Кастинг

— И я, — прижимая пакет к телу закивала она. — Ладно… вы пока это… а я оденусь…

После этих слов испарились и Тоня, и почему-то — остальные. Видимо, решили, что нас просто необходимо оставить наедине.

— Жень, слушай, а ты чего не позвонила-то? — приобняв и притянув к себе, Сема целовать не торопился.

И правильно. Мне просто жизненно необходимо было сказать пару слов.

— Сюрприз, говорю же. Только Сема, у меня к тебе просьба. В следующий раз, пожалуйста, конкретизируй, кто к тебе приехал. Договорились?

Может и странная просьба, конечно. Но… я тут семь кругов ада сейчас прошла! И повторения больше не хотела.

Семен с минуту разглядывал меня, явно тоже оценивая, почему это я прошу о таком. И — догадался ж!

— Ты… ревновала, да?

— Знаешь, просто я ожидала несколько других родственников или вовсе тебя одного застать. А мне какая-то полуодетая девушка открывает, которая говорит, что она — твоя подруга. И клянусь, если бы за ней не вышла вторая, я уже была готова сделать не очень хорошие выводы.

— Ты ревновала! — он улыбался так, словно я сказала о выигрыше в лотерею.

Чуть злая на то, что меня, похоже, не слушают, я вырвалась из объятий и уже громче заявила:

— Я подумала, ты мне изменил, понимаешь?! Не смешно, между прочим было! И, знаешь, не вижу и сейчас ничего забавного.

Обиженно уйти мне не дали. Снова его руки обвили талию, а сам Сема тут же поспешил заговорить:

— Нет-нет, согласен. Это не смешно. Но мне просто приятно Жень, что ты ко мне настолько неравнодушна… И да, обещаю в следующий раз все подробно описать всех, с кем буду находиться.

— Иди ты!

— Ну, Жень, не дуйся.

— Я не дуюсь. Пусти.

— Только после поцелуя.

Я вздохнула, быстро поцеловала, и выжидательное глянула на парня. Сема покачал головой.

— Же-е-ень…

— Что?

— Я же не изменял, все-таки… На что ты все еще злишься?

Как ему было объяснить, что я просто боюсь? Боюсь, что одна люблю. Что он скоро вовсе охладеет, когда отношения станут приевшимися. Как сказать, что гордость уязвлена, потому что только что продемонстрировала толику своих чувств? Разве объяснишь, что это очень больно, даже когда просто думаешь, что любимый человек предал? Что неприятно в первый раз в жизни вот так приревновать парня?

На миг прикрыла глаза. И поняла: не могу изводить себя. Признаюсь, пусть и первой, и — будь что будет. Не ответит на взаимность — будет больно, но я по крайней мере буду знать.

А то с этой неопределенности похожа на истеричку со стажем. А я хочу вернуть себе себя нормальную, адекватную, уравновешенную.

Поэтому глубоко вздохнула. Выдохнула. И решилась:

— Я просто… Сема, я люблю тебя.

Семен как-то так подобрался, что ли, после моего признания, удивленно глядя на меня. А потом очень-очень радостно. И, кажется, даже еще больше к себе прижал после моих слов.

— Женя, — он наклоняется, целует, не понимая, что у меня там сердце скоро от ожидания остановится. — Жень…

Поцеловал еще раз, до хруста в ребрах сжал в объятиях. И я чувствую, конечно, что он сейчас не равнодушен, и интонация, с которой он называет мое имя о многом «говорит». Но мне слышать надо! Сто процентов знать! Убедится целиком и полностью в греющей душу догадке!

— Черт! Сема! Скажи внятно! Если не…

— Люблю, — перебивает и улыбается, от моей требовательности. — Я тоже тебя люблю.

— Обалдеть!.. — выдыхают три женских голоса, отчего мы оба вздрагиваем, резко оборачиваемся, чтобы увидеть, как второй раз хлопает дверь в комнату.

Я засмеялась. Сема зарычал вслед девушкам: «Убью, поганок!».

А потом мы оба посмотрели друг на друга. И сказанное нами полноценно стало осознаваться и доходить до сознания…

Я от счастья, кажется, задохнулась. Улыбнулась. И, чуть привстав, встретила поцелуй Семы на «полпути».

Потом мы все вместе кушали торт, обсуждая все на свете и слушая, как Семка ругает за подслушивание девочек. А они оправдываются, что тем, что им же «интересно было» и что «ну мы прям как в кино себя вели».

Стоит ли говорить, что долго злиться на девушек Сема не смог, а я и вовсе этого не делала.

Затем мы с парнем были «гидами» у этой троицы, гуляя по городу сами и их «выгуливая», чтобы избавить от излишней энергии, которой обладали сестры. А ее реально было в переизбытке. Мне даже как-то непривычно было в их шумном обществе. Зато Сема управлялся на «ура». И мне стало понятно, откуда он много знает про девушек подросткового и юношеского возраста…

А поздно вечером я с Семой и его родителями, провожала родственников на родину. Ну, вернее, мы их садили на автобус. И это тоже было что-то невообразимо активное, шумное и стремительное. Наверное поэтому, по дороге домой я и заснула — утомилась. А Сема, не став будить, повез меня к себе.

Зато потом полночи спать не давал, не ограничиваясь одним разом и не давая мне отключится. И в этот раз, все тоже было по-другому, как-то особенно, причем отличалось не только количество моих оргазмов. Эмоции и чувства, поцелуи и ласки, слова и интонации… Все это тоже было каким-то иным.

Или же мне просто так казалось в свете четкого понимания того, что я люблю и любима…

Эпилог

Два месяца спустя

Уговорил Женю переехать. С трудом, но смог это сделать приведя аргументы «за» в ответ на ее «против». Моих оказалось больше.

Хмыкнул.

Нравиться, до сих пор нравится, выигрывать у нее какой-нибудь спор, хотя бы потому, что с этого всегда одерживаем победу мы оба.

Вот и сейчас… чем плохо, что не надо будет с утра к себе мотаться, чтобы переодеться на работу мне или на учебу ей? И видеться будем каждый день, а не через один-два. Да и вообще, что это за бред — ждать, когда «мы больше узнаем друг друга»?

А то я Женю не изучил уже за это время! Или она меня — с ее-то складом ума и характером.

Смех, да и только.

— Сем, ну может я все равно пока не буду отдавать хозяйке свою квартиру? Вдруг…

Незаметно закатил глаза и перебил:

— Оставляй, если хочешь платить за пустующую жилплощадь.

— И это все, что ты мне скажешь? — хмыкнула.

— Ну аргумент того, что я тебя люблю и хочу видеть рядом, ты все равно пропустила мимо ушей, видимо. Так что — давлю на твою благоразумность и коммерческую жилку…

Она улыбнулась.

— Ладно, но уборка и готовка все равно будет не только на мне, понял?

— Понял. Ты вещи разбирать будешь?

— Буду, буду…

— Жаль, у меня были другие мысли на счет тебя…

«…особенно, когда ты так наклоняешься» — озвучивать вторую часть фразы не стал, наверняка заслужил бы звание пошляка.

— Что бы ты не думал — забудь. Вещи, ужин и только потом… остальное.

— Сама сказала.

В ответ в меня полетела первая попавшаяся под руку вещь с чемодана… Усмехнулся, оценивая ее лифчик.

Женя, сверкнув глазищами, собственность из рук вырвала и прошипела:

— Ни слова!..

Молча усмехнулся.

Спустя еще восемь месяцев

— Выходи за меня.

Сказал и совершенно непроизвольно напрягся, готовый услышать «нет». Любит моя Женя это слово. Хотя в свой адрес я теперь редко слышу отказ, не то, что в начале самом.

Женя повернулась, удивленно глянув на мое лицо.

— Что?

— Замуж за меня пойдешь, говорю?

— Сема, ты серьезно?

— Женя, а ты как думаешь?

Замерла, наклонив голову. Что-то мысленно прикидывала, видимо. Анализировать она тоже любила, не меньше, чем «нет».

Затем с узнаванием повернулась к кассе, задумчиво глянула на продукты, выложенные на транспортёре.

— Оригинально.

Судя по виду — оценила место, где, в общем-то, все у нас и началось.

— Я в курсе. На вопрос ответь.

— Тебе по традиции этого магазина или как?