Мой судья

Я находилась в двухместной камере, где из удобств была только койка и деревянный столик. В карцере, в отличии от своей сокамерницы не была. Лилька сидит уже давно. Три года. За что? За убийство любовниц своего мужа. Нет, это она не от женской обиды или ревности ее убила, а из-за предательства. Муж ее хотел подставить, а затем убить. У нее был свой бизнес, который приносил хороший доход своя линия одежды. Не брендовая, но тоже зарабатывала не плохо. Решила найти мальчика помоложе. Ей сорок, а ему двадцать. Детей не было. А тот и воспользовался случаем. Когда Лилия стала его законной женой, все у них начало разлаживаться. Год они так прожили, прежде чем она раскусила его коварный план. Любовница Вадима должна была убить Лилю, вывезти на дачу и там застрелить. Но Лиля оказалась быстрее. Она перед этим купила маленький револьвер и выстрелила в нее.

Доказательств против мужа не было, а тот сделал все, что бы упечь жену за решетку. Впрочем как и мой судья.

— Ветровская, на выход. К тебе пришли, — оповестил тюремный надзиратель, когда зашёл в камеру. За столько времени никого не было. А сейчас пришел! Я была уверенная, что это Женя. Поэтому поднялась с кровати и направилась следом за ним.

Но в комнате ожиданий находился совершенно другой человек, тот, которого я не хотела видеть больше всего на свете.

— Здравствуй, Майя, — здоровается Рома, как только я вхожу. Я тут же хочу уйти, но перед моим носом резко закрывают дверь. Он одет в кожаную куртку с темными джинсами, волосы уложены гелем и надменная ухмылка на лице.

— Не надо сбегать. Я ничего плохого тебе не сделаю.

— Я не хочу тебя видеть. Это веская причина уйти.

— Думала, что это мой отец спустя месяцы пришел к тебе? Не будь наивной дурой. Он себе прекрасно живёт и без тебя. Не зная горя. Ты была лишь игрушкой. Секс – игрушкой на время. Я же предупреждал тебя. Не ведись. Не верь. А ты меня не слушала. На улице весна, светло и тепло. А ты тут в холодной и темной камере пропадаешь, пока он наслаждается жизнью.

— Хватит! Я не хочу все это слушать. Зачем ты пришел? Зачем, Рома? Мы никогда не были с тобой друзьями, а жалость твоя мне сейчас ни к чему. Не приходи больше, не надо.

— Его ждёшь. Конечно его. А он не придет. Ты знаешь, а ведь он тебя подставил. Использовал, чтобы получить нужные файлы, подобраться к Скворцовым. А ты не знала же, что родители твоей подружки имели подпольные казино. Ох, а всегда претворялись такими бедными.

— Ты врешь.

— Нет, Лиза была завидной невестой в отличии от тебя.

— Я считаю что время посещения вышло.

— Неправильно считаешь. Я выкупил сутки в этой комнате. Деньги у меня есть, Майя. Месяц назад разработал удачный проект. И сейчас я имею очень многое. А также связи за рубежом и в друзьях влиятельных людей.

— Рада за тебя. Но я не хочу с тобой проводить в комнате для свиданий и часа.

— Свое хочу – не хочу оставь себе. Все оплачено. Ты моя на эти 24 часа. И даже если я захочу тебя трахнуть, я сделаю это, и даже никто не прибежит тебе на помощь. Зечек за людей здесь не считают. Хорошо, что полностью женский персонал. Уверен, были бы мужики то драли бы тебя как...

— Все! Хватит! Я не намерена это слушать! – начинаю стучать в двери и звать, чтобы выпустили. Но ничего. Никто не пришел.

— Я же говорил, что все оплатил. Прекрати сопротивляться мне, Майя.

Он подходит со спины, грубо впечатывает меня грудью в дверь, в то время, как его рука уже начинает лезть под резинку тюремных штанов.

— Похудела ты, осунулась. А ведь была такая красотка. Ну даже несмотря на все это, я все равно хочу тебя. Слишком сильно ты запала мне в душу. Ну или приглянулась члену. Увы, правдивого ответа сейчас не найти.

— Не трогай меня, нет! — но Рома затыкает мой рот ладонью, прежде чем забраться в трусики.

— Мы были отличной парой, Майя. И можем быть. Стань моей, просто позволь быть с тобой, и я вытащу тебя. Я сделаю все, что в моих силах. Подарю тебе свободу, независимость и возможность отомстить своему отцу.

Я ничего не отвечаю, а он резко разворачивает меня к себе лицом, хватает за ворот тюремной рубахи и тащит.

Затем опрокидывает на стол, мои руки в наручниках и я вообще не имею возможности сопротивляться. Стягивает штаны до колен вместе с трусиками и...

Евгений

Я догадался только потом, как жестоко со мной обошелся сыночек. В любви и на войне все средства хороши. Но не ожидал я такой подлости от него, не ожидал.

Слишком уж быстро после оглашения приговора моей пчелке Рома вернулся домой. Тут и стали закрадываться подозрения. Но доказательств не было никаких, чтобы предъявить ему.

— Спасибо, спасибо папочка, что ты спас меня. Я не знаю, кто это был. Представления не имею.

— Главное, что с тобой все в порядке, — рассматривал его тогда и не мог понять, вроде увечий было больше. Куда же они все подевались? И губа не разбита. Слегка видна ссадина, но на камере выглядело все совершенно по-другому. Рука перебинтована, но он ею нормально двигал.

— Ты ради меня засадил за решетку свою любимую девушку.

— Я вытащу ее оттуда. Я исправлю все. Только понадобится намного больше времени.

Прошло два месяца, я как сейчас помню наш последний разговор с Майей после оглашения приговора. Меня заставили! Заставили сделать выбор. И я совершил непростительную ошибку. Да мне и в голову прийти не могло, что Рома сможет придумать вот такой коварный план, чтобы разлучить нас с пчелкой навсегда. Шесть лет в колонии за пределами Москвы. Шесть лет лишения свободы. За что? За убийство, которое она не совершала!

Я один раз пришел к ней. Но это свидание не закончилось ничем хорошим. Ненависть и проклятия посыпались в мой адрес. Она была разорвать меня на части и расцарапать лицо.

— Предатель! Иуда! Ненавижу тебя! Как ты мог? Ты обещал ведь! Обещал вытащить! Мне стоило нанять хорошего адвоката, а я решила поверить твоему. Ты специально нанял его, да? Что бы обвести меня? Что бы в итоге он же меня и уничтожил? Никольский твой друг? За что? Ответь мне!? За что ты так поступил со мной?

Никольский Федор Петрович – просто лучший адвокат. Но я и сам готов был его прибить, когда в место того, чтобы защищать Майю, он перешел на сторону Скворцовых, которые заплатили ему намного больше денег. У них был сговор с Легудой Игорем Олеговичем – лучшим адвокатом города. Тут я прогадал. Надо было Легуду брать в защитники, а не Никольского. Продажная тварь! Нашел несуществующих свидетелей и мою девочку приговорили. А я оглашал приговор. Поговорив прежде со Скворцовым « по душам».

— То, что ты трахаешь ее, это твое личное дело. Но ты же не пойдешь против неопровержимых доказательств? Твоя Майя завидовала Лизе. Твоя Майя отбивала у моей дочери всех парней. Ты же сам видел переписку между Лизой и Майей в соц сети?

— Это все ложь! Они были лучшими подругами!

— Ну факты, Жень. Факты.

— Ты сколько заплатил им всем, бедный и несчастный?

— Ну я же не должен афишировать истинное положение?

— Ты занимаешься подпольным бизнесом.

— У меня очень влиятельные друзья. Исаков один из них.

— Это ты организовал похищение моего сына, да?

— А вот к этому, Женечка, я вообще никакого отношения не имею. Тут мимо. Да адвоката и свидетелей подкупил, на этом все.

— И я должен поверить?

— Это твое право.

— Ветровская не виновна. Другой человек убил твою дочь, Скворцов.

— Виновна, поэтому и наказана. Нет у меня ни времени, ни желания с тобой спорить. Прощай, — закончил он разговор первым тогда.

Оправдываться перед Майей не мог да и не видел смысла. Ненавидит она меня. Да, хотел все исправить, но мне быстро перекрыли кислород, я уже даже хотел уйти с должности судьи, но подумал, и решил просто на время взять отпуск. Рома не переживал за то, что Майя сидит. Ни разу о ней не спросил, что оказалось очень странно. А еще у него стали появляться деньги. Он купил недавно новенький мерс, а сегодня уехал с утра в неизвестном направлении.