Антимаг. Симбиоз

Во взгляде Мии он прочёл невысказанное сомнение.

– Думаешь, я поступил неправильно? – прямо спросил Стриж.

Эльфийка отрицательно качнула головой:

– Ты нашёл способ спасти соратника в критической ситуации. Просто меня беспокоят последствия.

– Например?

– Вспомни, сколько времени и усилий от тебя потребовало усмирение демона, – напомнила Миа.

“Эй! – тут же возмутилась Белочка. – Никто меня не усмирял! Просто мы научились договариваться и находить компромиссные решения!”

“Угу, – мысленно согласился Лёха. – Жрать не всех подряд, а только тех, кто мешает нам или нашим союзникам. И не целиком, а только магическую силу”.

“Отличный пример демократии в отдельно взятой голове!” – гордо заявила демоница.

“Вот только я – фанат авторитаризма, – напомнил Стриж. – А потому, будь лапочкой, помолчи и дай поговорить”.

Обиженно засопев, Белочка умолкла. А пустотник в очередной раз отметил как ловко его симбионт мимикрировал практически под человека. Чуждая сущность с совершенно иной природой вела себя как обиженная инфантильная девица, невольно усыпляя бдительность. К такой не будешь относиться с излишним опасением, как к спящему внутри чудовищу.

Интересно, кого очень скоро начнёт изображать демон репликанта?

– Но я же справился, – вслух напомнил Лёха. – А сейчас в голове Ареса не чужеродная иномирная тварь, а симбионт, уже понимающий как общаться с носителем и выживать в мире людей.

– И всё же он меняет тебя, – глядя прямо в глаза сказала Миа. – Постепенно, шаг за шагом. Ты сам не раз говорил мне об этом и просил присматривать. А теперь представь, что на твоём месте человек с совершенно иными моральными принципами и понятиями о допустимом. Для репликантов нет большой разницы кто перед ним: военный или гражданский, ребёнок или старик. Они созданы выполнять приказы любой ценой. Рассказывали, что парочка таких чуть не уничтожила подземный город с сотнями тысяч жителей просто ради отвлекающего манёвра. И это без голодного демона в голове.

Воображение у Стрижа было богатое, так что он невольно содрогнулся.

– Что ты предлагаешь? – после продолжительного молчания спросил он у Мии.

Та лишь пожала плечами.

– Вариантов у нас не много, особенно сейчас. За ним нужно внимательно присматривать, но в первую очередь нужно найти способ выбраться отсюда.

– А для этого нам надо починить эгиды. Пошли, посмотрим, что в оружейке есть.

– Пошли, – согласилась Миа.

Оружейная порадовала скромно притулившимся в углу стеллажом с инструментами.

– Небогато, – резюмировал Стриж, изучая находку.

Молоты разных размеров, клещи, зубила, ещё какие-то непонятные железки, которые он вообще до этого в жизни не встречал – вот и весь ремонтный набор. Поневоле вспомнилось хрестоматийное “кувалдой и чьей-то матерью”. Видимо, сейчас так же и придётся работать пустотникам.

Наверняка у эльфов прошлого были какие-то плавильни, более сложные инструменты или принтеры, но то ли они унесли их с собой во время эвакуации, то ли пустотники просто не опознали нужное оборудование. Кто знает, может за каким-то плетением в стене скрывается полноценный ремонтный цех, к которому они просто не способны получить доступ.

Взяв с полки молоток, Лёха неуверенно покачал его в руке.

– Ты когда-нибудь занимался подобным? – уточнила Миа.

– Не-а, – честно признался Стриж. – Я раньше только гвозди забивал, да болт на службу.

– Не тот опыт, что нам сейчас нужен, – девушка взяла клещи, покрутила и вернула на место.

– Самое время познакомиться поближе с нашими новыми соратниками, – сказал Лёха. – Вдруг нам повезёт и среди них будет кузнец, понимающий в ремонте брони Древних?

Конечно же им не повезло. Кем бы ни были два “дикаря” из прошлого – на повреждённые эгиды они смотрели с благоговением, но без искры понимания во взглядах. Не исключено, что до этого момента они вообще могли видеть изделия из металла лишь у эльфов. Ведь хватало народов, до прихода европейцев вполне успешно крошивших друг друга оружием из дерева, кости и камня. Как те же маори, например.

Зато с остальными спасёнными удалось поговорить и познакомиться поближе.

Тройка репликантов, как выяснилось, погибла в тот же день, что и Арес. Союзовцы, как оказалось, тоже. И все в одном бою за здание торгового центра в городе на планете удовольствий, где в тот день погибла и Миа.

И всех убили взрывы.

Что это значило, особенно в свете совершенно иной смерти Бьорна, Лёха не представлял, но какая-то система однозначно прослеживалась.

Пара марсиан погибла в другую эпоху, но тоже от мощнейшего взрыва. Шла гражданская война, начавшаяся с попытки Марса объявить независимость. Объединённое правительство Земли отдало красную планету под безраздельную власть корпораций, готовых на всё ради прибыли. Из колонистов выжимали все соки, жестоко гася любую попытку неповиновения. В городах под куполами, целиком зависящих от техники, даже не нужно было держать крупные полицейские силы – хватало простого движения пальцем на пульте управления системой жизнеобеспечения, чтобы лишить бунтовщиков воздуха.

Так было до момента, пока расквартированный на Марсе гарнизон неожиданно не встал на сторону взбунтовавшихся шахтёров. Военные быстро взяли под контроль все жилые купола, практически не встречая сопротивления, а потом объявили о независимости планеты.

Эта новость вызвала раскол на Земле. Национальные сектора, где влияние корпораций было особенно сильно, настаивали на военной операции против восставшей колонии. Те же, кому осточертела власть хапуг, наоборот, воспользовались случаем и поддержали бунтующих.

Пушки заговорили, когда политики убедились в бессилии слов. Началась жестокая гражданская война.

Фанг и Кири, – так звали спасённых, – служили в инженерной части на орбитальной станции, атакованной боевым кораблём землян. Они даже не знали, что их убило – выпущенная ракета, или детонация боеприпасов в одном из артиллерийских погребов.

Лёхе, не понимающему эсперанто, весь разговор тихонько переводила Миа. Но и без этого он ощущал некоторую напряжённость между спасёнными.

Закончив рассказ, Фанг добавил что-то с вопросительными интонациями.

– Марс, – ответила Миа. – Эта гражданская война получила у вас название “Война за объединение”.

Фанг и Кири переглянулись с радостными улыбками. Мрачно посмотрев на них, Миа продолжила:

– Новое государство назвали Доминион Земли, при этом столицей сделали Марс. И продолжили войну, начав присоединять остальные колонии.

Стрижа это не удивило. Все революции одинаковы. Сначала революционеры скидывают ярмо, а затем начинается неистовая драка во имя свободы, которую каждый понимает по-своему. Победивший в этой драке оглядывается по сторонам и, покрепче ухватив порядком потрёпанное знамя, бежит нести свободу соседям, даже не спросив их мнения.

– Мы, – Миа обвела рукой Максимилиано и спасённых союзовцев, – погибли через двести лет после вас, когда Доминион напал на наши дома.

– Вообще-то это вы напали на нашу пограничную планету, – не согласился с такой трактовкой событий Арес.

Кири повернулась к нему и что-то спросила.

– Да, – ледяным тоном ответил Арес. – Мы сражались за вас. Потому что вы вырастили нас своими рабами, не оставив никакого выбора.

Один из спасённых репликантов вставил короткую фразу.

– Он говорит, – перевела Миа, – что все дворняги одинаковы.

Повисла напряжённая тишина.

Для большинства из них смерть случилась совсем недавно по внутренним ощущениям. И совсем недавно они стреляли друг в друга.

Поразмыслив, Стриж вспомнил как быстро старая вражда забылась в случае Ареса. Тогда помог общий враг и шанс освободить своих. Вряд ли старая добрая формула “дружбы против кого-то” подведёт и на этот раз.

– Если мы не хотим сдохнуть тут, нам стоит подумать о совместных действиях для возвращения на базу, – взял слово Лёха. – А для этого нужно действовать быстро и сплочённо.