Сто тысяч миль

— Да как ты смеешь?!

— Можешь уже прекратить играть в свою игру, я больше на это не поведусь!

Он хотел было что-то ответить, но в итоге только крепко сжал челюсти, часто дыша. Такой яростной злости в его глазах я не видела ещё никогда. Не говоря ни слова, Беллами шагнул ко мне, схватил за запястье и потащил за собой. Я едва успевала переставлять ноги, не то напуганная, не то растерянная. Но догонять его быстрый шаг долго не пришлось — в конце улицы мы упёрлись в здание библиотеки. Он решительно двинулся по ступеням внутрь, не выпуская мою руку из своей крепкой хватки, заставил несчастного смотрителя подскочить в испуге и изумиться таким посетителям в столь поздний час. Только когда мы оказались в небольшом зале, заполненном книжными шкафами и стопками из бумаг, я осмелилась заговорить.

— Что мы здесь делаем?

— Хочу подкинуть тебе ещё пищи для размышлений, — зло выплюнул он и шагнул к ближайшей полке, сгребая с неё целую стопку папок. А потом тут же швырнул их мне. Я едва успела словить документы, но несколько листов всё же выскользнули на пол. — Ну, какую игру я веду прямо сейчас? Давай, расскажи. Ты же так хорошо меня подловила. Не стесняйся, продолжай!

От едкого сарказма в его тоне я поёжилась, опуская взгляд на бумаги в своих руках. Даты, записи событий, графики, снова даты… Я положила стопку на стол рядом и подняла взгляд на командира.

— Что это?

— О, ты так и не поняла? Это последнее, что есть у меня, но нет у тебя. Записи про те триста лет истории, что вы прохлаждались в космосе. Хроники эпидемии, анализ последствий, статистика заболевших и умерших. Тебе ведь это нужно, чтобы понять вирус? Забирай! Отныне у тебя свободный доступ в любую часть библиотеки. — Беллами с мстительным удовольствием наблюдал за моим недоумением: — Да, тут определённо спрятан какой-то хитрый и коварный ход. Правильно думаешь! Такой мудак, как я, ни за что бы не отдал тебе последний козырь просто так.

— Беллами, я…

— Что? Не думаешь так? Ложь! Не хотела сказать то, что сказала? Снова ложь! Доверяешь мне? Конечно, нет! Наконец-то я хоть раз понял, что в самом деле у тебя на уме. Не скажу, что мне приятно принимать правду, но спасибо. Теперь я смогу сэкономить себе время и нервы, и, наконец, перестану быть таким идиотом. Боги! Я многое могу понять и со многим могу смириться, но это! Чёрт подери! Всему есть предел! Я правда хотел, чтобы у нас что-то получилось. Именно у нас, помимо всей этой политики, видят боги! Но, знаешь, улыбаться мне в лицо и на самом деле думать вот так — это уже слишком. Хочешь строить свои конспирологические теории — пожалуйста. Не хочешь доверять — твоё дело. Я не желаю больше тебе ничего доказывать. С меня хватит. Все наши сегодняшние договорённости в силе, твоих людей я не трону, и если ты хочешь, чтобы так было и дальше — не попадайся мне на глаза за пределами зала заседаний Советов. Потому что наши отношения теперь начинаются и заканчиваются только там. Отношения двух представителей своих народов, — закончил он ледяным бесстрастным тоном. Пробежал взглядом по папкам рядом со мной и, хмурясь, покачал головой. — Кажется, нам не о чем больше говорить. Доброй ночи. И приятного чтения.

Беллами хлопнул дверью, не дожидаясь моего ответа. В приступе бессильного гнева я пнула рукой стопку документов и опустилась в кресло, закрывая лицо руками. Значит, хватит с него! Устал он! А я? Я совсем не устала? За каждым углом была опасность, в каждой тени — враг. Стоило только на миг расслабиться, как новый удар приходил исподтишка. Зарывшись пальцами в волосы, я выдохнула и с тоской уставилась на покрывшие пол бумажки. Браво, Кларк. Потрясающе. Фантастически. Ошеломительно. Великолепно! За один разговор умудрилась не только унизить и оскорбить единственного землянина, которого могла с чистой душой назвать другом, но и разругаться с лидером Клана, от которого зависит судьба всей экспедиции. Что могло быть хуже?.. Кажется, ничего.

Я могла бы сейчас рвануть следом, но знала — он даже слушать меня не станет. Обрывки его фраз всё ещё крутились в памяти, вызывая внутри ноющую боль. Случись этот разговор в самом начале нашего общения, я бы не помнила себя от радости. Наконец-то ничего личного, только дело. Но с тех пор всё настолько изменилось, что от досады хотелось расплакаться. Эти позорные подозрения должны были остаться похороненными глубоко в недрах моего сознания. Но психику просто закоротило. Бесконечные страхи и переживания пробрались так далеко, что вырубили все предохранители. Внезапные обвинения во всех смертных грехах выбили почву из-под ног. Смесь непонятных чувств к Беллами, которые я упорно пыталась отрицать, но не могла игнорировать, только сильнее подлила масла в огонь. А теперь… Что было делать теперь?

Я не могла уснуть всю ночь. Чтобы не сходить с ума от безысходности, занялась документами. Хроники больше напоминали дневники врача, а не медицинский трактат, так что читались интереснее, быстрее, легче. Нулевого пациента, разумеется, так и не нашли — с настолько большим инкубационным периодом это было бы сложно даже для учёных до Третьей мировой. Авторы дневников верили, что вирус принёс ураган, но я не спешила соглашаться. Большинство смертоносных инфекций человечеству подарили животные, будь то гриппы, коронавирусы или нечто более серьёзное вроде чумы или оспы. Вероятнее всего вирус мутировал в организме животного, обратившись в самую гнусную из своих форм, а потом случайно заразил нулевого пациента. Волна смертей прокатилась по немногочисленным землянам сто семьдесят лет назад, но зараза всё ещё не была побеждена. Она оставалась в теле навсегда подобно герпесу или ВИЧ, через плаценту проникая и в эмбрионы. Записи подтверждали и без того напрашивавшийся вывод. Сразу после появления вируса количество беременностей снизилось, а выкидышей и мертворождений — выросло и затем падало лишь эпизодически в рамках статистической погрешности. Несмотря на рост численности населения — видимо, из-за уклада жизни, где промискуитет был главной целью в отношениях — вероятность выносить ребёнка оставалась неизменной уже полтора века. В демографическом кризисе землянам стоило винить не столько радиацию, сколько этот вирус. Хотя, в сущности, была ли для них разница?

Тут же напрашивался и ещё один грустный, но реалистичный вывод. Мы совсем не особенные. Чёрная кровь не была даже никаким бонусом, скорее обузой — за неё могли и прирезать после заката. Но если организм сам справлялся с вирусом, то какое лекарство мне обещал Аарон? Это был просто способ завоевать моё доверие? Заставить меня действовать? Так или иначе привести в бункер? Но зачем? Не будь необходимости связаться с «Ковчегом», я бы сейчас даже не думала туда соваться. Но я уже заключила сделку с дьяволом, вписавшись в трёхстороннее соглашение обмена опытом и ресурсами. Кольнуло внезапным сожалением: если бы я смогла тогда сбежать с горцем, ничего этого сейчас бы не было. Возможно, многие из погибших были бы сейчас живы. Возможно, я была бы уже мертва. Это ведь война. Здесь так бывает.

К завтраку я спустилась первой. Омлет с овощами выглядел и пах восхитительно, но, жуя, я даже не чувствовала вкуса. Осталась равнодушна и к нежным пирожным со сливочным кремом, которые раньше всегда поедала с аппетитом. Оживилась только заслышав шаги в холле гостиницы и обернулась, замерев во взволнованном нетерпении. Внутри всё тут же опустилось, когда я увидела только Индру и Райдера. Само собой, Беллами не собирался приходить. Не после вчерашнего.

— Ну и переполоху же ты навела, милая, — с усмешкой вместо приветствия сказал Райдер. Я почти улыбнулась — в его шутливом обращении было что-то отеческое и уютное. — Как ты тут?

— Из-за вчерашнего инцидента при перемещении по городу теперь вам полагается охрана. Несколько разведчиков круглосуточно будут дежурить неподалёку, — я впервые видела Индру такой недовольной или даже немного злой. — Мне тоже не нравится это, но если твои люди будут спорить, то придётся применить силу. Такой приказ. Что-то про то, что я отвечаю за вас головой, — недовольно буркнула она, Райдер закивал и резким движением провёл пальцем у горла, жестом обозначая казнь. — Ну, если не нравится — сама знаешь, к кому обращаться.