Один процент тебя

— Что?

Она рассмеялась.

— Люси сказала мне, что он был у вас последние два вечера.

— Это не то, чт...

— Я знаю, остынь, — сказала она со вздохом. — Значит, он уже не такой плохой парень?

— Не думаю...

— Хорошо, тебе не помешает друг.

— Я кажусь тебе жалкой.

— Ты жалкая.

— Я вешаю трубку.

— Люблю тебя. Скажи малышам, что их я тоже люблю.

— Передам. Люблю тебя.

Самое время. Как только я закончила разговор и положила телефон на стойку, в дверь постучали.

Элайджа.

Вытерев руки о полотенце, я подошла к двери. Когда открыла дверь, в ноздри ударил запах этого мужчины. Он принял душ, прежде чем прийти. Я заметила, что его волосы все еще влажные, когда он протянул мне машину.

— Держи.

— Потрясающе, — честно сказала я, застыла ожидая его дальнейших действий.

Он переступил с ноги на ногу и выжидательно уставился на меня.

Затаив дыхание, я спросила:

— Хочешь войти?

— Элайджа! — закричала Люси, подбегая к нам. Моя дочь протиснулась мимо меня и схватила его за руку. — Хочешь посмотреть кино?

Он рассмеялся и позволил ей провести его внутрь.

Не пытаясь сдержать улыбку, я закрыла дверь.

Глава девятнадцатая

Элайджа

— Нравится? — спросил я клиента, когда он стоял перед зеркалом и осматривал орла, которого я вытатуировал на его груди.

— Круто, чувак, спасибо.

— Рад это слышать.

Я кивнул, довольный своей работой. Повернулся и продезинфицировал рабочее место.

Закончив, я достал телефон и с разочарованием увидел, что от Хэдли нет сообщений. Прошло чуть больше недели с тех пор, как я разговаривал с ними, и у меня не было причин, чтобы навестить их после окончания работы над машинами. Люси заставила нас посмотреть «Семейку Крудс» в тот вечер. Я хорошо провел время, смеясь до упаду. Прощаясь, я понял, что не отказался бы от еще одного вечера кино с ними.

— Господи, напиши ей сам и перестань ждать, — пробормотала Венди из другого конца комнаты.

Я почесал бровь, обдумывая ее слова, и наконец сказал:

— И что мне написать?

Лэнс поднял взгляд от спины, на которой делал татуировку, и широко раскрыл глаза.

— Как, блядь, ты общался с женщинами до появления мамочки? Просто позвони ей или напиши сообщение. — Он покачал головой и продолжил работу. — Я волнуюсь за тебя.

Я тоже волновался. Я, не переставая, думал о Хэдли и детях и надеялся, что снова встречусь с ними.

Склонив голову набок, я наконец нашел ее имя в своем телефоне и отправил сообщение.

Элайджа: Люси нравится машина?

Я уже спрашивал об этом в тот вечер, когда был у нее, но я был в отчаянии. Прошло около пятнадцати минут, прежде чем она ответила.

Хэдли: Ей очень нравится, хотя она немного разочарована тем, что она больше предназначена для украшения, чем для игры.

Элайджа: Я могу принести поиграть...

Хэдли: Нет! У нее их полно.

Элайджа: Хорошо. Но я не против.

Хэдли: От тебя ничего не было слышно с прошлой недели... все хорошо?

Я выпрямился в кресле. Она спрашивала обо мне? Она никогда не спрашивала обо мне.

Элайджа: Да. На выходные я уезжал в другой салон, и вернулся домой в воскресенье вечером.

Хэдли: Да, я заметила, что твоей машины не было все выходные.

Заметила? Она искала меня своими большими голубыми глазами? Знание этого сделало меня смелее.

Элайджа: Ребята, не хотите прийти ко мне в эту субботу? Я закажу пиццу, и мы можем позволить Люси взять напрокат фильм, и вместе его посмотреть?

Это было немного странно? Возможно, но в данный момент мне было абсолютно плевать. Я хотел увидеть Люси, может, поспорить с ней и поглазеть на ее маму, пока она зальется румянцем.

Хэдли: Думаю, что их отец может приехать за ними в эту субботу, но кто знает, он должен был приехать в прошлые выходные, но не приехал.

Я хотел предложить ей прийти без детей, чтобы мы могли пообщаться, но это было бы неверным сигналом. Кровь, прилившая к моему члену, доказывала, что оставаться с мамой наедине не стоит, как бы заманчиво это ни было. Она слишком молода, слишком невинна. Я старше и был мудаком, который украл чипсы у ее дочери.

Не знаю почему, но быть с ними было просто... легко.

На телефон пришло еще одно сообщение от нее.

Хэдли: Но если он не придет, мы можем...?

Я улыбнулся.

Элайджа: Отлично.

______

Как и в любой другой вечер, я допоздна рисовал, слушая музыку и попивая холодный коктейль. В одиночестве. Я думал о любви Люси к пони и машинам и рисовал для неё. Спать я лег около шести часов утра. Через пять часов я встал и начал собираться на работу. Мне не терпелось подарить рисунок Люси в эти выходные. У меня было предчувствие, что он ей понравится. Я поместил его в фоторамку размером восемнадцать на двадцать четыре сантиметра, я всегда использовал такой размер рамок для своих рисунков, и надеялся, что она захочет повесить его в своей комнате.

В пятницу я получил сообщение, которое выбило меня из колеи.

Хэдли: Люси и Элай поехали к отцу, так что, может, в следующие выходные?

На самом деле я не очень хорошо знал Хэдли, но был уверен, что напугаю ее до чертиков, если приглашу одну.

Элайджа: Звучит неплохо. Есть планы?

Хэдли: Моя подруга Холли хочет, чтобы я сходила куда-нибудь с ней сегодня вечером, но... Ты подумаешь, что это глупо.

Элайджа: Это наша фишка. Я думаю, ты наивна. Ты думаешь, что я мудак. Продолжай.

Хэдли: Смешно. Я чувствую себя виноватой за то, что хочу пойти куда-нибудь без детей. В глубине души я знаю, что в этом нет ничего плохого, но я не могу перестать думать о том, что они плохо проводят время, пока я гуляю без них. Я не должна была этого говорить. Ты не поймешь.

Она была права, я не мог понять. По моим наблюдениям, Хэдли ставила своих детей выше себя, и никто не мог сказать иначе. Если кто-то и заслуживал того, чтобы расслабиться, так это она.

Элайджа: Ты права. Я не понимаю. Ты — мир Люси, и каждый, у кого есть глаза, видит, как сильно она тебя любит. Развлекайся, Хэдли. Ничего страшного, если ты только на девяносто девять процентов мать, хотя бы оставь один процент для себя.

В порыве откровения, я быстро добавил.

Элайджа: Я все равно буду тусоваться со всеми твоими процентами. Честно говоря, я считаю тебя довольно крутой. Даже Элай смотрит на тебя так, словно ты для него больше, чем источник молока.

Хэдли: Спасибо. По какой-то причине это заставляет меня чувствовать себя лучше.

Я засмеялся.

Элайджа: Повеселись.

______

Последние четыре часа я работал над татуировкой полрукава. Она еще была незакончена, когда раздался звонок над дверью салона. Блондинка, управляющая моими мыслями, вошла с девушкой примерно ее возраста. Честно говоря, я не обратил на подругу особого внимания. Один взгляд на Хэдли — и все мысли вылетели из головы.

Ее длинные прямые волосы спадали на спину и плечи. Это был первый раз, когда я видел ее волосы распущенными после нашего с Люси дня рождения, и их длина меня удивила. Это было приятное изменение по сравнению с теми беспорядочными пучками, которые делали ее до смешного привлекательной каждый раз, когда я ее видел. На ней были темные джинсы-скинни белый топ на бретельках, который, к счастью, не скрывал размер её груди. На ее изящных ножках были обычные шлепанцы. Она пошевелила пальцами ног, выкрашенными в красный цвет, и, черт возьми, я растерялся.

Она была по-своему сексуальной. Легкий макияж не делал ее старше. Когда ее взгляд нашел меня в моем уголке, ее голубые глаза сверкнули, а смущенная улыбка выбила меня из колеи, она была такой мощной и лучезарной.