Неверный. Свободный роман

У меня мозги закипают от того, что она мне шептала и стонала. Просто нутро горит и еще сильнее пламя пожирает внутренности от ревности, что это может быть только секс. Мне самому смешно становится: я всегда был за свободные отношения, Саше предлагал, она не оценила в прошлом, обиделась. Теперь опасаюсь того, что она лишь разрешит видеться с сыном и даст согласие на секс, и только.

— Мама скоро придет?

Алим уже соскучился. Начинает все чаще про Сашку спрашивать, и меня еще одним страхом накрывает. Теперь уже в отношении сына. Я налажать дико боюсь. Мое знакомство с ним еще в утробе Сашки началось, мягко говоря, не очень. Я пропустил все те моменты, которые мой друг Булат в телефоне хранит и хвастался постоянно: первое то, первое се, целое событие в их микромире. У меня первые касания уже с болтающим, упрямым мальчишкой. Боюсь тупо не вывезти, не оправдать ожидания. Страхи, как опасные хищники, на глубине.

Внешне не транслирую, но там, под слоем брони, все разодрано в мясо.

— Обедать хочешь?

— Пусть мама готовит. Где мама?

К счастью, на очередной вопрос Алима о маме я могу ответить, что она приехала. Мне доложили.

— Пойдем встречать.

Сын несется вприпрыжку. Очень хочу, чтобы я мог за ним припустить бегом и схватить смеющегося, поднять и прижать к себе. Но пока лишь способен на степенный шаг. И на том спасибо, Аллах. За все спасибо.

Охранник заносит чемоданы. Саша поправляет сумку на плече, обнимает сынишку, целует его, потом сталкивается взглядом с моим, переводит в сторону смущенно.

— Я хочу кушать! — просит Алим.

— Сейчас пойдем, дорогой. Дай мне минутку поговорить с Расулом.

Алим усердно перебирает чемоданы и пакеты, найдя в одном из них игрушки, с гордым видом тащит за собой, в детскую. Пыхтит, но тащит и не просит о помощи.

Подхожу к Саше ближе, чувствую, что дрожит, как зайчишка.

— Это наши вещи, — кивает на чемоданы. — Все наши вещи, что мы взяли с собой в поездку.

Делает акцент на словах «все наши вещи».

— Если я поспешила или неправильно поняла, поправь. Пока не поздно, — просит она, явно совершая над собой усилие.

— Боишься? — сжимаю тонкую талию.

Облизывает губы, согласно кивает.

— Безумно. Мне с тобой всегда дико страшно, как на самом опасном аттракционе. Не знаю, что у тебя на уме. Вдруг я все не так поняла?

— Я понимаю только одно. Это не все твои вещи, — делаю паузу. — Нужны все. Переезжай ко мне. Навсегда.

Глава 73

Глава 73

Расул

— Расул… — тихо выдыхает Саша, прижавшись к моей груди щекой.

Я обнимаю ее, перебирая пальцами тонкие позвонки, глажу спину и талию, бедра. В голове все оживает, и я хочу ее дико.

— Хочу взять тебя прямо сейчас, на горе этих вещей. Просто нагнуть, стянуть трусы и… взять. Как свою. Ты говорила, что моя. Вчера говорила. А сегодня что скажешь?

— Сегодня я привезла к тебе вещи и согласна жить вместе с сыном и с тобой.

— Мало, — выдавливаю и неожиданно вырывается кипятком предложение. — Выходи за меня.

— Расул… — отшатывается, будто в панике. — Расул, ты что говоришь?

— Я буду спокоен. Ты уехала и меня кроет мыслями, что это ненадолго. Наш мирный союз, мое общение с сыном. Ты даешь согласие пожить вместе, и я снова начинаю думать, что получил слишком мало гарантий.

— Ты слишком… свободный для брака, Мирасов.

— Без тебя я не чувствую себя свободным. Напротив, будто в тисках. И мне всего мало. Деньги, достижения, бабы, выпивка. Как в черную дыру. Голод не проходит. Я устал быть пустым и голодным. Выходи за меня.

Саша медленно оплетает меня за торс руками и сцепляет пальцы замком за моей спиной.

— Я делаю тебя сытым? Так и скажи, что тебе нужна просто кухарка.

Она пытается пошутить? А мне не смешно. Я читаю на ее губах слова, но это не согласие.

Значит, отказ.

Функционирую с трудом.

Еще одно поражение, которое нужно пережить и идти дальше, даже если не видишь смысла… Он может оказаться за горизонтом. Как с моим лечением. Я не видел смысла стараться, не верил в выздоровление, а теперь я стою на ногах и у меня есть сын и женщина, которая сводит меня с ума.

— Не только кухарка. Там ролей много, — пытаюсь ответить достойно, хоть и чувствую себя дном, которому отказали.

Впервые предложил. Впервые отказ получил.

Переживу.

— Ролевые игры, Мирасов? — сверкает глазами Саша.

Она поднимается на цыпочки и прижимается к моим губам.

— Да, я согласна. Выйду за тебя, — и целует мой онемевший от изумления рот.

Проходит секунда, вторая… До меня доходит. И я захлебываюсь, с рыком врезаясь в ее рот.

Только эта женщина может так ебать мои мозги и насиловать нутро в мясную крошку. Только ей позволено и удается сделать меня ужасно несчастным и через секунду самым счастливым на свете.

— Еще больше хочу поиметь тебя на этих чемоданах.

— Пусть отнесут в твою спальню, — задыхается. — И присмотрят за Алимом. Тебе хватит пять минут?

***

Быстро отдаю распоряжение отнести вещи Саши в свою спальню и присмотреть за сынишкой. Мне нужно как можно скорее оказаться по самые яйца в Саше.

Войдя в спальню сплетаемся и путаемся в ногах, Саша действует быстро и не менее требовательно, чем я. Стремительно. Рты всасывают друг друга жадно, словно от этого зависит жизнь, пальцы шарят по телу.

— Я тебя так оттрахаю, как только…

— Да-да, — кивает согласно. — А теперь дай мне опуститься сверху.

Саша прижимается ко мне и толкает легонько, быстро раздевается догола.

— Пять минут, Мирасов… — стонет в мой рот, когда оказываемся на кровати.

Она быстро садится ко мне на колени и со стоном принимает член в себя.

Насаживается резким толчком: перед глазами темнеет. Блять, как надо, да… Резко и сильно. Я бы так и хотел сейчас. Не сдерживаюсь.

Цепляюсь пальцами за задницу Саньки, приподнимая и опуская ее в том же темпе. Она в шоке, извивается, пронизываемая штырем до самой матки.

— Расул, — ахает, кончая.

Блять, заводная…. Как из пулемета, оргазмы строчить готова. — Боже, Расул.

— Что? Думала, если я в этой хрени запакован, отыметь тебя не смогу? Могу!..

— Боже… — хныкает, уронив голову на плечо. — Да… Продолжай. Мне нравится. Очень.

— Я чувствую.

Снова взлет и стремительный спуск. Туго чавкает пися, переполненная соками. Не хватает только моей спермы.

Двигаю все быстрее, ловя новый оргазм, жадно дышу, находясь на пределе.

— Саш.

— Да… — выдыхает мне в рот, посасывая язык. — Да…

— Да?

— Все, что угодно. Хочу тебя. С тобой. Хочу быть с тобой… — и вдруг выпаливает признание, находясь нанизанной на конец до самого корня. — Если ты снова меня бросишь, я не переживу. Кто бы что ни говорил. Ради сына — да. Но от меня ничего не останется. От меня самой.

Ее признание разбивает меня на куски. Просто дробит в пыль. Я…

— Я и не думал, что все так. Настолько. Я, кажется, еще не заслужил подобное?

— Дурак. Дурак, Расул. Любовь нельзя заслужить, — целует меня. — А я тебя очень… — всхлипывает. — Люблю.

На миг накрывает полной темнотой, бархатной, удаляющей все звуки, кроме дыхания Саши и нашего сердцебиения. Ее сердце — на разрыв, и мое — где-то рядом. Живое. Голодное по ее ласке и признаниям.

— А? Как ты сказала?

— Люблю… — шепчет мягче.

Кайфую, испытывая мощный прилив. Отрывает от кровати восходящим потоком.

— Встань и прогнись над кроватью.

— Расул.

— Прогнись хорошенько и раздвинь ягодицы руками. Хочу видеть все… — сжимаю член у самой головки.