Страница 46 из 52
Тэймэй с ужасом ждала, что ответит ей Михаил. Она чувствовала через связь его разочарование и злость. Эти чувства пока обходили её стороной, не цепляя и не погребая под собой, но надолго ли?
— Как же вы мне все дороги со своими играми, гонкой за силой и дармовой энергией! Почему просто не оставить меня в покое? — последовал тяжёлый вздох. — Что у тебя с главенством в клане? Получила свой княжеский перстень?
— И да, и нет! — горько усмехнулась Тэймэй. У неё отлегло от сердца. Злость любимого обошла её стороной. Вот только, зная злопамятность Михаила, магичка не завидовала его потенциальным врагам, даже если ими были боги. — Инари одарила меня золотым перстнем, адамантовый припасла для нашего ребёнка.
— Что это означает по вашим традициям?
— Что я — сильнейший маг в роду Инари, но могу быть только регентом при ещё нерождённом ребёнке, ведь он потенциально будет сильнее меня…
— Это всё мило, но меня интересует военное, экономическое и политическое значение колечка, — жёстко перебил её Михаил.
— Я обязана прибыть на службу, если император призовёт, но без его верительной грамоты мои права на управление кланом сомнительные, — по памяти перечисляла Тэймэй прописные истины, когда-то вбитые на подкорку памяти ещё отцом. — Я получу ограниченный доступ к экономическим ресурсам рода, он будет большим, чем у дяди с его серебряным перстнем, но меньшим, чем у главы клана. С политической точки зрения, я становлюсь невестой, которую можно увести из рода через брак, ведь только адамантовый перстень дарует неприкосновенность.
— Так ты же беременна…
— Никого это не будет волновать. Если я лишусь ребёнка, то и регентом мне не стать. Но я смогу стать прекрасным инкубатором для детей чужого рода.
— Слушаю я тебя и поражаюсь. Какого хера ты забыла там? Твоя Инари сознательно окунула тебя в такое дерьмо, что тебе сейчас проще развернуться и вернуться ко мне, а род её пусть горит синим пламенем. Без сильных магов это не род, а окровавленный полутруп, который раздерут на части меньше чем за полсотни лет. Но нет, ты будешь упорно пытаться доказать что-то себе и окружающим.
— Не буду. Но и оставить всё как есть не могу, — призналась любимому и себе Тэймэй. — Мой отец был первым мечом империи. На наш род никогда не падала тень предательства за тысячелетия его существования. А сейчас мой дядя ввязывается в военный переворот против императора, тем самым очерняя память моего отца и моих предков. В память об отце я предупрежу императора, а затем вернусь к тебе, и мы вместе решим судьбу нашего ребёнка.
— Глупая, безрассудная и наивная девочка, — Тэймэй будто наяву увидела, как Михаил качает головой осуждающе. — Императорские дворцы так же далеки от понятий чести, как проститутки от девственности. Не суйся туда. Без реальной силы за спиной ты станешь не просто пешкой, а заложницей чужих интересов. Подожди пару дней, и ты войдешь во дворец в качестве моей невесты рука об руку со мной. Никто не посмеет тебя обидеть, чтобы не раздувать международный скандал.
— Спасибо, — Тэймэй смахнула слёзы, катящиеся из уголков глаз, — спасибо, что не отвернулся от меня, несмотря на мой обман и недостойное поведение.
— Ты — мать моего ребёнка, — раздельно с паузами произнёс Михаил, — любого, кто сознательно причинит вам вред, я убью. Поэтому не суйся во дворец и не провоцируй уничтожение вашей правящей династии.
— Я не могу, — прошептала Тэймэй, — у меня нет этих двух дней.
— Не глупи! Убей, в конце концов, дядю, но не лезь во дворец!
— За убийство собственной крови на меня ляжет божественное проклятие.
— Это не остановило твоего кузена от покушения на выставке! — едко усмехнулся Михаил.
— И его постигла кара! Проклятие действует! Он ни жив, ни мёртв!
— Имя твоему проклятию — я! Это я вернул ему сторицей всю ту дрянь, что летела в вас с Тиль и принцессой! Не Инари! — Тэймэй окатило волной негодования.
— Я не могу… Прости! — она уже хотела было оборвать связь, когда услышала вопрос, заданный абсолютно безразличным голосом и напомнивший о начале их знакомства.
— Ты же понимаешь, что я могу просто усыпить тебя и никуда не пустить? Контур управления не разрушен.
— Я стояла за твоей стеной в войне с Крысиным, прошу, дай мне спасти собственный род от клейма предателей!
— Сколько у тебя времени?
— Сорок два часа.
— Дождись меня в Киото. Я успею, и мы пойдём к твоему императору вместе! И ещё. Я отправил к тебе Мауру и Имал. В самом крайнем случае Имал тебя перенесёт, куда представишь. Радиус переноса пока не превышает пятисот метров. Но этого хватит, чтобы сбить со следа преследователей или избежать плена.
Связь завершилась, а у меня резко прибавилось забот. И решать их приходилось в ускоренном темпе. А ведь я только успел покинуть Хмарево и отправиться свитками перехода к сестре. Мой маршрут не менялся, но означал, что время на решение вопроса с пропажей Кираны сократилось до минимума.
— Тиль, свяжись с Белухиной и перекупи у неё за любые деньги дирижабль. Вечером вы должны вылететь в Японию.
— А ты? — в голосе подруги сквозило беспокойство.
— А я постараюсь добраться своим ходом.
— Да что случилось? Что за спешка?
Я показал Тильде разговор с Тэймэй, реакция последовала незамедлительно:
— Благородная идиотка! И почему тебе везёт либо на откровенных сук, либо на благородных идиоток? Не отвечай! Сама знаю!
Мы обсудили ещё некоторые детали поездки, когда Тиль вдруг выпалила:
— А если ты опоздаешь, мы можем действовать на своё усмотрение?
— Это как? Организовать японскому императору разрыв сердца из-за единовременного открытия десятка высокоуровневых прорывов изнанки? — со смешком уточнил я планы эрги.
— Ну так нечестно! — возмутилась подруга. — Я такая предсказуемая⁈
— Нет, дорогая! Ты — сама неожиданность! Просто я знаю твой личный стиль ведения переговоров! Если не с кем вести переговоры, то и проблема решена.
Отсмеявшись, я попрощался с эргой, мысленно рисуя себе картину разрушения Киото, если десяток эргов разбушуется. Дербенту хватило всего двух эргов, Сухуму — тоже, результат слаженной работы десяти я боялся даже себе представить.
Следующим на очереди был Арсений.
— Найди мне срочно за любые деньги свитки перехода от Новороссийска до Владивостока.
— Сроки? — по-военному коротко уточнил кровник.
— Сегодня к вечеру, завтра к утру.
— Позвольте уточнение? — несколько сомневаясь, позволил себе вольность Арсений.
— Слушаю.
— Конечная цель — Владивосток или Японская империя? Если второе, но смогу найти до Осаки.
— Отлично, второй вариант меня устраивает! Арсений, что бы я без тебя делал? — похвалил и в который раз восхитился доставшимися мне в наследство от деда кровниками.
— Очень надеюсь, что когда-то вы будете растить и воспитывать детишек и не будете нуждаться в нашей помощи, — по-доброму ответил тот. На этом наш разговор завершился.
Между тем я уже покинул столицу и направлялся свитками в Новороссийск. В одну из промежуточных точек я так и не добрался. Уже готовясь костерить на чём свет стоит производителей свитков перехода, я вдруг сообразил, что дело не в них. Напротив меня находился Виноград и, судя по шелестению его листвы, был весьма и весьма взволнован.
— Твоя сестра пропала! Где она?
— Это я у тебя хотел спросить, — поняв, что слегка пропустил часть с почтительностью, решил исправиться, — она отправилась в Абрау вступать в права наследования и там провалилась на изнанку. Как покровитель княжеского рода ты должен бы знать, что у них есть выход на изнанку!
Ох, как цветасто ругался Виноград, поминая и наших предков, задницы с поиском приключений и семейное неуёмное любопытство.
— Ну вот почему самый простой ритуал у вас превращается в непойми что? Про тебя я молчу, у тебя всё через задницу, но сестра… она же даже выросла отдельно! Ну как так?
— А можно чуть поподробней узнать, куда она вляпалась и как её из этого вытягивать? — осторожно уточнил у бога. Торопить было невежливо, но и времени слушать его стенания критически не хватало.