Страница 48 из 66
— Элайджа, — прохрипела она.
Я почувствовал, как напрягся ее живот прямо перед тем, как она кончила. Ее тело трепетало под моим, а киска пульсировала вокруг моего члена.
Я направлял ее медленными, уверенными толчками. Я накрыл ее рот своим. От того, как неистово ее язык скользил, по-моему, нас обоих затрясло. Мое тело напряглось, борясь с нарастающим во мне желанием.
Поскольку Хэдли сегодня наслаждается медленным сексом, я боролся за то, чтобы удержать свое освобождение. Пока я мало двигался, я мог оттягивать разрядку, пока она не насытится. Самым большим удовольствием было видеть, как она кончает снова и снова. Жар пополз вниз по моей спине и в живот, когда я просто наблюдал за ней.
Если бы только ее тело так идеально не подходило мне, было бы легче сдержаться. Ее идеальная киска обхватывала меня словно перчатка, и продолжала пульсировать добрую минуту после того, как она кончила. Ее ноги крепче обхватили мою спину.
— Элайджаааа, — снова вскрикнула она, и теперь у меня не было ни единого шанса не взорваться.
Ебаный...
Хэдли испытывала новую волну оргазма.
— Блядь, Хэдли, — прошипел я. Огонь пробежал по мне. Головка члена пульсировала. Меня было не остановить. Не имело значения, что я не двигался, как только стенки влагалища Хэдли сжались, для меня все было кончено. Прежде чем Хэдли успела ещё раз кончить, я прошептал:
— Давай, детка. — Я вытащил член и снова глубоко вошел. — Господи, Хэдли.
Затем мы кончили вместе.
Мы скрепили это поцелуем, прежде чем я пробормотал:
— Можно мне остаться?
— Нет.
— Ты меня убиваешь. — Я приподнялся с нее, и она ущипнула меня за сосок. Я отмахнулся от ее руки. — Не щипай меня, женщина.
Она хихикнула.
— И кто теперь брюзга?
Я стянул презерватив и положил его на край кровати, чтобы выбросить, когда встану. Я снова навалился на нее.
— Не могу пошевелиться, — солгал я.
— Крошечные шажки, — прошептала она.
— Ты видела мои ноги? — спросил я, хотя прекрасно знал, о чем она говорит. — Я не могу делать крошечные шаги.
— Даже ради меня?
Выдохнув, я сел и поцеловал ее в лоб.
— Ради тебя — все что угодно.
Глава тридцать первая
Хэдли
У меня очень болел живот. Словно в него влили кислоту. Это было хуже, чем первый день на новой работе. Это было хуже, чем роды.
Люси была слишком молода, чтобы уйти от меня!
Первый день Люси в «Alabama Head Start», —государственное дошкольное образование для малообеспеченных семей. Я так нервничала, что меня чуть не стошнило. Люси же, напротив, была в восторге, когда мы шли ко входу. Она подпрыгивала на месте, держа меня за руку.
— Можно Элайджа тоже зайдёт с нами?
Люси посмотрела через свое крошечное плечо туда, где у внедорожника стоял Элайджа.
Боже, благослови Америку! Пожалуйста, не поощряй здоровяка, Люси. Она не знала, как усердно мне пришлось отговаривать Элайджи от этого. Мы отвезли Элая к моим родителям, чтобы я могла проводить Люси в ее первый день. Я была совершенно разбита. Не помогло и то, что Элайджа, который последние несколько дней пробирался в мою квартиру для непристойных штучек, делал для Люси то, чего Скотт никогда не делал.
Желание к Элайджи сбивало меня с толку, я постоянно беспокоилась о том, что скажет семья Скотта о наших отношениях. Если честно, я спросила Скотта, не хочет ли он пойти со мной в первый день Люси. Он отказался и попросил меня сделать фотографии для его мамы.
Мне было больно и грустно от того, что отец Люси не хотел быть рядом с ней. Даже если она практически не говорила о своем отце, что было еще одной причиной моей грусти, я не могла сидеть сложа руки. Скотт должен был приложить усилия, но он не хотел.
Я подумала, что, возможно, на прошлой неделе у него появилась подруга, поскольку он перестал доставать меня, но это также означало, что Скотт меньше общался с Люси. Вчера она позвонила ему, чтобы рассказать о своем первом дне, но Скотт не ответил. Поэтому я отправила сообщение, и в ответ он попросил сделать фотографии. Я устала беспокоиться, что Скотт практически не проводит время со своими детьми.
Как бы сильно я ни хотела, чтобы Элай узнал своего отца, я не могла это контролировать. Скотт был рядом с ним всего пару раз. Я росла с двумя родителями, поэтому не знала, как справляться с воспитанием в одиночку. Мысль о том, что Люси и Элай не будут знать своего отца, разбивала мне сердце. Я знала, что в мире много детей, у которых намного меньше, чем у моих. Именно поэтому я старалась создать возможности для Скотта. Возможно, пришло время притормозить и посмотреть, что он сделает сам. Попытается он или ничего не сделает, я должна верить, что меня достаточно.
Чем больше я думала об этом, тем больше осознавала, как много у нас было. У Люси и Элая замечательные бабушка и дедушка, потрясающая тетя, которая разговаривает с ними по телефону или через Facetime каждый вечер. И ещё был Элайджа...
— Пожалуйста, мамочка? — взмолилась Люси. Все еще держа меня за руку, она снова повернулась и позвала Элайджи. — Элайджа, хочешь посмотреть мой класс? Мама говорит, что со мной будет много других детей.
Она протянула в его сторону свободную руку, и у меня заколотилось сердце.
Мое лицо вспыхнуло, не от смущения, а потому, что я очень сильно переживала. Люси очень нравился Элайджа. Мне он тоже очень нравился, но я боялась, что мне причинят боль. Как и Люси, я была эмоционально привязана, — счастлива — и это пугало меня. Было потрясающе, что он был рядом. Но что случится, если однажды Элайджа уйдет от нас?
— Люси, — прошептала я, услышав, как огромные ботинки Элайджи ступают по тротуару.
Оглянувшись, я заметила его взволнованную улыбку, когда он подошел к Люси. Ох, помадка, ему неловко, и из-за этого я чувствовала себя ужасно. Я должна была догадаться, что так случится, и попросить родителей отвезти меня.
Положительным моментом стало то, что сегодня утром мне выплатили деньги за разбитую машину. У меня было достаточно денег, чтобы внести первый взнос за новую. Больше меня не нужно возить. Я твердо решила ехать домой на собственной машине, даже если придётся раскошелиться.
— Тебе не обязательно входить, — поспешно сказала я, глядя на его жесткую позу.
— Ну, мама, — захныкала Люси. — Пожалуйста, пожалуйста.
— Ему неловко, Люси, — попыталась я объяснить ей.
— Хэдли, я чувствую себя неловко только потому, что знаю, как сильно ты не хочешь, чтобы я входил. — Элайджа наклонился, остановившись у входа. Мимо нас прошла сотрудница, улыбнувшись и подмигнув, она поспешила внутрь. — Давай сделаем как хочет твоя мама, Люси. Позже мы с твоей мамой придём и заберем тебя.
Плечи Люси поникли, и я почувствовала себя злодейкой.
Элайджа хотел пойти с нами. Я колебалась только потому, что думала о том, что скажет семья Скотта о том, что Элайджа вмешивается в жизнь Люси.
— Ты хочешь, чтобы Элайджа зашел с нами? — спросила я, Люси подняла на меня глаза. — Хорошо. Мы тебя проводим, но не останемся. Это заведение для больших детей, где ты должна учиться и заводить новых друзей.
Она энергично кивнула.
— Я просто хочу, чтобы он тоже это увидел. Что я уже большая девочка!
Я взглянула на Элайджи и слабо улыбнулась ему.
— Хочешь с нами?
Элайджа опустил голову, плечи поникли, когда он облегченно вздохнул. Его темные, пристальные глаза тронули мою душу, когда он заговорил.
— Я очень хочу.
Он выпрямился, и мы втроем вошли внутрь. В коридорах царил небольшой хаос, дети плакали. Несколько детей так же плакали в классе Люси.
— Люс...
Я так и не успела закончить фразу. Моя дочь проскользнула в класс, словно бывала здесь много раз. Она ходила и тараторила без умолку, потребовалось приложить усилия, чтобы остановить ее и познакомить с учительницей. Я наблюдала за Люси и остальными, а потом поняла, что она во мне здесь не нуждается.