Сто тысяч миль

— Чего встала? Садись. Знакомься. Это Кларк, — усмехнулся Кейдж.

— Джульетта… — едва слышно сказал Аарон, неотрывно наблюдая за ней.

Когда она опустилась на стул рядом со мной, то не сдержала всхлип и тут же зажала рот рукой. Слёзы потекли по её щекам, но по глазам я видела, что она улыбается сквозь рыдания. Под пристальным взглядом отца Аарон тоже медленно сел обратно, боясь сделать хоть одно лишнее движение, хотя наверняка больше всего на свете хотел оказаться рядом с Джульеттой. Президент наблюдал за этим со скепсисом. Он убеждал меня, что не садист, но боль его сына ощущалась даже на расстоянии. Смотреть Аарону в глаза и вовсе невозможно было без содрогания. Уоллес-старший, видимо, считал, что исполняет свой отцовский долг: воспитывает и закаляет характер, вправляя мозги сыну-идиоту. Но этим только взращивал в нём ненависть к самому себе.

— Ты жив. Я знала, что ты жив, — едва слышно прошептала Джульетта.

— Жаль, что тебя зовут не Ромео, дорогой брат, так была бы просто хрестоматийная трагедия, — саркастично сказал Кейдж.

Несмотря на то, что из-за горца мне пришлось буквально своими руками разрушить отношения с Беллами, всё равно захотелось воткнуть вилку в глаз его тупому брату. Наблюдать за этим не было приятно. Было больно. Это было слишком. Аарон хотя бы не глумился над моей болью и, похоже, именно поэтому заступился за землян тогда перед отцом. Такой же заложник обстоятельств, он пытался помочь, как мог. А я могла только восхититься его стойкостью. Не каждый смог бы выстоять под таким давлением. И не схватиться за вилку.

— Довольно, Кейдж. Думаю, нам следует побыстрее обсудить все деловые вопросы, чтобы потом насладиться трапезой в более неформальной обстановке. Угощайтесь все, не стесняйтесь, — заявил президент, отпивая из своего бокала. — Кларк, как я понимаю, ты пришла обсудить моё вчерашнее предложение?

— Так и есть. Я решила, что хочу его принять.

— В самом деле?

— У меня есть ряд условий. И предложений.

— Вот как. Я слушаю.

— Вы сказали, что хотите захватить «Ковчег». Что ж. Я знаю, как это сделать. При чём, что вам должно быть очень интересно, с минимальными потерями с обеих сторон. У меня есть план. Я помогу вам. В ответ я требую безопасности для всех моих людей здесь. А также полный иммунитет для своего отца, матери и её супруги. А ещё возможность свободно перемещаться здесь и выходить на поверхность, когда всё получится. Это жалкое положение пленницы меня не устраивает.

Аарон ошарашенно посмотрел на меня, впервые с появления Джульетты оторвав от неё взгляд. Она тоже повернулась ко мне, начиная догадываться, кто я и откуда. И что предлагаю их врагу. Кейдж аж подался вперёд, впечатлённый моей речью, но в разговор лезть не спешил. Оставлял право переговоров отцу. А тот расплылся в довольной улыбке.

— Допустим, я принимаю твои условия. Каков твой план?

— Не так быстро. Сначала — гарантии, что всё будет именно так.

— Гарантии? Дорогая, мне вовсе не интересно вредить тебе. Вы нужны мне. Я же сказал. Я хочу дружить. Неужели не понимаешь? Я был глубоко впечатлён историями Аарона о вашей попытке побега, электрических автомобилях и прочих вещах, что вы смогли создать из ничего. Люди с таким резюме среди наших лентяев просто на вес золота. Вы выгодны мне по всем параметрам, как ни крути. Поэтому я буду рад любому человеку с «Ковчега» в своих рядах. Мне скорее интересно, что тебя заставило принять такое решение. Почему, Кларк? Почему ты хочешь с нами дружить?

— Всё просто. Я хорошо подумала о нашей беседе и решила извлечь максимум выгоды из, казалось бы, безвыходной ситуации. У нас весьма сложная история взаимоотношений с землянами, буквально все там охотятся за нашими головами. Уверена, Аарон объяснил всё, как есть. Раз уж мы не можем спокойно улететь в космос и переждать беду там, то сделаем это здесь. Пусть будет так. Да, я прожила на станции почти всю жизнь, но… Теперь я не испытываю много тёплых чувств к своему прежнему дому, не могу, не после того, как они выкинули нас совсем одних в этот кошмар и просто забыли. Они могли куда больше. Такой быстрый ремонт второго корабля это только подтверждает. Но до того они предпочли сбросить сюда только нас. Они ничем не лучше и не хуже вас. Впрочем, я не жажду жертв. Ничьих. Хочу, чтобы всё решилось как можно скорее. И как можно более мирным путём.

Президент снова довольно улыбнулся. Аарон выглядел так, будто я только что хорошенько зарядила ему под дых. Он явно не предполагал, что он окажется не единственным дьяволом, сделку с которым я захочу принять. Кто первым кинул другого — того и куш.

— Что же. Я очень хочу услышать твои идеи, как мы можем этого добиться.

— Судя по вашей осведомлённости о том, кто моя мать, у вас явно есть какой-то информатор на «Ковчеге», — я улыбнулась максимально мило. — Так вот, можете проверить мои слова, спросив у него. Станция спроектирована так, чтобы система вентиляции была максимально гибкой. В любой момент может случиться разгерметизация, пожар или ещё что похуже. Можно включать и отключать от жизнеобеспечения целые отсеки. Можно подавать в них разный состав воздуха. Компьютер позволяет регулировать это до долей процента. Отключить подачу кислорода в отсек просто так он ни за что не позволит, конечно, даже с наивысшим уровнем доступа. Но можно кое-что добавить в состав подаваемого воздуха. Это не запрещено.

— Добавить? Что?

— Незадолго до Третьей Мировой одна из крупнейших фармацевтических компаний того времени изобрела крайне эффективный усыпляющий газ. Даже небольшой концентрации было достаточно, чтобы человека вырубило весьма быстро. Наши врачи на станции использовали и продолжают использовать его в качестве наркоза. Я видела, как его синтезируют, и даже во время лабораторных работ делала это сама. Моя мать главная в медицинском отсеке, вы и сами знаете. Она меня научила. Можете спросить главу своей лаборатории, информатора или порыться в архивах. У вас точно должна быть информация о нём. Пентатриосфен не токсичен. Быстр. Эффективен. И может усыпить весь «Ковчег» меньше, чем за час. Они проснутся в совершенно новой реальности, и не прольётся ни единой капли крови. Вот мой план.

Я наслаждалась произведённым эффектом. Аарон и Джульетта смотрели на меня в немом ужасе, Данте и Кейдж — с восхищением. Сейчас должны были посыпаться вопросы, но я не нервничала. Я не сказала ни слова лжи. Ни про усыпляющий газ, ни про вентиляционную систему «Ковчега».

— Звучит идеально, — заключил президент.

— Я знаю, — довольно улыбнулась я. — Осталось только синтезировать его в нужном объёме. Но, раз вы смогли создать даже вакцину, ваша лаборатория явно позволяет подобное. Я могу этим заняться с вашего позволения, президент Уоллес.

— Учти, что я проверю всё, что ты сказала. Если всё окажется правдой, Кейдж будет тщательно контролировать процесс создания этого пента… в общем, газа.

— Без проблем. Проверяйте, сколько влезет. Я была с вами полностью честна.

— Я рад, что ты выбрала нашу сторону, Кларк. Предлагаю за это выпить. Тост — за наших новых союзников! — президент поднял бокал. Кейдж последовал за ним. Аарон вынужден был присоединиться к торжеству ненавистных отца и брата, пока его побледневшая возлюбленная неподвижно сидела рядом со мной.

— Джульетта, дорогая, что ты думаешь об открывшихся перспективах? — снова взялся за старое Кейдж. — Я безумно рад, что ты одна из первых узнала о нашем грядущем могуществе.

— Могущество — это точно не про тебя, ублюдок, — не выдержав, зло выплюнула она.

— Что ты сказала? — сощурился он, багровея, и резко встал.

— Только попробуй тронь её. Я за себя не отвечаю, — угрожающе процедил Аарон. — И вообще, дорогой брат, на правду не обижаются. Она права.

— А мнения выродков я не спрашивал!

— Кейдж, успокойся, — встрял президент. — Не реагируй на эти топорные провокации.

— Хорошо, — зло выдохнул он, но не сел обратно. Обошёл стол, остановился рядом с Джульеттой, схватил её за подбородок и заставил повернуть к нему голову: — Но эта мразь должна знать своё место. Симпатичная. Пусть сегодня ночует у меня.