Страница 18 из 21
— Болит? — нежно поглаживает низ живота.
— Немного саднит... — отвечаю, после того, как прислушалась к своим ощущениям. — Хочу в душ.
Мне было неуютно, чувствовала, как липко между ног. Да и кровь бы не мешало смыть.
— Сейчас отнесу, — чмокнув меня в губы, Глеб встал.
А я продолжила анализировать свои чувства. Не думала, что в свой первый раз почувствую оргазм.
Нет, я о таком читала, что возможно, но...
Все же, Глеб чертовски хорош.
— Я тоже с тобой в душ, — голос Разумовского отвлек от раздумий.
Ловко подхватил на руки и понес в ванную.
Как же приятно бьются о еще чувствительную кожу струи воды. Меня помыли, не забыв при этом приласкать тело. Стеснения уже никакого не было.
А смысл?
Если Глеб уже все рассмотрел.
Заботливо помог выбраться из душа и вытер махровым полотенцем. Я так устала, что уже почти засыпала. За окном наступил рассвет. День, когда я стала женщиной.
Уже в кровати, вновь укутанная объятиями, почувствовала, как его окрепший боец упирается мне в ягодицы.
— Гле-е-е-еб?
— Спи... и не ерзай, тебе нужно восстановиться, — сказано это было очень серьезным током.
Дважды мне говорить не нужно, сил просто не осталось. Я расслабилась и тут же уснула. Уже сквозь дремоту услышала:
— Я тебя люблю, моя заноза.
"И я тебя" — ответила мысленно. На большее, просто не была способна.
Скажу вслух, как проснусь.
Глава 18
Пробуждение приятное. Первое, что ворвалось в сознание − аромат свежесваренного кофе.
"М-м-м, как приятно пахнет" − подумала я и медленно открыла глаза.
Глеб, такой красивый, сидит на краю кровати и с любовью смотрит на меня.
− Доброе утро, моя фиалка, − необычно так называет меня. − Как себя чувствуешь? − кивает на низ живота.
В эту секунду хочется накрыться простыней с головой. Вроде стесняться уже и нет смысла, у нас уже все было, а не получается.
− Нормально, − присаживаюсь на кровати, чувствуя небольшой дискомфорт.
От воспоминаний по телу прошлась дрожь. Усаживаюсь поудобней, заворачиваясь простыней. А под ней нет ничего, это снова напоминает, до мурашек.
− Тогда давай завтракать, − поставил поднос на кровать. Так смотрит на меня, с легкой доброй усмешкой. Смущает взглядом.
− Что? Ты так смотришь…
− Ты такая красивая после сна, глаз не могу отвести. Моя маленькая женщина.
− Че эт маленькая? Я взрослая уже… ты на два года всего старше.
− Я не в том смысле. Мелкая, в смысле. И смущенная. Ешь давай, набирайся сил. Два дня тебе даю, потом задам жару.
− Пугаешь? – беру с подноса стаканчик с клубничным йогуртом.
− Обещаю. С ума сведу, − Глеб подается ко мне, чтобы поцеловать, а я сую ему в рот ложку с лакомством. Потом сама целую, слегка.
− Зачем тебе сумасшедшая жена? – смеюсь и дурачусь, строя рожицы.
Он снимает крышку с тарелки, и я вижу смешную мордашку из яиц, ветчины и помидоров с зеленью. Целый шедевр, надо же, так старался ради меня. Даже есть жалко.
Такое я только в кино видела и не ожидала, что мой мужчина сделает это для меня. Романтик какой, мой мужчина.
Он же мой мужчина?
Внимательным взглядом смотрю на Глеба и понимаю, что люблю его так сильно, что сильнее некуда. Мысль перед тем, как полностью уснуть, не была под воздействием мгновения.
− Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь без всяких фикций выходишь за меня замуж? − и смотрит так испытывающе.
Вот удачно выбрал момент. Я только проснулась, да и мысли у меня только романтические.
Все же хочется расслабиться и не думать о плохом. Не заглядывать вперед, не думать, что будет там, после того, как в моем паспорте появится штамп. Делить Глеба ни с кем не собираюсь.
"Может стоит рискнуть и довериться Глебу? Ведь сердце уже принадлежит ему!" − смотрю на него и не могу представить, как отказаться от него.
Он кормит меня из рук вкусной французской булочкой. Сразу понимаю, что свежая выпечка.
Это что получается, пока я тут сладко дрыхла, он сбегал для меня в пекарню?
− Глеб... − зову парня, после того, как отпила глоток вкусного кофе. − Ты ради меня ходил за свежей выпечкой?
− Конечно! − гордо отвечает. − Все ради моей любимой невесты.
Тут я вспомнила, как он ночью признался мне в любви.
И так тепло на душе стало. Ведь говорит искренне, это я чувствую.
Глупо?
Возможно… но не могу ничего с собой поделать.
− И я тебя... люблю… очень, − как-то само собой получается признание.
Глеб сначала удивился, а потом просиял, как начищенный пятак.
− Думал, что уже не дождусь признания от тебя.
Тянется меня поцеловать и опрокидывает чашку с кофе.
− Ай! − восклицаю от неожиданности.
Разумовский морщится, потому что на него попало больше жидкости.
− Больно? − одновременно интересуемся.
Не выдержав начинаем смеяться. Глеб заботливо убирает мокрое покрывало.
− Не обожглась?
− Нет, только промокла немного.
Но, если судить, что я была полностью обнажена, то кроме как постельного белья ничего не пострадало.
− Тогда может в душ? − предлагает любимый.
− Может ты первый? − отвечаю вопросом на вопрос.
Одно дело ночью мы... но сейчас при свете дня, я как-то чувствую неловкость. Явно это понял и Глеб.
− Не трону тебя, − говорит уверенно. − Тем более, тебе для начала нужно восстановиться.
Соглашаюсь и преодолевая смущение иду с ним в душ. Он заботливо трет меня мягкой губкой, а потом отдает ее мне, предлагая повторить процедуру с ним. Наверное, еще ни разу мои щеки не алели так сильно.
Но, в итоге мне понравилось изучать его тело. Душ затянулся, я ласкала Глеба, оглаживая его мокрый торс, он повторял на мне. Мы жадно целовались, будто под теплым дождем. Потом помогла любимому мужчине снять напряжение, с наслаждением лаская его восставший орган рукой.
− Хотел, чтобы у нас был выходной, но не получится. Так, что едем вместе в спортзал, чуть поработаем, − ставит меня в известность, как только я выхожу из ванной, задержалась там чуть дольше Глеба.
Пришлось сушить феном волосы, иначе на голове будет воронье гнездо. Работать с Разумовским мне нравилось, особенно, если могу чаще его видеть. Единственный минус - так это клиентки, которые всеми возможными способами пытаются привлечь его внимание, липнут к моему мужчине.
− Мне только одеться, − потом вспоминаю, что сменку я не брала, а то, что есть, не подходит для ресепшена. − Но нужно заехать в общагу, переодеться.
− Янусь, давай ты вечером соберешь вещи и переедешь ко мне?
А смотрит как кот из мультика "Шрек", вот прям один в один.
− Я подумаю.
− Ну, хотя бы не категоричное нет.
Выходим из квартиры, Глеб меня тут же обнимает.
Собственник.
Но мне это так приятно, что довольно улыбаюсь.
− Тебе бы еще водить научиться, − говорит так, невзначай, открывая для меня дверь.
− А я, вообще-то, умею, − удивляю его ответом.
Он даже на миг замирает. Мне так нравится его комичное выражение лица, что не выдерживаю и щелкаю легонько его по носу.
− И кто научил?
− Сосед мой...
− Опять этот Петя?! – перебил меня и так это смешно сказано.
Разумовский не на шутку разозлился. Хлопнул так дверью, что чуть не прищемил меня.
Вот нашел к кому ревновать. У меня никогда в мыслях даже не было заобщаться с Петюней. Да и он не проявлял ко мне чувств. Просто сосед.
− Глеб... − хотела объяснить ему, когда он сел в салон авто.
− Ян, лучше помолчи сейчас, − перебил меня.
Мне стало немного обидно, что он даже не хочет выслушать. Тем более Петя не тот, кого можно записать в соперники. Разумовский, это понимает.
Тогда почему так ведет себя? Ревнует.
Решила, что лучше дать ему время, успокоиться.
До общежития мы домчали быстро. Повезло, что почти не было пробок.