Страница 6 из 17
– Не надо так.
– А как еще сказать о человеке, который не может реальность отличить от подделки?
– Ну… у меня с этим в последнее время тоже проблемы, – пожала плечом. – А Риз просто хочет, чтобы ее любили.
– Правда? – лицо Анхеля исказила жесткая усмешка. – Ну так приводи ее в следующий раз с собой. Как думаешь, она придет? Она же любит тайные встречи!
– Чтобы искупаться в твоей желчи? Не придет, конечно, – отмахнулась с грустью.
Этот мрачный «ангел» дьявольски неисправим. Нет никаких шансов притащить его к персональному «счастливому финалу».
– Или это недостаточно романтично? Не по канону? – раздраженно бубнил парень, дергая пуговицу на рубашке. – Верно, я же не мерзавец, не помолвлен и у меня нет болтливого соседа…
– Не понимаю, почему ты так злишься на нее, – удрученно покачала головой. – Сам ее отталкиваешь, отгораживаешь от себя, осыпаешь гадостями, а потом удивляешься, когда…
– Не понимаешь, правда? Тогда ты очень глупая девочка, Иветт Рэйвенс. И никогда не любила по-настоящему, – он резко встал и поднял меня с пола. – Светает. Уходи, пока меня не…
– Не застукали с настоящей девушкой? О, это лишит сна половину академии. Анхель привел к себе что-то живое, нарядное, чистое и приятно пахнущее! – потешалась над его угрюмым видом.
– Не приводил. Оно само приперлось, – проворчал визионик, выталкивая «что-то живое» за дверь.
Глава 4. Пора просыпаться, малыш!
Второе мое пробуждение за эту ночь было таким же резким и волнующим, как первое. Только в этот раз меня вырвал из дремы не собственный неприличный стон, а подозрительный треск.
И это было не то «ведро гвоздей», что обычно сыплется на меня с почтового ящика. Звук более тонкий, высокий, звонкий, словно возле уха раскалывается магический кристалл.
– Иви… Иви… Твой сафаэль… – прошелестела Ризраэль еле слышно.
– И твой! – вскрикнула Джул, перепугав остатки моих нервных клеток.
Кристалл «феи» тоже шевелился на одеяле, от него со скрипом отламывались розовые кусочки.
Комната наполнялась звоном и треском. Риз, помятая и всклокоченная, сейчас даже сильнее напоминала заспанного розового ежика, чем соседка с пола. Я тоже разлепляла глаза с трудом: ночная прогулка до мужского общежития давала о себе знать.
– Надо… задернуть шторы, – зевнула Риз и сонно указала на энциклопедию. – В первые часы после пробуждения… виззарийские призраки… предпочитают темноту…
– Тогда очень глупо с их стороны вылупляться на рассвете, – проворчала настоящая «ежиха», красная, в сердцах дергая штору. – Лучше бы вообще до вечера отложили: я бы еще поспала.
– Мы все бы еще поспали, – мученически покивала «фея», помогая ногтем своему сафаэлю.
Воздух вздрогнул, завибрировал… И наши кристаллы одновременно распались на половинки. Почти тут же из розовых «скорлупок» показался полупрозрачный клюв. Существо с закрытыми глазами сильно напоминало голубую птицу со слипшимися перьями.
Сафаэль Риз был до того неуклюж, что через пару осторожных шагов плюхнулся носом в простыню. Развернулся на спину и раскинул сотканные из магического тумана крылья, обнаружив нежно-розовый прозрачный пух на животе.
– Это трикс с Саци, – сообщила Риз, захлебываясь от восторга.
– Или хавранский попугай… – подкинула ей менее привлекательный вариант.
Я перевела взгляд на свое яйцо: из него до сих пор никто не попытался вылезти. Показалось даже, что скорлупки совсем пустые!
Но это было неправдой. Просто мой сафаэль скрутился в тугой синий «бутон» и прилип ко дну.
– Кхм-кхм, – вежливо напомнила призрачному существу, что от его вылупления зависит мой поход в серваторий. И мешкать не стоит.
– Кто у тебя, Ив? – Риз подняла глаза, с трудом отрывая взгляд от своего крохи, шевелившего крыльями на простынях.
– Какой-то цветок, – пожала плечом, засовывая нос в скорлупу. Оттуда меня что-то пощекотало, и «бутон» зашевелился. – Эй… приве-е-ет…
Синие лепестки всколыхнулись, и резким порывом ветра меня откинуло на подушку.
– Так, это не цветок, – прохрипела я, с опаской возвращаясь к кристаллу. – Из него… дует. Очень ветреная особь.
Во все глаза я наблюдала, как бутон превращается в яркую сине-голубую бабочку. Небольшую, с мой сжатый кулачок. Как она расправляет полупрозрачные, будто бы стрекозиные крылья с мерцающими серебряными прожилками.
– Похоже на редкую хавранскую морфо, – со знанием дела кивнула обладательница «пиратского попугая» с розовым брюхом.
– Морфо-кого?
– Просто «морфо». Красивая дневная бабочка, – улыбнулась фея, не имевшая таких чудесных крыльев.
Мотылек отряхнулся от осколков кристалла и, окруженный рыжими искорками, взлетел под потолок. В полумраке выглядело, будто он соткан из света голубой Цефеи. От осторожных взмахов больше не случалось порывов ветра. Наверное, показалось.
Просто бабочка. Просто красивая. Эй… это считается за вылупленного сафаэля?
Попугай Риз (ладно, уговорила, пусть будет трикс) тоже встал на крыло. И, горделиво нахохлившись, полетел догонять мою морфо. Или моего.
– Нас правда допустят к кристаллу высших знаний? – мечтательно уточнила Риз. – И он скажет нам Ответ?
Она так забавно хмурила белый лоб, что я поняла: формулирует «тот самый вопрос». Я-то свой давно сформулировала…
– Арх, я за эти дни ни разу не заполнила дневник наблюдений!
Стряхнув сонливость, я суматошно нащупала в сумке блокнот и принялась выводить в пустых графах первое, что приходило на ум.
«Воспитание: правильная хавранская литература, неправильные мысли.
Прогулки: в основном ночные, с преобладанием свежего воздуха и едкого вулканического дыма.
Питание: обильное. Слезы, шоколад, сомнения, горькие воспоминания и ярмовый мусс.
Сон: под подушкой.
Опасности для здоровья: бедовая хозяйка, вероятность попасть под огнешар и задохнуться в огнепорте.
Полезная деятельность: участие в расследовании…»
И все в таком абсурдном духе. Кто-то ведь придумал анкету для каменного яйца?
– А я все заполняла. Каждый вечер, чтобы не скучать, пока жду Квента, – Риз подманила пальцами птенца, и тот уселся на ее кулачке, сложив призрачные крылья. – Порой чувствую себя из-за этого пустоголовой квахаркой, но…
– Жду Квента! Жду Квента! – загорланил вдруг… нет, не благородный трикс, а самый настоящий попугай.
– Ой!
– Ой… – мы одновременно сглотнули.
– Каждый вечер! – орал птенец в четырех стенах, и Джул задернула шторы поплотнее. – Жду Квента! Квахарка! Квахарка!
– А его можно всунуть обратно в яйцо? – уточнила Джулиэт, демонстративно затыкая уши. – Эйна ведает, не так тебе нужны те ответы, Риз…
***
Весь следующий час мы вели при попугае чинные беседы, посвященные сеймурской культуре и обычаям Веера. Надеялись, что за сказками о Керракте и Эррене неправильный трикс забудет про Квента, квахарок и пустоголовую Риз.
В конце концов, ей тоже было рано становиться посмешищем. Да и сирра Фервина надеялась получить сафаэлей воспитанных, а не орущих на всю академию стыдную чепуху.
Суетливая птичка с розовым брюхом только казалась глупой. На деле же уже спустя полусферу по памяти цитировала выдержки из энциклопедии. И что-то подсказывало, что имя сына ректора она тоже не забыла…
Застегивая на себе форменное платье, я в сотый раз порадовалась, что мой морфо – просто красивый мотылек. От взмахов голубых крыльев иногда дуло, но совсем слегка, и это не доставляло неудобств.
Оставшийся кусок утра мы потратили на безуспешные попытки запереть сафаэлей в шкатулке, клетке, шкафу, сумке… Призрачные помощники проскальзывали даже через защитные экраны. Что уж говорить про ткань, стекло и тонкий металл.
– Придется иди так, – жалобно простонала «фея», ставшая от общения с любознательным триксом заметно бледнее.
В магическом питомнике выяснилось, что сирра Фервина дает открытый урок для младших курсов на первом уровне серватория. И мы, распихав кристаллические скорлупки по карманам, отправились в храм знаний. Сафаэли как привязанные следовали за нами, хлопая стеклянно-прозрачными крыльями.