Мой судья

Евгений

— Ты спустил в унитаз сто двадцать пять тысяч, Рома. И что, оценила эта дрянь твою заботу и искренность?

Не могу до сих пор поверить в то, какой же мой сын идиот! Да я даже проституткам никогда не платил столько, а он ее не имел ни разу, а уж она его "натянула" как последнего дурака. Да, девочка не простая!

— Папа, это не такие уж большие деньги.

— Не большие деньги, да. Но какой смысл от них так бессмысленно избавляться, объясни мне?

— Я хотел ей помочь. Эта соседка бы не слезла с Майи. Понимаешь или нет?!

— Вот если бы ты не слезал с Майи, то, возможно, и понял бы. А так, нет! Ни хрена не понимаю! На кой черт тебе эта девчонка!

— Ты говорил, что не против, чтобы мы были вместе. Ты меняешь свое решение каждый день! То согласен, что бы она была частью нашей семьи, то опять ее обижаешь, папа! Может, дело не в Майе, а в тебе? Ты так злишься, потому что она тебе не дала и отшила, да?

— Ты глупый, Рома. Я давно перетер эту ситуацию и даже не вспоминаю. Да, выпил, да, понравилась девушка. Да, хотел ее тра*нуть, поскольку сама она не возражала. В общем, ты поступил опрометчиво.

— Я сам буду решать, как мне поступать. Я все равно покорю ее.

— Лучше бы обратил внимание на ее подругу Лизу, вы раньше очень хорошо в детстве дружили. Могли бы нанести дружеский визит к ее родителям?

— Лиза? Нет, папа. Блондинки не в моем вкусе. Да, и дело не во вкусе или симпатии. Сердцу не прикажешь.

— С тобой бесполезно говорить. Ты меня не слышишь!

— И не надо. Просто прими окончательно мой выбор и не давай заднюю!" — прокричал и поднялся к себе.

Да, за несколько дней всего мой сын перестал быть пай мальчиком. Стал увереннее в себе, разговаривает жестко, одевается более солидно. И ведет себя более мужественно. Да, за эти изменения в Романе можно Маю и поблагодарить. Мужчина меняется ради женщины, это факт.

Но крутит она им, конечно, как хочет. Она затопила соседей! Проблема века! Ладно, понимаю, что мои предупреждения Майе оказались к одному месту. Деньги взяла, а сына не хочет видеть рядом. Что ж, надо менять средства воздействия на своенравную куколку.

Набираю номер Давида. Одного своего товарища.

— О, приветствую, Евгений Николаевич. Сколько лет, сколько зим.

— Привет, Давид. Не отвлекаю?

— Для Вас я всегда свободен. Если бы не Вы...

— Давай не будем. У меня есть к тебе одно деликатное дело. Ты справишься?

— Обижаете. Кого надо проучить?

— Не то, чтобы проучить. Напугать немного. Девушку одну, очень красивую.

— Вот тебе на. Такого еще точно не было.

— Только без насилия.

— Я женщин не бью.

— Можешь немного потрогать, разрешаю. Она очень вкусная, так что если захочешь — не сдерживайся.

— А что ей сказать? При встрече нашей?

— А ты ничего не говори. Просто действуй. Без слов. Фото и ее адрес позже пришлю смс. Сделать это желательно завтра вечером.

— Хорошо, принято.

— Вот и договорились. Не забудь надеть маску, чтобы она не увидела твоего лица.

— Да, конечно.

— Да,и будь осторожен. У нее есть средства защиты в сумочке, — предупредил о самом важном, ведь именно ее перцовый баллончик должен был тогда обломать мне весь кайф. И обломал!

— Понял, Евгений Николаевич.

— До связи.

Отключил звонок когда услышал, как мой сын врубил на полную громкость рок.

8 Глава

Майя

Я понятия не имела, как мне дальше вести себя и чего ожидать от Ромы с его отцом. Но на удивление, Рома не звонил вчера и не преследовал меня больше. Лизке все еще было плохо, поэтому очередную тренировку пришлось отменить. Что-то мне не нравится, что с ней происходит. У нас скоро важное выступление, а она филонит, или же мне чего-то не договаривает. Одно из двух. Но я все же сама пришла в студию, немного позанималась, довела до совершенства некоторые движения. Даже не заметила, как на улице уже начало смеркаться. А всего то шесть часов вечера. Навестить Лизку? Хотя она не просила об этом в нашем телефонном разговоре сегодня. Ладно, надо будет зайти в супермаркет за продуктами, ведь со вчерашнего дня в холодильнике мышка повесилась. Рома выручил, да. И я благодарна, обязательно верну, как появятся деньги. Вот получу гонорар и все до копейки отдам. Но если он потребует другую плату...

Уже захожу во двор, начинаю рыться в сумочке в поисках ключей, как вдруг вижу, что из угла ко мне выходит мужчина.

Сначала не хочу обращать внимания, да и зачем? Он же не за мной следит? Или же за мной?" — начинают появляться сомнения, когда он останавливается и начинает поджигать сигарету. Темно, он не так близко, чтобы я могла разглядеть его лицо. Но фигура незнакомца говорит о том, что лучше бы мне держаться от него как можно дальше.

Я делаю несколько шагов в сторону подъезда, но тут ко мне резко подлетают, хватают за руку и тянут за собой! Зажимают мне рот кожаной перчаткой!

Господи! Помогите! Спасите! Насилуют! Убивают! — хотела кричать, но не могла, его рука крепко была приклеена к моему рту, хорошо хоть нос не зажимал, а то вообще не могла бы дышать.

— Какая хорошенькая, что у тебя под пальто, зайчик? — задает вопрос, на который я не хочу отвечать, достать перцовый баллончик не могу, потому что этот урод первым делом вырвал из моих рук сумку вместе с пакетами, в которых были продукты, и отбросил.

Больше он не задавал вопросов, он просто действовал! Соседей, которые обожают выглядывать из окон в нашем дворе много, вот только никто из них не придет на помощь! Проклятые наблюдатели!

Он по-хамски лапает меня за все места, а сам в маске. Странно. Нож не приставляет к горлу да и денег не требует! Неужели маньяк?!

Боже мой, пожалуйста. Пусть здесь появится Рома. Он же может приехать?! Почему его нет, когда это очень нужно?

Его руки уже зажимают мою грудь, пока он вдавливает меня лицом в стену, не давая возможности пошевелиться и оттолкнуть.

— Ты что с ума сошел? Эй! — слышу я крик, а потом оборачиваюсь и вижу, как ублюдок убегает, лишь сверкая пятками.

— Да, куколка. Ты не можешь без приключений.

Евгений Николаевич? Нет, ты меня, Господи, не так услышал. Ты послал мне еще большее зло. За что?

— Что вы здесь делаете? — задаю самый глупый вопрос. Очевидно, он приехал пообщаться. Он знает обо мне все.

— Проезжал мимо. Тебе такой ответ подойдет?

— Так проезжали бы и дальше. Зачем геройствовать?

— Думаешь, стоило проехать мимо и отдать тебя этому психопату?

— Думаю, я бы справилась сама.

— Ты уже ужинала?

— Нет, но я собиралась приготовить ужин. Кстати, мне уже пора.

— Ты даже спасибо не скажешь? Я, между прочим, сильно ему вмазал, рука до сих пор болит.

— Может, в больницу поедете?

— Может, ты пригласишь меня к себе, посмотришь руку и накормишь ужином?

— Конечно, нет. Спасибо и до свидания, — хочу поднять с пола сумку с пакетами и оказаться дома как можно быстрее.

— Я помогу тебе отнести.

— Не надо! — сопротивляюсь.

Он улыбается, не вижу, но чувствую

— Я знаю о тебе все. И даже номер квартиры, Майя.

— Ни капли не сомневалась в ваших способностях вторгаться в чужую жизнь.

— Нет, куколка. Ты уже не чужая. Ты свела моего сына с ума.

— Я не панацея. Оставьте меня в покое! — но мое заявление судью начинает раздражать, очень сильно раздражать, ведь он начинает тяжело дышать, грубо хватает меня под локоть.

— Отпустите!

Мне это надоело уже! Каждая наша встреча заканчивается тем, что он касается меня физически! Мне это не нравится!

— Уменьши свой норов, Майя. Не играй с огнем. Не надо! Не надо!

— Может, моя подруга права и дело не в Роме, а именно в вас?

Как у меня только смелости хватило спросить такое? Майя, ты совсем идиотка!

— Во мне? Что ты этим хочешь сказать?

— Не надо ничего здесь говорить, все и так видно! Отпустите!

— Нет, я хочу знать, — сжимает пальцами мой подбородок. Кто-то уже включил ночное освещение, и я могу видеть его лицо. Этот звериный взгляд и...