Страница 123 из 129
Сеньке от лыжной работы стало жарко. Он оглянулся. И замер. Вот оно что! Вот и верь после этого картам! Долина реки Темник, что шла к Утиному озеру, как-то сильно круто поворачивала на том месте, где бесполезно крутились кержаки во главе с Вещуном. Реки так не поворачивают… Если их ложе не подняла гитская сила природы и не оттащила куда той силе охота. Если же правы те, кто рассказывает страхи про трясение земли, то — вот оно. Часть долины реки Темник трясение земли просто подняло и перенесло на полверсты в сторону. И уложило сикось-накось… Но — там и надобно искать пещеру! Ту, что ищет этот старик по своей сказочной карте!
Была, не была! Сенька свистнул Альму и пошел торить лыжный след сначала на легкий подъем. А потом и по спуску в распадок… Отчего-то торопился…
— Егер! — проорал Артем Владимирыч уже в который раз. — Давай света!
Егер замешкался не оттого, что света давать не схотел. А просто — коровье соленое масло, которым мазали старые тележные доски, кончалось. А тележные доски, пропитанные дегтем, горели слабо, гасли.
Прошел месяц с того момента, как Егер подорвал вход в пещеру — каменную тюрьму. Китайцы вяло пытались прорваться через озеро, русские отбивались пушками, тратя последний порох. Если дорогу вверх не найти, то придется поступить, как требовали древние предки. О том замысле князя знали только Егер да инок Олекса — подорвать нависшие над тоннелем глыбы изувеченного трясением земли туннеля, похоронив под огромной массой каменной породы добытые богатства и самих себя. Правда, для отчета об этом в живых должен был остаться верный человек, который пройдет сквозь китайцев и доберется до Императрицы. Таким человеком Артем Владимирыч выбрал вятского Ванятку. Парень злой и себя щадит в последнюю очередь…
Князь уже рассчитал — куда положить последние пороховые запасы, чтобы взрывом стронуть гранит…
Наконец сладив два факела, Егер снова полез вверх по откосу, наваленному из гранитных глыб. Там примостился князь и пытался расширить чудным ножом, подаренным ему Вещуном, щель, по которой в пещеру стекала вода.
До сего момента солдаты, еще веселые тем, что обвели китайцев, таскали из завала камни. Но один оттащат — два на его место катятся. Солдаты приуныли. И все чаще тайком бегали исповедоваться к иноку Олексе, сидевшему у озера, при пушках.
Тогда князь, вспомнив про свой обет, данный на окончание пути — поставить каменный крест, велел солдатам откатить один круглый камень, что закрывал вход в огромную пещеру — камеру с костями, и на том камне выбить осьмиконечную звезду. А потом и словеса Сибирского наказа. Солдатам — оно что? Лишь бы дело!
Солдаты откатили круглое колесо. Пещера, что оно закрывало, оказалась, к удовольствию князя, пустой, без костей, и давай стараться. Благо, среди кузнечных припасов колывана Корнея имелось достаточно острых зубил и разных молотов.
Инок Олекса, правда, нудил князю, что бить надобно православный крест, как князем было обещано при начале похода, а не звезду с восемью концами. Артем Владимирыч, похудевший, с плохо стриженой бородой, ругаться не стал.
—
Православный крест, как положено обрядом, ставится на возвышенности, — терпеливо пояснил князь Олексе. — А мы сидим в норе. И, может статься, из этой норы не выйдем… Однако обет я должен соблюсти?
—
Должен, — смутился инок.
—
Нарисуй мне, Олекса, православный крест, — попросил Артем Владимирыч.
Олекса привычно прочертил на камне острым зубилом вертикальную линию. Потом, сверху провел короткую линию в перпендикуляр главной. Потом еще одну линию в перпендикуляр, теперь в три раза длиннее. Так прочитался знак креста. А уж под той, второй, линией креста провел линию наискось.
Олекса завершил рисунок и перекрестился. Но замер, ожидая от князя каверзы. К ним подошел и присел на корточки перед рисунком православного креста Колонелло. Он тоже малость сдал: пищу в отряде давали теперь два раза в день — пустую ячневую кашу.
—
Оно так, — произнес, думая о своем, Колонелло. — Войну дураки, бывает, затевают из-за малой разницы…
Колонелло взял из рук Олексы зубило и рядом с его рисунком двумя махами начертил крест католический — две пересекающиеся черты.
—
Но образ православного креста… — начал было Олекса и осекся…
—
Ну, — объясни нам образ православного креста, — подзудил его князь.
—
Сие тайна великая есть, — ответил Олекса, — я до той тайны еще не допущен.
—
Так я тебе сию тайну открою, — повеселел Артем Владимирыч. — Посчитай мне, Олекса, сколь концов у православного креста?
—
Восемь, — ответил Олекса, ни миг не задумавшись.
—
А сколь концов у звезды, что я тебе велел выбить на камне? А сколь концов у русских звездных орденов? А на звездах наших, солдатских киверов?
—
Восемь… — прошептал Олекса.
Колонелло очень внимательно слушал спор князя с иноком. Что-то порывался сказать.
—
Вот! — решительно сказал Артем Владимирыч. — Кто над этим задумался? Кто вопросил — а почему так?
—
Я вопрошаю — почему? — встрял Колонелло, видя муки инока Олексы.
—
Да потому, что с древних времен это вымеряно и выстроено! — поднял голос князь. — Земля наша, то что планета, считается восьмой планетой от края солнечной обители. От бездны космоса. И те, кто вершил свои божественные дела на Земле, раздали всем народам знаки их власти… В виде звездных знаков. Сурам — русам досталась вся Земля в охрану и подчинение…
—
Погоди, князь, — возбудился вдруг Колонелло, — а что тогда значит крест с четырьмя концами? Католический то есть? То есть — звезда с четырьмя лучами?
—
Четвертая планета от края космоса — есть планета Уран. Древние называли ее «Ану»…
Колонелло обиделся…
—
А Землю как называли древние? — спросил он.
—
Ки, — не смущаясь, ответил Артем Владимирыч. — Но ты зря обиделся, друг мой Колонелло. Ану — так звали главного Бога древних.
—
А разве его звали не Ягве? — удивился Колобнелло.
Князь промолчал. Потом спросил у Олексы:
—
Понял, почему надо бить осьмиконечную звезду? Понял древнее наше право?
Олекса кивнул и убежал.
Князь повернулся к Колонелло и теперь ответил на его вопрос:
—
Ягве — так назвали бога люди, из чьего племени был Гуря…
—
Больше вопросов не будет! — заверил князя Колонелло, смачно сплюнул и пошел к своей работе — помогать Егеру делать факелы из прогорклого масла, обваленного в порохе…
***
За неделю солдаты играючи сбили лишний гранит на двухсаженном колесе, и получилось так, как хотел князь: на круглом основании ясно читалась правильная восьмиконечная звезда.
Солдаты, что были не при дежурстве, собрались у камня. Звезда их не поразила — такую видели часто. Поразило то, что князь требовал от каждого: какой наказ выбить словесами на твердом граните?
—
Кому наказ? — поинтересовался наконец вятский Ванятка.
—
И своим, и чужим, — быстро ответил князь.
—
От это — по-нашему! — развеселился Ванятка. — Пиши, Олекса: «Свой — поклонись, чужой — уронись!»
—
Нет, — подсунулся сбоку князя Левка Трифонов. — Сибирский наказ такой: «Мы с ножом сюда пришли — за нож и держимся».
—
Ты еще вспомни князя Александра Невского, — прошептал Левке Артем Владимирыч: «Кто с мечом к нам пришел…», балда!
Далеко сзади, у озера, забухали пушки — китайцы снова пробовали идти на прорыв. Никто и не оглянулся — пушки били расчетно и обычно.
Князь все же решился.
—
По местам — работать! Я сам дам Олексе нужные слова!
Артем Владимирыч обдуманно важным движением вынул их кармана полутулупа лист бумаги с крупными буквами.