Страница 2 из 54
По демонам специалистов у нас двое, я и Люцик. Родители Люцика поклонялись миру тьмы, пока это не стало мейнстримом, так сказать, отсюда у этого уже взрослого мужчины такое имя. Когда мать его носила, она пила какое-то экспериментальное зелье из крови все тех же демонов, что бы магия была у младенца в крови, вместе с магией Люцику достались две шишки на лбу, как зримый намек на его происхождение, раздвоенный язык из-за которого он мило шепелявит и аллергия на любые освященные предметы. В целом он очень славный мужик, верный муж, отец троих детей и один из лучших учителей темному искусству в столице России. Внешность бывает обманчива.
В приемной всегда присутствует одна их наших двух секретарш, Жанна или Снежана, будто штампованные с одной машины по производству секретарей, они хорошо справляются с расписанием и потоком клиентов и варят терпимый кофе, а большего нам и не нужно. Иногда мне кажется, что Жанна и Снежана – это не люди вовсе, а какие-нибудь духи домовые, которым Инна насильно придала человеческую форму, но зарплата у них белая, и работают они по ТК.
Ну и конечно я. Существо довольно экзотическое, но рядом с остальной нашей компанией блеклое. Ведьма рожденная, как и Люцик, только мои родители этого не хотели и довольно сильно смущались того, какой у них вышел первенец. Уж не знаю, что там и как произошло, но родилась я с длинными почти белыми волосами и золотыми глазами. На моем детском плечике был шрам из трех полос, будто оставленный кем-то из семейства кошачьих. Врачи тут же поставили диагноз «демонизм», но «демонизм» странного толка. В современно медицине выделяется много разных штаммов демонизма и ангелизма у деток, но мой встречается в единственном экземпляре. Я росла, а ни цвет волос, ни глаз не изменились и даже отметины на плече росли одновременно со мной, не стягивая кожу, как делают это обычные шрамы.
Если раньше, таких как я и Люцик забивали камнями, то сейчас общество относится к нем куда терпимее. В России всегда существовало спокойное отношение к магии, и если в Европе горели костры инквизиции, то у нас государство испокон веков сквозь пальцы смотрит на любое проявление ереси. Так, отругают для профорги, святой водой обрызгают, ну и забудут. А во время Советского Союза нас со светлыми гоняли наравне, так что нам, темным, не обидно было. Мы тогда даже единым фронтом выступали за послабление отношения к любой Религии, и во Второй мировой вместе работали, насылая страшные бураны и обращая солдат в волкодлаков, что бы в бескрайних лесах врагов рвали на части. Когда же Совок распался, то вместе со строительством храмов, мы тоже подключились и организовали собственную коалицию, институты открыли, школы, завели политиков на видных местах и даже пару демонов вызвали на нужды отечества, так сказать. Отечество нам за демонов весьма благодарно, а потому, в отличие от всего остального, более цивилизованного мира, не сажает нас в тюрьмы и не рубит головы.
Но даже если бы не восторжествовавшая толерантность, я в отличие от Люца, в этом мире бы прижилась, потому что внешне не сильно отличаюсь от обычного человека. Надо ли говорить, что это меня вполне устраивает. Метр шестьдесят ростом, волосы белые, будто я днями и ночами вымачиваю их в краске, зрачки желтенькие, но это коричневыми линзами можно поправить или простеньким заклинанием. Красотой я особенной не отличаюсь, формами тоже. Обычно те, в ком есть демонские мутации двигаются как кошки, говорят зазывным голосом или привлекают всеми способами, какими привлекает зло. Я за собой особенных способностей к очарованию к двадцати пяти годам не обнаружила, может еще проснуться. В нашем мире нельзя ни в чем быть уверенным на сто процентов.
Работа моя заключается в том, чтобы призывать или изгонять демонов, и работа эта довольно травмоопасна. Мне приходится чертить сдерживающие круги, выставлять печати и загонять в них тела мало-мальски плотные и зримые, приманивая демонов из глубин преисподней своей кровью. Кстати преисподняя – это метафора. Мы на самом деле понятия не имеем, с каких уголков нашей мульти вселенной к нам попадают ангелы, демоны и прочие мифические нематериальные сущности, но предпочитаем пользоваться лексическими определениями 19 века. Потому что у всех, кто в этот вопрос пытается слишком глубоко вникнуть, кукушка съезжает уже через месяц. Зачем я их вызываю? Частенько люди заключают с демонами сделки, те за жалкую плату в виде человеческой души могут одарить здоровьем, талантом, молодостью. Моральная сторона вопроса меня гнетет не сильно, потому что если не я вызову демона, то кто-нибудь другой. Или, упаси силы мироздания, человек догадается сам полезть в интернет за схемами вызова. Скорее всего у него ничего не выйдет, но может и получиться, и потом ищи его останки, разбросанные по частям по всей Москве.
У меня стопроцентная явка, что для колдунов является нонсенсом. Демоны, как говорит наша начальница, меня любят.
Помяни черта, то есть ведьму... В мой кабинет вальяжно вошла Инна, мне она всегда напоминала хищную птицу вроде грифона, только окрашенную каким то безумным художником. У Инны крючковатый нос, большие зеленые глаза слегка навыкате, короткие рыжие волосы, стоящие ежиком, и ежедневно разноцветные когти на руках. Потому как ногтями это безобразие язык назвать не поворачивался.
- Линочка, милочка моя, - меня передернуло от слова "милочка". Голос у Инны вкрадчивый и скрипучий, потому что она много курит. Поэтому же от нее всегда разит сигаретами, чей запах перебивает пресловутую Шанель. Инна оперлась на мой стол, и ее ногти слились с черной лакированной поверхностью. Почему-то люди ожидают увидеть много антуража в кабинете колдуна, что то, вроде хрустальных шаров, разнообразных камней, костей и прочей мишуры. Ожиданиям надо соответствовать, это для имиджа фирмы полезно, вот и в моем кабинете, по сути, маленькой коморке не было ни единого светлого пятна. Бархатные темные занавески, масса книг с таинственными символами, как будто я не могла найти всю нужную мне информацию в интернете на специализированных сайтах, жезлы и, конечно же, восковые свечи огромных размеров, убирать подтеки от которых мне приходилось собственноручно, потому что домовые с нами не уживаются. Даже мой ноутбук традиционного черного цвета. - Я очень довольна тем, что ты разыграла свой маленький спектакль, но ты же могла призвать Сатану! Представляешь, какая расчудесная реклама бы это была для "Вечность - не вопрос".
- Ага, особенно если б их Темный Лорд решил закусить кем-нибудь из своих последователей. Ты знаешь, Инна, демоны – опасные твари, а сильнейшие из них делают все, что им вздумается.
Инна недовольно покачала головой, но поспорить со мной не могла. Поэтому достала тонкую сигарету из пачки с намерением закурить. Однако тут же засунула ее обратно, сжав алые тонкие губы под моим пылким взглядом. Ненавижу вонять табакеркой. Мой босс фыркнула и затолкала пачку в обширный карман бархатной алой мантии. Я уже говорила о том, что у нас есть обязательная униформа? Бархатные мантии, как для мужчин, так и для женщин, исчерченные серебряными звездами. У нас черные, у Инны – алая, потому что она здесь верховная ведьма, ну или потому что черный ей не идет. Когда на улице под минус тридцать и батареи в перестроенном с дореволюционной эпохи здании не справлялись, цены им не было. Но сейчас, я чувствовала себя как в паровой бочке. Инне казалось, все было нипочем, может она и потеряла потовые железы, обретя бессмертие.
- Линочка, девочка моя, - она имела право называть меня девочкой, потому что была старше лет на восемьдесят: - с твоей щепетильностью в нашем бизнесе не проживешь. Да и вообще пора тебе переставать строить из себя человечка.
Я поднялась и посмотрела ей в глаза, она такого же небольшого роста, как и я, поэтому задирать голову не пришлось. Некоторых людей только мой не мигающий взгляд доводит до икоты, один знакомый мне сказал "как будто на тебя смотрит тигр и думает с какой стороны начать жрать".