не взяли его штурмом — путь туда явно не из лёгких.

Грин был прав. Я уже спрашивала у Аарона об этом. Он объяснил, что вентиляционные отверстия специально бурили в скале среди непроходимых вершин. Когда-то у людей были вертолёты для решения подобных проблем, но не теперь.

— Небольшая подготовка не повредит, — кивнула Рейес. — Гленн, конечно, помогает мне перенастроить диапазон частот наших коммуникаторов, но в текущих условиях легко только к палке камень примотать. И то нужна определённая сноровка.