Страница 3 из 16
Сначала воображение дало свое объяснение этому холоду – он ненавидит меня до сих пор! Но все оказалось более прозаично: он меня не узнал, а его взгляд всегда такой холодный, и без разницы на кого он смотрит.
– Машенька, вот последний отчет. – Моя начальница с невероятной легкостью для ее возраста и комплекции почти подлетела ко мне и запихнула в руки листы с отчетом. – Геннадий Дмитриевич нашел тут ошибки в датах и, соответственно, в цифрах.
Высказавшись, мамонтиха встала у меня за спиной и ненавязчиво подтолкнула меня в спину, поближе к столу Гендира. Я не упиралась и больше была увлечена документами, которые у меня в руках, чем реакцией генерального. Это позволило отвести взгляд от привета из прошлого, от Третьякова.
– Странно, я же все проверила, исправила и сохранила, перед тем как отправить на печать.
В своей работе я за столько лет собаку съела и знала точно, что в последнем отчете, который отправила на печать, нет ошибок. И я была права: достаточно было взглянуть на порядок столбцов в таблице. Это не мой отчет! А тот, что сделала Игнатьевна, это она выставляет столбцы не в том порядке, только порядок был изменен уже год как. Именно этот отчет я правила сегодня утром. Там потому и ошибки постоянные, что формулы новые, а столбцы старые.
Тоже мне, два начальника: одна не посмотрела, что отдала на проверку генеральному, а второй – что отчет не той формы.
Но как получилось, что отчет не тот? Я ведь сама отправила его на печать после сохранения в папке квартальных отчетов отдела кадров.
Из задумчивости меня вырвал знакомый мужской голос. Что могу сказать, время сделало его строже, но моя реакция на него не изменилась. Вдоль позвоночника побежали мурашки, и смысл слов дошел до меня не сразу.
– Лидия Игнатьевна, как бы ни портачили ваши подчиненные, вы должны были перепроверить документы дважды, прежде чем предоставить их мне. Вы руководитель или кто?
Когда я поняла, о чем он говорит, и посмотрела туда, куда смотрел он, а именно в сторону моей начальницы, то тут стало страшно, за нее страшно. Третьяков не кричал, да он даже не повысил голос, но мамонтиха стала белее снега и, казалось, вот-вот упадет замертво.
Что ж, будем спасать, решила я, а то Мажор Моржовый окажется прав, и придется скорую вызывать. Без медиков точно не обойтись, сама я ее не откачаю.
– Возможно, это и правда я случайно распечатала не тот отчет. А Лидия Игнатьевна точно проверяла и исправила все ошибки, там столбцы перепутаны. Вот и все.
Стоило мне перевести вектор недовольства большого начальника на себя, как моя начальница ожила и даже подала голос. Ну а я в который раз убедилась, что знаю причину, почему все мамонты вымерли, а моя мамонтиха выжила – знала, когда молчать, а когда говорить.
– Да, я точно все проверила в компьютерном отчете. Сейчас пойду распечатаю верный.
– Идите работайте. – Это Третьяков сказал ей, а посмотрев на меня, добавил: – А раз это ошибка вашего подчиненного, вот пусть она и побегает. Жду отчет через пять минут.
Обрадованная его словами, Лидия Игнатьевна потянула меня к двери. И нет бы мне промолчать, подумаешь, пришлось бы вернуться в отдел кадров, распечатать новый отчет и подняться снова на пару этажей, чтобы его отдать. Но он говорил обо мне в третьем лице, и то, что я стояла прямо перед ним, его никак не смутило.
– А зачем бегать, я могу распечатать его и здесь. Если, конечно, тот компьютер, – кинула я взгляд через плечо на рабочий стол генерального, – рабочий, а не стоит здесь как декорация.
Начальница шикнула на меня на меня и потянула к двери. И вроде как я говорила тихо, но генеральный расслышал.
– Раз так, то не спешите уходить, Мария…
Вот тут я убедилась – он меня не узнал! С моим отцом Геннадий Дмитриевич, а тогда еще Генка Третьяков, был знаком лично и вряд ли бы после их знакомства можно было забыть мое отчество. Пьяный восемнадцатилетний Генка пришел к моему папе просить моей руки в день призыва в армию. Ну а папа спустил его с лестницы и велел в следующий раз быть трезвым. Но следующего раза так и не случилось, папа умер от рака, пока Гена был в армии, а потом я вышла замуж за другого.
– Александровна, – ответила за меня Игнатьевна, снова подталкивая меня, но теперь к двери, мечтая побыстрее смыться из кабинета генерального, – Мария Александровна. Она давно работает у нас в отделе, это действительно случайность. Она очень ответственный сотрудник. Мы не будем вас больше отвлекать, она сейчас быстренько принесет вам отчет, Геннадий Дмитриевич, я все проконтролирую.
Но, видать, мои слова о предназначении компьютера в этом кабинете задели гендира, и он решил настоять на своем. Встав со своего кресла, он указал мне на него.
– Мария Александровна, мое рабочее место в вашем распоряжении.
Посидеть в кресле генерального директора, да кто же себе в этом откажет?
Точно не я!
Тем более это временно и вроде как не грозит мне никакими крупными последствиями. Заняв рабочее место начальника начальников, я потянулась к системнику, чтобы нажать кнопку включения. Но Третьяков меня остановил. Оказывается, комп был в режиме сна, поэтому и не было слышно привычного жужжания вентилятора внутри железной коробки. После разблокировки экрана и загрузки рабочего стола мне отдали мышку, с явным намеком «дерзай».
И я дерзнула. Не обращая внимания на двух начальников, легко зашла на общий рабочий диск и, пройдя давно изученный путь, вышла на папку квартальных отчетов ОК. По ходу пришлось несколько раз вводить логины и пароли, чтобы пропустила система безопасности. Но это не составило труда, я давно привыкла не записывать пароли, а держать их в голове даже с учетом постоянных изменений.
Найдя нужный файл, я отправила его на печать, предварительно проверив время последнего сохранения. Да, это точно был тот отчет, что я исправила утром, даже в графе «последний пользователь» стояли мои ФИО. Да вот незадача: принтер запищал, что нет бумаги. Пришлось покинуть удобное кресло генерального и самой загрузить бумагу в лоток. Бумага нашлась быстро, но когда я ее в принтер утрамбовывала, то от пыли расчихалась.
Тут уж я не стала озвучивать вопрос, когда этим принтером пользовались в последний раз. Решила, что на сегодня достаточно инициативности проявила. Молчание – золото. Тем более в моем случае.
Распечатанные документы я положила на стол генерального и молча встала в сторонке. Ну как молча? Встала я молча и, тут же забыв о том, что хочу стать когда-нибудь богатой и лучше помалкивать, все же через полминуты, которые гендир потратил на беглый просмотр только что распечатанных, еще тепленьких листов бумаги, я все же сказала:
– Я сохранила вам на рабочий стол ярлык отчета. В Excel файле можно формулы расчетов проверить.
Третьяков бросил взгляд на экран монитора.
– Да, вижу. Можете идти работать.
Глава 3
Пока возвращались с Лидией Игнатьевной в наш монастырь, то бишь в отдел кадров, мне пришлось выслушать от нее много чего. Но не скажу, что особо вняла всем ее словам. Ту часть, где говорилось, как надо себя вести с генеральным, вообще пропустила мимо ушей.
Меня волновало другое.
Он меня не узнал! А ведь когда-то в любви признавался, на руках носил, цветы дарил, замуж взять обещал, и что?
Нет, замуж за него я точно не хочу.
Но даже как-то обидно стало. Да, годы не добавили мне красоты, но, черт, точно не убавили! Я не сильно растолстела, наоборот, округлилась в нужных местах, о морщинах даже не думала, отсутствие привычки штукатуриться, накладывая тонну косметики, как некоторые, оставило кожу свежей и гладкой.
Я просто научилась хорошо скрывать свою красоту, чтобы она не бросалась в глаза. Это была защитная реакция после развода, когда не хотела никаких отношений, не о том голова болела. Было слишком много других проблем, чтобы еще тратить время и силы на ненужных кавалеров.
И потом, я же за другого замуж собралась!