Страница 20 из 52
Не успел я продолжить, как со мной связался Борзый:
— Мы подъехали к форту, и, кажется, Вулканова в курсе произошедшего у нас побоища.
Исико Инари препроводили на корабль князя Меказики. Она знала, что это случится, но хотя бы попыталась выиграть время. Исико, вопреки мнению окружающих, не была красивой дурой. Она была женщиной своей эпохи, а уж предыдущие два качества с успехом исправила жизнь.
Когда-то вдова Ацухиро Инари была одной из красивейших женщин страны Восходящего Солнца и даже смогла вступить в брак по любви. Но судьба отмерила ей слишком мало лет счастья.
Теперь об этом времени напоминала лишь дочь, потерянная годами ранее, но вновь обретённая сегодня. Справившись с первым шоком от поведения Тэймэй, Исико переосмыслила и собственную стратегию поведения. Слишком сильно Тэймэй была похожа на отца, а если уж с ней действительно заговорила богиня, то девушка никогда и ни за что не пойдёт на поводу у тех, кто хочет поглотить их род.
Всё это Исико понимала и потому успела отправить весточку в Императорский дворец собственной племяннице, которая сейчас числилась в фаворитках у третьего сына императора, да продлят боги годы его жизни.
Там должны были оценить личную силу Тэймэй и её происхождение по достоинству. А ещё Исико приписала пять иероглифов, которыми старый император подписывал все письма её мужу. Ведь почти три десятка лет назад молодой князь Инари были одним из тех, кто привёл собственных воинов на защиту императорской семьи при мятеже. Надежда и верность.
Исико оставалось лишь надеяться, что у Тэймэй хватит ума обратиться за помощью к императору. Самой же княгине Инари ничего не оставалось кроме как явиться по требованию князя Меказики. Но ведь никто не обещал, что она будет смиренно молчать и сносить оскорбления? В конце концов, муж выбрал её не за красоту или кроткий нрав, он выбрал Исико за стержень, твёрдый характер, способный вынести невзгоды. И ради памяти её дорогого Ацухиро она будет именно такой.
Люди Меказики даже не пытались относиться к ней с уважением. Один из них и вовсе схватил её за предплечье и практически волоком поспешил доставить к своему князю.
Неслыханная наглость и неуважение!
— Убери свои грязные руки от вдовы князя Инари! — прошипела Исико, пытаясь освободиться из цепких лап матроса. — Ты не портовую девку лапаешь! Имей уважение!
Её втолкнули в тёмную комнатушку, едва подсвеченную магическими светильниками. За вуалью, скрывающей лицо Исико, невозможно было рассмотреть что-либо ещё в полутенях, спрятавшихся по углам каюты. Князя не было видно.
Но женщина не согнулась в раболепном поклоне. До этого момента она всегда общалась с князем Меказики, как того требовали традиции через шелковые и бумажные ширмы, склонившись в поклоне, признавая его главенство.
Но не сейчас. Только не сейчас.
— Склонись, Исико, не провоцируй меня сильнее, чем уже есть.
Вдова Инари услышала тихий шелест вынимаемого из ножен меча, но даже столь явное предупреждение не заставило её преклонить колени.
— Я — вдова князя Ацухиро Инари, регент при княжне Тэймэй Инари, и я не преклоню колено ни перед кем, кроме богини, императора и нового главы рода Инари!
Не успела она закончить фразу, как почувствовала дуновение ветерка, и вуаль, скрывающая её лицо, опала к её ногам.
— Если ты решила бросить вызов князю Меказики, то смотри при этом мне в глаза, — холодной яростью князя можно было заморозить горячие источники императорского дворца. При этом Исико ощутила набухающую капельку крови на своей щеке.
— Да какой ты князь, если пролил кровь беззащитной женщины из рода, равного с тобой по статусу и не находящегося в состоянии войны? — Исико чувствовала, как кровь стекает по нарумяненному лицу, смывая толстый слой белил, и молилась, чтобы чужому взору не открылись увечья, полученные при спасении дочери в прорыве.
— Для женщины, пять лет добивавшейся со мной сделки, ты чересчур неподобающе себя ведёшь, — Меказики поднялся на ноги, возвышаясь над хрупкой Исико, но та не сделала ни единого шага назад. — Забыла, где твоё место? Или мне стоит напомнить тебе место женщины в доме мужчины?
Стальная окантовка на лезвии родового клинка, выполненного из кости рыбы-меч, зловеще блеснула в тусклом свете макровых светильников.
— Один взмах меча, и ты лишишься своей прославленной красоты!
Ответом князю был тихий смех, громкость которого всё увеличивалась. Исико хохотала прямо в лицо своему бывшему союзнику, который стремительно превращался в заклятого врага, и не могла остановиться. Вдова князя Инари и бывшая первая красавица империи сняла шёлковые перчатки с рук и зачерпнула воды из ближайшего чана, плеснув себе на лицо. Ей на грудь потекли белёсые ручейки краски, а из-под них на коже проявились настоящие заплатки из синей глины. Женщина с торжествующим взглядом следила, как на лице князя Меказики менялись эмоции: гнев, ярость, оторопь, непонимание, брезгливость и, наконец, отвращение.
Не стесняясь своего врага, Исико вынула несколько глиняных пластин, формирующих скулы, нос и часть подбородка.
— Ты думал, что сможешь напугать меня? — она вытерла остатки белил широким рукавом верхней накидки, показывая своё истинное лицо. — Ради своей дочери я вытерпела это. Она — настоящая Инари, в ней кровь князей и императоров, она никогда не покорится такому, как ты! Богиня с лихвой наделила её силой, поэтому в твоих услугах она более не нуждается.
Исико показалось, что мимо неё разом метнулись две тени, но взгляд женщины был прикован к врагу. Она не хотела встречать смерть растерянной, она смело взирала ей в лицо.
Алые капли окропили шёлк верхней накидки вдовы князя Инари.
Глава 11
Есть русское ёмкое нецензурное слово, описывающее нашу ситуацию и моё мнение о Вулкановой, но в присутствии Агафьи и уж тем более Кираны, изучающей этикет, я промолчал. Очень многозначительно.
— Агафья, что у нас с осколками проклятия?
— Огородили, занимались попытками утилизации в меру имеющихся сил и возможностей, но огонь эту дрянь не берёт, вода бесполезна, а земельщика такого ранга, чтобы вокруг создать непроницаемый куб, просто нет.
Я быстро прикинул, что к чему, и отправился вести переговоры. У нас нет мага земли, но есть Вулканова, договоримся.
За мной на расстоянии последовали Агафья и Кирана, «страховать на случай перехода от переговоров к мордобойной дипломатии».
— Я женщин не бью, — возмутился было я.
— Это пока она тебя в бараний рог не скрутит, дальше половой признак стирается, — пожала плечами вампирша.
— Не нравится мне твой настрой.
— А мне не нравится, как быстро эта госпожа добралась до наших земель. Только вчера должен был дирижабль с ней на борту в столицу прибыть, а уже сегодня она — у наших ворот, — вампирша растворилась в вечерних сумерках, — если что, я рядом.
Кирану я уже сам попросил понаблюдать с привратной башни, а сам пошёл встречать гостью.
«Хороша и опасна!» — была первая мелькнувшая мысль, а вот вторая… «Старая хищница в теле юной нимфетки».
Чем-то Вулканова напомнила мне алтарь Виноградовых, и хоть разница в возрасте у нас была не столь значительна, но разница в умении оперировать собственной силой… Она сейчас — это я до наложения сдерживающей печати. Виртуоз своей стихии с собственным мнением о жизни и её правилах. Этим Лавиния мне импонировала, поэтому ссориться я не хотел.
Мы оценивали друг друга долгими взглядами, вот только магичка при этом погрузила ладони в землю вблизи от ограждения, а я бы и рад оценить её кровушку на вкус, но только божественная способность не срабатывала на собственных землях.
— Рад приветствовать на своих землях столь неординарную личность, как вы, госпожа Вулканова. Чем обязан вашему визиту? — я максимально тактично беседовал с одной из сильнейших стихийных магичек страны и ловил себя на мысли, что она мне кого-то напоминает.