Страница 9 из 39
— Как много ездит молодых девушек на синих нисанах и как часто они попадают в аварию?
— Ты совсем не помогаешь, — возмутилась Чернова, глядя на соседа, но тот лишь развел руками.
— Крупная авария, всего в семи километрах от твоей трасы, ну, чуть в сторону электростанции — крутят по новостям последние два часа! — выдал, наконец, Павел, устав играть в «угадайку».
В груди болезненно кольнуло, Веста действительно могла сейчас лежать в непросвечиваемом черном пакете, если бы за доли секунды до столкновения не выкрутила руль в нужную сторону.
— И вот я звоню своей безголовой подруге — любительнице невзрачных нисанов и обладательнице подходящей под описание внешности, а она не отвечает.
— Наверное, что-то с телефоном, — пожала плечами Чернова, не в силах сбросить груз вины за чужое беспокойство.
— Наверное, — благодушно согласился мужчина, — Только пока там в интернетах установили личность водителя, я уже был на подъезде.
— И чего, прям насмерть? — сочувствующе поинтересовалась Веста.
— Чернова, я тебя сейчас придушу, — пообещал Павел, и девушка притихла.
Шагнув к крыльцу, она опустилась ровно между ними и повернула голову к соседу, рассматривающему её нечитаемым взглядом.
— А ты чего? — спросила Веста.
— Дядь Ваня тебя искал, а потом сразу друг твой прискакал с блюдцами вместо глаз: «Когда уехала?», «Куда уехала?», «Зачем уехала?» Ты, когда в следующий раз решишь покинуть дом, пришли мне письменный отчет.
— И чего дядь Ваня хотел? — полюбопытствовала она.
— Да черт его знает, — пожал плечами Игорь, — Он, кстати, побежал с домашнего участковому звонить, пробивать, не ты ли там убилась. Пойду скажу, чтоб не переживал, что ли, — и, поднявшись, действительно направился в сторону калитки.
Показалось или нет, сигарета у него в пальцах нервно подрагивала.
Воцарившуюся во дворе тишину через какое-то время спустя нарушил вновь Павел, раздраженно протянув:
— Всыпать бы тебе.
— Думаешь, поможет? — без энтузиазма, но со смешком уточнила Веста.
— Не знаю, поможет или нет, но мне точно полегчает, — заверил мужчина и в один долгий затяг прикончил сигарету.
— Прости, — тихо выдохнула девушка, разглядывая расплывающиеся без очков веточки за забором, так было легче.
Послышался тихий, но тяжёлый вздох и шелест одежды, когда Павел опустился перед ней на согнутых ногах, заглядывая в бледное лицо:
— Расскажи мне, что происходит, — мягко потребовал мужчина, — Прямо сейчас.
Наверное, промолчать сейчас было бы совершенно свинским поступком, тем более после того, как Павел за неё так испугался и приехал.
— Я развелась, Паш, только что, — растерянно и негромко отозвалась Веста, опустив взгляд и почти сразу метнув его в друга.
— Почему ты мне сразу не сказала?
— Потому что ты, итак, со мной очень много возишься, должна же я хоть что-то самостоятельно решить, — невесело усмехнулась Чернова и протянула руку, и, коснувшись подушечками пальцев отросших волос за ушами, огладила большим скулу на его лице.
— Скажи мне, что это не истинная причина, — потребовал мужчина, не двигаясь и даже не думая отстраняться от нервно подрагивающей холодной руки.
— Одна из них, — тихо ответила Чернова, наблюдая, как между глаз Паши ложится хмурая складка, — Не хмурься, морщины будут.
— Не заговаривай мне зубы, — отмахнулся мужчина, — Я все еще жду полного ответа.
— Любовница, — коротко выдала Веста.
— Что? — бровь Павла удивленно приподнялись, — Он тебе изменяет?
Поджав губы, Веста коротко покачала головой:
— Меня это больше никак не касается.
— Ты говорила с ним? Когда он приезжает? — недовольно поинтересовался мужчина.
— Ты не будешь бить его, — вздохнула Чернова.
— Нет, — слишком резко выдал Павел, прежде чем перехватить руку подруги за запястье и крепко сжать, — Мы его вместе напинаем.
— Это ничего не изменит, Паш, — горько проговорила девушка, вновь убежав взглядом куда-то за ограду.
Павел явно собирался что-то сказать, но его перебил нарастающий шум. Хлипкая калитка ударилась о забор и жалобно проскрипела, пропуская во двор взъерошенного дядь Ваню.
— Где эта паразитка?! — запыхаясь, требовал выдать виновницу его взвинченного состояния.
Шедший за ним Игорь остановился на границе участка и вогрузил локти на забор, к его счастью, успевший высохнуть.
— Вестушка, я в жизни детей не бил, но вот сейчас как вытащу ремень, да как отхлестаю!
— Дядь Ваня? — удивился Паша, поднявшись на ноги, — Вы, что ли?
— Пашка, подожди, вот подружайку твою воспитаю, и на тебя переключусь! — пообещал старичок, уперев руки в худощавые бока, — Ты чтож такое творишь?!
— Я не думала, что так выйдет, — попыталась оправдаться Чернова, — Извините.
— Не думала она, — передразнил старичок.
Воспитательная беседа непременно бы продолжилась, не вмешайся в происходящее Игорь:
— Ну хватит, — бросил он, оторвавшись от забора, и направился к крыльцу, — Она уже напугана дальше некуда и всё осознала.
Стянув с себя светло-песочный кардиган с крупной вязкой, он набросил его на плечи девушки, покрытые лишь тоненькой тканью белой рубашки.
— Осознала ведь? — вкрадчиво осведомился он у внимательно разглядывающей его Весты, сомкнув воротник на её тонкой шее, и только потом убрал руки.
Как под гипнозом, Чернова медленно кивнула и заработала поощряющую тонкую улыбку мужчины.
— Надо выпить, — заявил Иван Васильевич, тут же растеряв весь свой пыл.
— Коньяку? — предложил Павел.
— Тащи, — кивнул старик, — Горе луковое берите и айда ко мне. Маня пельмешков налепила.
Мария Петровна — активная сухенькая старушка, встретила голодную делегацию со всем гостеприимством простого русского народа, обрадовавшись повзрослевшим мальчишкам и Весте в точности, как и муж — словно родным детям.
Весте не пришлось оправдываться, почему она не пьёт — Павел коротко обозначил её медицинские противопоказания, и никто за столом не возмутился. По крайней мере, Марии Петровне было не одиноко с чашкой травяного чая.
Когда в ночи девушка вышла на крыльцо, прислушиваясь к сверчкам и вытянула из пачки сигарету, дверь со скрипом приоткрылась за спиной и следом вышел Игорь. Закрыв дверь, он на мгновение прислонился к ней спиной и, шагнув вперед, поравнялся с Черновой. Та протянул ему пачку, и Заболоцкий молча вытянул из нее белую никотиновую палочку.
Из-за приоткрытой форточки сбоку от двери был слышен приглушенный голос Павла, рассказывающий о родителях, недавно перебравшихся на Юга. Родители лучшего друга — добрейшие люди, всю жизнь мечтали к пенсии приобрести домик на побережье. Мечта их исполнилась, когда единственный любимый сын преподнёс подарок на годовщину свадьбы.
— Спасибо, — тихо бросила девушка, глядя прямо перед собой.
Спину все ещё грела кофта соседа и Игорь, будто не чувствующий ночного холода, даже не думал опустить собранные гармошкой рукава тонкой кофты на локтях.
— Прогулка по лесу, — тихо напомнил мужчина.
— Завтра? — уточнила Чернова, прокатив в пальцах фильтр дымящейся сигареты.
— Завтра, — кивнул тот и затянулся, через миг уже выдыхая дым в ночную темень.
Где-то в груди расцвело приятное тепло, и Веста подумала, что побежит в лес, даже если с неба посыплется град.
Вполне уютная тишина прервалась новым скрипом и негромким голосом Павла:
— Вест, — протянул он, ступив на крыльцо, — Я, кажется, пьян, — сообщил мужчина и взвалил на плечи подруги руку.
При этом пьяным Павел не выглядел и голос, хоть и окрасился низкими нотками, по сути, был просто расслабленным. Для того, кто круглосуточно держит всё под контролем, немного расслабиться ощущалось совсем иначе.
— Спать? — предложила девушка, придержав одной рукой лучшего друга, а второй ткнув сигарету в забитую бычками баночку из-под оливок, очень старую и с плохо просматривающимся рисунком.
— Спать, — согласился Павел.
Распрощавшись с гостеприимными хозяевами, троица двинулась в ночь. Домой.