Очень серьезный мужчина

— Спасибо, что понял меня, папа! — Тимофей был удивлён и даже растроган.

— А как тут не понять, сын? Я же, вроде, тоже мужчина? И счастлив, что мы с матерью воспитали мужчину.

Декан предложил разойтись миром. Тимофей должен был забрать документы из университета и исчезнуть.

— Поймите меня правильно. Золотарёв Николай Николаевич — далеко не последний человек в нашем городе, и при желании может устроить огромные неприятности всем нам. Он уже обозначил свою позицию: учиться Тимофею в нашем городе они не дадут. Всё равно не дадут. Обострять и доводить дело до полиции не хотят, потому что это скажется на репутации Арсения Николаевича. Понимаете, он мужчина, и его самолюбие очень задето. Обнародовать всё это Золотарёвы не хотят. Однако, если Тимофей Борисович начнёт упорствовать, то дело, безусловно, дойдёт до привлечения правоохранительных органов. И тогда уж, поверьте, у Тимофея начнутся настоящие неприятности. Вот так. Всё сказал, ничего не скрыл. Мне самому крайне неприятна эта ситуация, но, как говорится, из песни слов не выкинешь.

— Тимофей, Борис Сергеевич, — заговорил вдруг Виталий Степанович, который находился тут же, но до сих пор хранил молчание. Он присутствовал, поскольку являлся не только заведующим кафедрой макроэкономики, но и куратором группы, в которой учился Тимофей. — Вы могли бы подождать в коридоре несколько минут? Только не уходите пока, какое бы решение вы ни приняли.

Тимофей и Борис Сергеевич вышли, встали у окна.

— Ну ничего, сын. Поступишь в другой вуз и в другом городе.

— Я не трус, папа, чтобы бежать!

— Ты и не побежишь. Но между продолжением образования и судом мы выберем первое.

В этот момент выглянул Виталий Степанович и пригласил их вернуться.

— Значит так, Тимофей, — теперь говорил Виталий Степанович. — Мой шурин работает в одном из университетов Санкт-Петербурга. Сейчас мы с ним созвонились и получили его принципиальное согласие на твой перевод туда. Все твои экзамены и зачёты сохраняются, и ты переходишь на второй курс, как и положено. Теперь нам нужно ваше принципиальное согласие, и… счастливого пути!

— Мы согласны, спасибо вам огромное! — воскликнул Борис Сергеевич. — Вы…вы настоящие люди, а не равнодушные и не трусливые, которым лишь бы от себя отгрести. Спасибо!

— Просто парня жаль. Он ведь реально лучший, — пожал плечами декан. — Горячий вот только чересчур.

— Я не трус, — упрямо и мрачно сказал Тимофей. — Я никуда не побегу.

— Тима, — неожиданно мягко сказал Виталий Степанович. — Поверь, мы тебя прекрасно понимаем. Но ты не можешь оценить всю серьёзность и опасность твоей ситуации. Они этого так не оставят.

— А я не могу оставить Свету здесь… с этим.

— Тимофей, обещаю, я буду лично отслеживать ситуацию со Светой, — заверил Виталий Степанович. — А ты будешь отслеживать всё, общаясь с друзьями в социальных сетях.

— А я поговорю по поводу Светланы Покатаевой с Золотарёвым-старшим, — пообещал декан. — Чтобы он воздействовал на сына. Светлана будет в полной безопасности. Ты о себе подумай. И о своём будущем.

— Света не должна узнать, из-за чего мне пришлось перевестись, — Тимофей серьёзно смотрел на Виталия Степановича. — И вообще никто не должен. Я не хочу, чтобы Свету ещё и обвинили во всём этом, в этой грязной ситуации.

— Договорились. Никто не узнает. А Арсений и сам не заинтересован в том, чтобы обнародовать свой позор.

Тимофей и Борис Сергеевич обменяли билеты и в ту же ночь вылетели с документами в Санкт-Петербург. А в сентябре Тимофей приступил к учёбе на новом месте.

* * * * * * * *

5 лет спустя.

В кабинет, который Света делила с двумя подчинёнными, заглянул Макс. Точнее, Максим Викторович, заместитель директора филиала.

— Светк… Кх-кх, Светлана Юрьевна, вас главный жаждет видеть, а внутренняя линия постоянно занята.

— Простите, Максим Викторович, — одна из подчинённых Светы, Алина, самая молодая в их отделе, выразительно посмотрела на Макса. — Это я долго разговаривала с юридическим отделом, проблемы возникли.

— Ничего страшного, Алиночка, пробежался, не переломился, — Макс ослепительно улыбнулся, и серьёзная Дина, вторая подчинённая Светы, закатила глаза.

Кажется, Дина была единственной в их филиале представительницей прекрасного пола (кроме Светы, разумеется), на которую не действовали чары молодого зама, Максима Викторовича. Макса Белянкина.

Отец Макса возглавил филиал компании четыре года назад. Максим и Света тогда ещё учились на третьем курсе. Макс начал работать в компании сразу, сначала рядовым экономистом. После окончания бакалавриата по экономике, поступил в магистратуру, изучал управление.

Света в магистратуру не пошла, однако, проработав полгода и проявив себя, возглавила экономический отдел в филиале. На работу в филиал её заманил, конечно же, Макс. Света долго металась, ведь ей ещё в период обучения предложили место экономиста на одном из градообразующих предприятий.

Однако Макс сумел убедить своего отца в том, что Света очень нужна их фирме, а потом Макс и его отец вместе убедили Свету в том, что ей очень нужна, просто необходима, работа в филиале. В итоге не прогадал никто.

— А зачем я понадобилась Виктору Михайловичу? — спросила Света, когда они с Максом шли по коридору.

— Узнаешь, — Макс, как обычно, пытался напустить тумана и придать всему вокруг таинственности. — Сходим вместе на обед?

— Можно. Если обед состоится, конечно.

— А почему он не должен состояться?

— Потому что меня главный пригласил, Макс! А это значит, с вероятностью примерно процентов на девяносто, что загрузит дополнительной работой.

— Виктор Михайлович просил дождаться его, — секретарь главного поднялась навстречу Максу и Свете. — Он будет минут через пять. Проходите.

Макс придержал перед Светой двери кабинета шефа, по совместительству, его отца.

— Если не получится пообедать, можем поужинать, — Макс прикрыл двери, устроился за столом напротив Светы и подмигнул.

— Белянкин, я не верю в то, что тебе не с кем поужинать.

— Конечно, есть, с кем. Но можно и с тобой.

— Я стараюсь не ужинать, Макс.

— Не понимаю, зачем тебе так себя ущемлять? С твоей фигурой можно себе позволить ужин и… ещё ужин, и так каждый вечер. Но если ты так уж настроена против ужинов, можем не ужинать. Позавтракаем.

— Белянкин, — рассмеялась Света и поправила тёмные волосы, и без того идеально и гладко убранные в длинную косу. — Я тебя знаю миллион лет, потому можешь расслабиться и не стараться так рьяно.

— Это и обидно, Светка! Мы с тобой знакомы миллион лет, а я тебя всё ещё не… Не надоело изображать воинствующую деву?

— Нет, не надоело. Всё по красоте, Макс, я наслаждаюсь жизнью. Очень благодарна тебе за то, что ты меня уговорил на эту работу тогда, два года назад. Потому можешь рассчитывать на меня во всём, кроме.

Разговор этот был привычным для Макса и Светы, и повторялся с периодичностью примерно раз в месяц.

— Как отец, Света? — спросил Макс, став серьёзным

Быть серьёзным и требовательным, хоть и справедливым, Макс тоже умел, спрашивал по всей строгости, потому Света никогда не давала спуску ни себе, ни подчинённым.

— Слава Богу, — Света инстинктивно постучала кулачком по столешнице. — Всё нормально у них с Ритой.

Двери в кабинет открылись, и Света с Максом встали.

— Привет всем! Вольно, — Виктор Михайлович прошёл к своему креслу. — Что вскочили, как неродные?

Виктор Михайлович взял со стола тонкую чёрную папку и протянул Свете.

— Ознакомься, Светлана Юрьевна. На всё про всё три дня у тебя. Постарайся закончить тут всё самое серьёзное, потом передавай дела. Вылет в воскресенье. Командировочные и всё прочее к тому времени уже поступят на карту.

Света, бегло прочитав текст приказа, посмотрела на улыбающегося Макса. Так и есть, всё знал!

— Виктор Михайлович, но… — начала Света.

— Без "но", Светлана Юрьевна! Тебя уже ждут в Северной столице, в головном офисе. Руководство настаивает на том, чтобы стажировку прошла именно ты. А потом они решат, предложат ли тебе что-то там, или ты возглавишь что-то на периферии. У нас в крае ещё два филиала. Может, какой-то из них.