Страница 45 из 47
Арестованный сглотнул.
— Я освежу вашу память, — сообщила Рика, присоединяясь к начальнику, — формалин — по сути водно-спиртовой раствор формальдегида, при попадании в организм человека через кровеносную систему он мгновенно вместе с кровотоком начинает воздействовать на все органы, вызывая ожоги и некроз тканей. Нервная система при этом просто сходит с ума: вы испытываете тошноту, спутанность сознания и невыносимые боли. Собственно, все последствия отравления вы испытать не успеете, умрёте прежде от болевого шока, сопровождающегося различными спонтанными отправлениями организма.
Вил пригласил одного из гвардейцев.
— Принесите мне от доктора Ноды два литра формалина и всё необходимое для внутривенного вливания, — распорядилась чародейка так, словно давала слуге указания, что купить к ужину, — и, если он будет так любезен, я бы высоко оценила его личное присутствие. Должен же кто-то констатировать смерть, — она с милым и беспомощным видом оглянулась на короля, — с моей стороны сие будет не совсем корректно.
— Вы, действительно, готовы пойти добровольно на жесточайшую экзекуцию? — приподнял тёмную бровь Вил.
— Можно подумать, у меня есть выбор, — ответил арестант севшим голосом.
— Есть, — коррехидор взял второй стул поставил его прямо перед кареглазым чародеем и, аккуратно придержав традиционные артанские брюки со складками, сел, — ваше упорство, а, возможно, банальное непонимание ситуации, в коей вы оказались из-за нашего с госпожой Таками присутствия в Каэ-доно, сыграло с вами дурную шутку. Да, за убийство королевского дайнагона вам положена смертная казнь, но, если обвиняемый проявляет благоразумие, раскаяние и сотрудничает со следствием, то он вполне может рассчитывать на замену смертной казни каторжными работами. Особенно, если он всего лишь помогал настоящему преступнику реализовать убийство, был, своего рода механизмом, запущенным чужими руками. Дар ваш, естественно, запечатают, но жизнь вам сохранят.
— То, что вы сейчас сказали правда? — подался вперёд арестант, — вы не берёте меня на пушку, милорд?
— Да как ты смеешь, смерд, ставить под сомнение слова древесно-рождённого лорда? — вскипел король.
— Я говорил абсолютно искренне, не имея малейшей мысли ввести вас в заблуждение, — Вилохэд внутренне поморщился: не хватало ещё его величеству неуместными замечаниями испортить их с Рикой замечательное представление, которое вот-вот должно начать приносить плоды, — в отличие от моей коллеги, — лёгкий поклон в сторону чародейки, — я предпочитаю работать с живыми людьми, и прекрасно представляю, насколько различные мотивы способны толкнуть человека преступить закон. Одни из них — отягчают ситуацию, а другие — наоборот, могут оказаться извинительными. Если вы решите открыться нам, я отменю ритуал с формалином, и мы все вместе попробуем разобраться так ли уж вы виновны.
Чародей поднял обе скованные антимагическими браслетами руки, сжал виски и прикрыв глаза. Посидел в такой позе несколько секунд, потом сказал:
— Хорошо. Я буду сотрудничать с Королевской службой дневной безопасности и ночного покоя, только дайте мне закурить.
Вил с деланым безразличием вытащил из кармана подозреваемого практически опустевшую пачку папирос и сунул ему одну в рот. Потом воспользовался зажигалкой отца и поднёс огонёк. Рика же внимательно следила, чтобы чародей не выкинул какой-нибудь фортель. Но всё было спокойно. Тот глубоко затянулся и сказал:
— Вообще-то вы легко могли вычислить моё имя, если конечно, этот боров-Грай обладает хоть каплей памяти и половиной капли внимательности, — он снова жадно припал к папиросе, — во время съезда гостей я начал нервничать, время приближалось, ну и закурил в коридоре. Тут мажордом, собственной персоной, налетел на меня, наорал и имя спросил. Я сдуру своё настоящее имя-то и назвал: Мицура Андо. А в рекомендательном письме, естественно, иное имя стоит. Водички можно?
Рика налила стакан и подала, тот выпил, утёр губы и снова затянулся. В этот момент в дверь постучали, и просунулась взлохмаченная голова доктора Ноды.
— Позволите войти, ваше величество? Всё в порядке, — он с облегчением обвёл взглядом всех присутствующих, — а я-то не знал, что и подумать. Два литра формалина, да прибамбасы для внутривенного вливания! Такое нечасто требуется. По логике, единственный, кому такое может пригодится — господин маркиз, чтобы труп лучше сохранялся…
— Нет, — надменно изрёк король, — это предполагалось для совершенно другого господина. Подождите пока в коридоре. Но далеко не уходите. Пока надобности во всём этом нет, но кто знает?
Нода бросил растерянный взгляд на лакея со скованными руками, потом на чародейку, кивнул и удалился.
— Итак, — произнесла Рика словно ни в чём не бывало, — продолжайте. Мой способ остаётся в качестве запасного, на всякий случай, если вам вдруг взбредёт в голову начать упорствовать или водить нас за нос.
— Я — не дурак, — последовал ответ, — и упускать свой единственный шанс не стать главным участником в некромантических экспериментах не намерен. По работе, а я служу амулетчиком в «Чарах и путах», если вам, конечно, сие название о чём-то говорит, пересёкся как-то с одной весьма интересной особой.
Рике название не говорило ровнёхонько ничего, а отец Вила и король одновременно качнули головами: «Чары и путы» слыли лучшим в Кленфилде агентством по производству и установке охранных заклятий и амулетов различного уровня и свойств.
— Уж не знаю, откуда вы узнали, только дамочкой этой, действительно, оказалась леди Буна, — продолжал Мицура, беспомощно оглянувшись в поисках куда бы положить окурок. Ему дали королевскую пепельницу в виде кленового листа, — нужно было настроить в их доме несколько амулетов. Возможно, вы мне не поверите, но я влюбился, что называется с первого взгляда, с первых слов. Она тоже. Часом позже мы уже делили ложе в спальне маркизы. Так внезапно начался наш бурный роман.
— Понятно, — скривился король, — избавьте нас от подробностей ваших отношений с вдовой старшего сына Букового клана, — переходите к сути дела.
— Раз при допросе имя леди Давины прозвучало из уст коррехидора, — вздохнул чародей, — полагаю, вы в курсе скандала, который недавно произошёл в закрытой элитной школе для древесно-рождённых?
— Не забывайтесь, Мицура, — напомнил коррехидор, — вопросы задают вам, а не вы. Но для простоты и экономии нашего общего времени скажу, что нам из первых рук известны все подробности. Так что переходите к замыслу и реализации преступления.
— Давина, леди Буна, — поправился обвиняемый, — была вне себя. Она говорила, что хуже ситуации придумать нельзя. Меня всегда удивляло, что Дави, как мать не только не порицала Эйсу за его противоестественные наклонности, даже поощряла. Знаете, ей хотелось, чтобы рядом с нею был не жёсткий и холодный человек, каким по её отзывам был покойный супруг, а тонко чувствующий, нежный и поэтический юноша. Но подобное воспитание дало плоды несколько иного свойства. И, когда грехи парня вышли наружу, Дави сказала, что, если об этом станет известно её свёкру, то с титулом и будущей должностью главы клана Эйса может попрощаться. А лорд Буна узнал. Мы так и не поняли, кто оказался доброхотом, что снабдил старика школьным еженедельником, где содержалось достаточно информации.
— Никто, — пожал плечами сэр Гевин, — я, как и Кестер, вхожу в попечительский совет Школы Серого камня и получаю каждую неделю свежую газету оттуда. Маркиз получал также.
— Тогда понятно, — Мицура вздохнул, — старик приехал в Кленфилд и заявил Давине, что не потерпит в своём клане мужеложца. Эйса будет с позором изгнан, а его имя навсегда вымарано из всех документов клана Бука, поскольку старик отречётся и от невестки, и от внука, лишив содержания и наследства. Официальное заявление и написание нового завещания он планировал сделать сразу по окончании праздничной недели. Дави рвала и метала. Она не желала терять положение нынешнее и будущее (ведь она была матерью букового наследника и следующего главы клана), слёзы перемежались с гневом. Потом она вдруг успокоилась и спросила, насколько сильно я её люблю. Я ответил, что больше собственной жизни. Она улыбнулась сквозь невысохшие слёзы и сказала, что у меня скоро появится возможность на деле доказать это.