Страница 20 из 54
– Жадное сердце. За ответ на этот вопрос ты должна будешь мне еще что-нибудь. Скажем, глоток крови?
Он потянулся вперед, показалось, что еще движение и он выйдет из круга, возьмет меня за кровоточащую ладонь и приложится губами к ране.
– Стоять демон. Хватит на сегодня сделок, – ударила я его наотмашь своей волей. Сердце закололо, этот удар ответил по мне рикошетом.
– Не груби, смертное сердце, в тебе нет столько сил, чтобы совладать со мной в гневе. Не настроена больше на сделки, тогда отпускай. Не желаю больше стоять в этой гадкой комнате.
Такой поворот меня только обрадовал, обычно демоны сопротивлялись изгнанию, приходилось тратить огромное количество внутренних ресурсов, а сегодня у меня их попросту не было. Он подошел к краю круга, слишком близко ко мне, но не проявляя агрессии. Я напряглась, чтобы отскочить, вне круга демон станет почти бесплотен, но пока он внутри, то в несколько раз сильнее любого человека. Вдруг порыв ветра ударил меня в спину, жесткая рука обхватила шею. Я не успела закричать, как он вытолкнул меня из круга, не причинив вреда. Шею мою обвила цепочка, тонкая,
– Это, чтобы ты не смела нарушить наш договор. Если попробуешь не позвать меня тут же и не отдать украшение, то она сдавит твое горло и вытащит суть.
Ну елы-палы! Вот говорила мне Инна, «никаких сделок с демонами ни при каких обстоятельствах», но разве я умная?
– Как тебя зовут? – Я уже поняла, что случайно вызвала очень сильного демона, сотворить столько магии, в один визит, на это способны разве что верховный...
– Правильно думаешь, девочка. Имя мое Вельзевул.
Дважды елы-палы, я еще раз поглядела на этот образец надменности, который кривил идеальные губы в усмешке. Вельзевула вызывали раза четыре за всю историю человечества и всегда для этого требовался целый ковен и пара человеческих жертвоприношений.
– Не обольщайся, я пришел, потому что сам захотел. Иначе бы послал одного из своих младших слуг.
– Спасибо за визит, конечно. И прошу прощения за обстановку, – теперь, когда у меня на шее болтался потусторонний артефакт, желание язвить куда-то испарилось, придушит ведь «повелитель мух»: – Но нам действительно пора прощаться.
Твою мать, твою мать, твою мать, у меня здесь верховный демон, а я почти без снаряжения и с истощенным резервом.
– Как я уже говорил, я не буду сопротивляться. Ты же, сделай изгнание деликатным. Нежным, если найдешь в себе силы.
Нежным… Мне его что, в лобик поцеловать и колыбельную спеть? Я взяла ритуальный кинжал и пошла по часовой стрелке по оси круга, вкладывая силу в каждое слово, лучшее изгнание и самое мягкое такое, когда оно перекликается со словами вызова:
– Тот, кто умеет исцелять, имя тебе Вельзевул, исполнена просьба, совершена сделка, сталью тебе путь указываю, кровью тебе дорогу прокладываю, именем своим приказываю тебе вернуться в тот мир, откуда ты явился.
Воздух вокруг демона заискрился, алмазное сияние охватило его всего, он вдруг увеличился в размерах, а затем мягко растаял, будто его и не было.
Я без сил осела на пол, подергала кулон, отливающий потусторонней силой. Конечно же он не снимался. Кулон этот представлял из себя каплю, светящуюся тысячей граней. Она легко имитировала внутренний свет, но я то знаю, свет подарок Вельзевула был способен только отражать.
Люц и клиентка застали меня за бесплотными попытками разорвать серебряную цепочку.
- Не снимешь, пока не исполнишь свою часть сделки, - бросив беглый взгляд на меня, пояснил учитель. Он не стал ничего спрашивать, полагая, что у меня имеется голова на плечах. А может быть я действительно дура, ну зачем было идти на сделку с Вельзевулом?
Люцик принялся собирать реквизит, в большую сумку он заталкивал свечи, пучки трав, разбросанные тут и там амулеты. Он собрал и закидал в большую спортивную сумку аметистовые друзы, расставленные по четырем углам комнаты. Они должны были облегчить переход демона в наш мир. Последней он прихватил клетку с голубем, и мертвую тушку его собрата, которую выбросит по дороге. Птичку было жалко, она своей судьбы не выбирала.
Буркнув: – Я буду ждать в машине, подброшу тебя, - Люц вышел, на ходу доставая гематоген, который был его любимое топливо.
Я кое-как поднялась на ноги, от недостатка сил тошнило, надеюсь, что у Люца с собой много шоколадок. Женщина подбежала ко мне, порывисто обняла и вымолвила.
– Спасибо.
– Не за что. – Голос мой звучал безэмоционально, я чувствовала себя как сдувшийся воздушный шарик. Я не стала ей говорить, что она могла бы получить пять и десять лет жизни. Женщина выглядела неприлично счастливой, так пусть пока такой и остается. Я подхватила нож и сумку, порезы на руке болели, обычно я не пользуюсь своей кровью, покупая в магазине свежий кусок говядины, я приношу в жертву его, но Вельзевул бы явно на говядину не явился, да и магазины уже были закрыты. Нанимательница смотрела на меня восторженно, она все щебетала:
– Я расскажу о вас всем! Стольким больным вы бы могли помочь! В храме мне отказали, сказали, на все божья воля, а тут вы пришли и позвали … и… он такой! Может быть нам всем врали, может демоны – это тоже самое, что ангелы… Ах, как он на меня смотрел! – нанимательница мечтательно прикрыла глаза.
«Как на говно», припомнила я, но вслух не сказала. А она схватила меня за больную руку, глядя обновленными сапфировыми глазами, в которых плескалась притягательность мира зла: - Вы волшебница, это чудо. Я снова хожу! Я снова могу ходить!
Я посмотрела на нее, позволив подлинным чувствам отразиться на своем лице, сказала:
– Вы продали свою душу. Не забывайте об этом. Вы еще проклянете меня, когда придет время платить.
Она легкомысленно рассмеялась.
– Я всю жизнь только работала, теперь у меня есть время! Я буду путешествовать, наслаждаться каждой минутой, чтобы вы не думали, я не заберу обратно свои слова. Спасибо, спасибо!
Я ушла из ее квартиры, оставляя позади запах свеч и лекарств. Мысли путались, мне все же нужно было поспать. Занимался рассвет, когда работаешь, время идет незаметно. Я села в семейный седан Люца, наставник молча тронулся вперед.
Всю дорогу домой я проспала, Люц аккуратно тронул меня за плечо, чтобы разбудить, как только притормозил возле моего дома. Когда я отворила дверь, то по привычке бросила взгляд на тумбочку с ключами. Кат дома уже не было, видимо сегодня работает в утреннюю смену. Со скрежетом я закрыла дверь, отметив, что пора бы смазать петли, стянула ботильоны, отправилась в ванную. Порезы необходимо было промыть, левая рука выглядела просто ужасно, вся в запекшейся крови. Терпеть не могу себя резать, а здесь два пореза за три дня. Вопреки расхожему мнению особой регенерацией практики не обладают, это к оборотням, вот на них все реально заживает как на собаках.
Я, как следует, залила раны перекисью водорода, выступившая кровь тут же принялась исходить розовой пеной. Я зашипела, но свои манипуляции не прекратила, лучше немного потерпеть боль, чем подхватить какую-нибудь инфекцию. Атаме я отмыла и продезинфицировала тут же, мало ли, когда он понадобится в следующий раз. Есть хотелось ужасно, но спать больше, стоило только задуматься, что меньше чем через 5 часов мне нужно отправиться в университет. Да еще и план главы, который я должна была прислать еще неделю назад не был готов от слова совсем.
По дороге я поставила будильник и стянула колготки, платье оказалось упрямей и застряло на голове и плечах, полностью загородив мне обзор, я изворачивалась, как могла, но оно не поддавалось. Звук мужского смеха заставил меня замереть, как оленя при свете фар. Что за...? С треском я сорвала платье и мигом развернулась в сторону смеха.
На моей постели, растянувшись, лежал демо... то есть джин, он был наг по пояс и улыбался. Белые волосы разметались по голой груди, он глядел на меня своими нечеловеческими зелеными глазами и даже не думал шевелиться. В чертах его лица действительно было что-то восточное, эдакий выбеленный арабский принц. Красивое дополнение к интерьеру, вот только это дополнение меня может голыми руками на куски разорвать. Я затравленно огляделась, прыгнуть в окно было не самой лучшей идеей, выскочить через дверь тоже не выйдет. Черт бы побрал Инну с ее идеей вызова демона именно сегодня. Будь у меня хоть немного больше ресурсов, я бы смогла хотя бы отвлечь джина и сбежать, теперь же я была беспомощна. Тот, был безмятежен, он сел одним плавным движением вытащил что-то из кармана джинсов. Хоть штаны надел, и на том спасибо.