Страница 4 из 9
– Квартиру оплачивает канадская сторона в определенном бюджете, так что никаких отелей. Стоит мне заикнуться об этом, судья тут же откатит принятое решение, и не будет даже квартиры.
– Хорошо.
Через пару часов мы в сопровождении едем в съемную квартиру в каком-то захолустье Ванкувера. Если в этом сраном городе можно найти что-то более дерьмовое, то они нашли.
– Не так и плохо, – произносит тренер, оглядывая одну из спален. – Я ожидал худшего.
Я молчу, поскольку мне нечего сказать на его слова. Более дичайшей квартиры я еще не видел. А после все же произношу:
– Где сестра?
– В отеле, – отвечает Стэнли, – водитель должен доставить ее сюда, но не думаю, что она может остаться в этой квартире, – опережает меня тренер. – Да и ей лучше поехать домой, – советует он.
– Сейчас мне все равно. Хоть пусть валит на все четыре стороны, – злюсь я из-за всего произошедшего дерьма.
Я не виню Гейл в случившемся, хотя, доля ее вины имеется в этой ситуации. Сестра всегда, как хвостик, ездит со мной не только на самые культовые игры, но и различные вечеринки, вот и в этот раз полетела с командой. Гейл потрясающая, насколько я могу судить, будучи ее братом. Она задорная, общительная и довольно ранимая. Моя команда безумно любит ее. Она даже стала нашим талисманом на всех больших играх. Если Гейл на трибуне – нас ждет победа, даже если мы вчерашней день провели в пьяном угаре. И это впрямь работало. Либо мы настолько круты, либо же Гейл наша кроличья лапка.
– Райнер, остынь уже, – обращается ко мне тренер.
Я не успеваю ничего ответить. Входная дверь чуть приоткрывается, и я вижу сестру со взглядом побитого щенка. Мне хочется одновременно отругать ее и обнять, сказать, что все хорошо. Вот только все ли хорошо и под контролем?
– Прости… – шепчет Гейл, и словно во второй раз у меня срывает чеку.
– Брэдли, мать его, Риз? – почти рычу я, впивая свой взгляд в сестру. – Зачем? Почему, Гейл? Из всех мудаков ты выбрала его? Я никогда не встревал в твою личную жизнь, держался на расстоянии, но видимо стоило! И ой как стоило!
Гейл стоит с опущенным взглядом и молчит. Сцепив руки в замок, она едва не плачет, и сейчас сестра напоминает маленького ребенка.
– Ответь: зачем, Гейл?
– Так вышло… – бормочет она, а я же рывком двигаюсь к ней, и тренер преграждает мне путь к сестре.
– Что значит «так вышло»? – цежу сквозь зубы поверх плеча тренера. Я легко могу снести его со своего пути, но стараюсь удержаться на месте и позволить Стэнли не дать мне наломать дров еще больше, чем уже есть. Я никогда бы не ударил сестру, но это расстояние между нами – некий остров безопасности для нас двоих.
– Я не думала… – всхлипывает она. – Не думала, что он захочет этого…
– Что значит «не думала»? Гейл, ты поднялась с этим гондоном на второй этаж, зашла с ним в эту сраную спальню! – почти кричу я. – Ты ж не думала, что он собрался показывать тебе розовых пони? Или ты думаешь, когда идешь с мужиком в спальню, он приглашает тебя на чай?
– Чен, я знаю! – выкрикивает сестра и смотрит на меня заплаканными глазами. Несмотря на слезы я вижу проскальзывающий гнев в ее радужках. – Я не глупая, и у меня были парни.
– Тебе двадцать! – зло выкрикиваю я, и тренер, сдерживая мой напор, пытается оттолкнуть меня.
– Уже как месяц двадцать один! И если ты не знаешь законов, то я могу просветить тебя, братец. Возраст сексуального согласия в Калифорнии восемнадцать лет! – Еще и огрызается мне засранка.
– Что это, на хрен, за мудила? – Сжимаю кулаки.
Я знаю, моя сестра взрослая, да и я не отец, чтоб читать нотации, но она моя сестра! Я не могу представить, как мою сестренку шпилит какой-то ублюдок.
– Ты его не знаешь! – кидает она мне.
– Ему чертовски повезло, иначе я б ему переломал ноги и руки, а в довершении, оторвал член и заставил сожрать вместе с его дерьмом, наваленным в штаны от страха.
– Будто ты у нас святой, Ченнинг! Скольких девушек ты лишил невинности? – Гейл редка называет меня полным именем, обычно Чен или Ченни. И если уж происходит событие полного имени, значит – моя сестра злится. Очень злится.
– Ты не сравнивай! Это разные вещи!
– Да? И в чем же, Ченнинг? А может у нее тоже есть старший брат?
Вот же язва!
Я немного остываю, понимая, мне стоит сбавить обороты. Личная жизнь сестры меня и впрямь не касается, поскольку я тоже не святой и никогда не давал клятву безбрачия. Перестал считать девушек, став квотербеком в старшей школе. Девушки так и сыпались в мои объятия, стоило мне и моим ребятам прийти на вечеринку. Черт возьми, мой член видел столько сладких кисок, отсасывающих мне, что я путался в именах, пока не стал называть всех «сладкая». А вот когда я скакнул из университетской команды в настоящую игру, то аппетиты пришлось убавить. Ведь любой мой косяк мог отразиться на карьере. А соперники так и ждут мгновения моего падения. Вот я и оступился. И чего мне это стоило?
– Почему Брэдли? – спрашиваю я спокойным тоном и ощущаю ослабевшую хватку тренера. – Неужели не могла найти другого?
Гейл тяжело дышит, ее грудь вздымается, а глаза вновь наполняются кристалликами слез.
– Он заставил тебя?
– Нет, – виновато произносит она и опускает взгляд. – Я рассчитывала вызвать ревность и думала, если мы поднимемся наверх, то я сразу же уйду. И когда реакции никакой не последовало, я растерялась, а Брэдли… – вздыхает она и пожимает плечами.
Мозг цепляется за брошенные фразы: «Вызвать ревность», «Реакции никакой не последовало». О чем говорит моя сестра? Какая, к чертям, ревность? А главное – чья ревность?
– О ком ты? – спрашиваю я, шокированный ее ответом.
Если моя сестра хотела вызвать ревность, то только кого-то из игроков двух команд, поскольку на тусовке других парней больше не было, и подозреваю – нашей. Едва ли Гейл знала хоть кого-то из канадских «Ангелов».
– Эрик… – отвечает она очень тихо.
«Что? Эрик?» – в моем мозгу звучит чертова сирена, буквально оглушая меня.
– Эрик? Эрик Брис? – произношу имя раннинбека17 и сам не верю своим ушам. И судя по реакции сестры, я попал в чертову десятку.
Эрик Брис? Твою ж мать! Моя сестра запала на Эрика Бриса? Даже не знаю, что хуже: Эрик или Брэдли? Да Эрик видел больше женских задниц, чем стульчаков. Уж кто и коллекционирует девиц на одну ночь, так это Брис. Пробеги мимо него антилопа в розовых стрингах, он и не заметит, если увидел аппетитную задницу, которую еще не трахал. К тому же, в команде есть четкие правила: сестры игроков – табу, какими бы они горячими не были. Да и прикоснись он к моей сестре. Да что прикоснуться! Посмотри он в сторону моей сестры, я б лишил его самого главного атрибута, за которым так охотятся все девушки. К счастью, мне бы не пришлось этого делать. Гейл слишком милая для Бриса, таких он в упор не замечает. Так что моя сестра очень сильно прогадала с вызовом ревности. Да, Эрик хорошо общается с моей сестрой, обнимает, как брат, даже пару раз забирал ее со студенческих вечеринок, когда этого не мог сделать я или мой друг Лиам. И о боги, я оказался настолько слеп. Моя сестра влюбилась в извращенца, трахающего все, что способно двигаться в его сторону. Кроме Гейл, конечно.
– У тебя неимоверно ужасный вкус в мужчинах, – произношу я. – Советую тебе забыть его.
– Не тебе решать, что мне делать! – Взгляд сестры снова вспыхивает.
– Ты уже сделала, чтоб привлечь его внимание. Привлекла, – огрызаюсь я. – Ты хоть понимаешь это? Не окажись меня там, Брэдли бы изнасиловал тебя. – Я подхожу к сестре, тренер не двигается, слыша в моем голосе больше ноток беспокойства, чем агрессии.
– Понимаю… – Сестра смотрит на меня глазами, полными слез.
Мое сердце сжимается от боли, и я притягиваю к себе сестру, обнимая. Гейл едва доходит мне до середины груди и в моих огромных медвежьих объятиях она буквально тонет. Я ощущаю, как вздрагивают ее плечи. Гейл снова плачет, только уже держится как боец.
17
Раннинбек, – (англ. Ru