Страница 38 из 66
Парень опустил затекшую руку к полу, краем глаза увидев нечто белесое на уровне лица. Резко развернувшись, он с силой ударил по миниатюрному источнику света, мигом размазав создание по стене.
— Что за?..
Медленно затухавший комок подергивал лапками. Сун неохотно поднял взгляд к потолку и едва сдержал рвотные позывы: в углах и щелях, всюду, виднелась чуть мерцающая паутина и сновавшие призрачные паучки. Перед глазами, как наяву, предстал образ Хиваса, с аппетитом сжирающего одну из этих ползучих тварей. Сун тут же попытался отвернуться, но страх, что кто-нибудь из этих существ решит спуститься на него, вынуждал пристально следить за передвижением каждого. Сам же парень медленно, шаг за шагом поднялся на второй этаж. Вряд ли в этот мир просочилось что-то крупное, иначе бы оно давно оголодало и выбралось за пределы дома, а пока здесь, должно быть, лишь эти паразиты. Сун поднялся к спальням, мысленно готовясь столкнуться с чем угодно. Однако второй этаж мало отличался от первого, разве что здесь под ногами бегали эти проклятые твари! Покинутая комната сменяла другую покинутую комнату и все одно и то же: толща пыли на брошенных вещах. По крайней мере, так было, пока, вновь не опустив ключ, Сун не увидел свечение из-под дальней двери. Парень тут же напрягся, невольно шагнув назад, но стоило ему отступить, как ключ вновь начал греться.
Комната, в которой горел свет. Ее не видно с главной улицы, но вот соседи скорее всего запирали на ночь ставни и рассказывали страшилки, отпугивая, в том числе, воров. Но у Суна, похоже, выбора не было, и, выхватив из-за голенища сапога охотничий кинжал, он осторожно подцепил дверь. Та не была заперта, но поддавалась с трудом, будто внутри что-то удерживало ее, и от звука, похожего на лопнувшую струну, внутри парня все похолодело.
Дверь со скрежетом распахнулась.
Белое. Все такое ослепительно белое…
Сун прикрыл глаза рукой, быстро отступая в сторону, будто опасался нападения. Но и в этот раз чудища из перепутья не спешили кидаться не него. Он медленно отвел руку с ключом в сторону и в эту же секунду пожалел, что вообще решил пойти на поводу разгорячившегося артефакта.
В этом помещении едва ли можно было распознать чью-то спальню, ибо вся она была оплетена паутиной, превращена в единый кокон, по стенкам которого сновали призрачные пауки. Но даже не изобилие плотоядных тварей привело Суна в ужас. Весь кокон был выстроен вокруг кровати, на которой покоилось иссушенное тело, лишь слегка покрытое паутиной. Парень стремительно зажал рот ладонью, вновь почувствовав подступавшую к горлу тошноту. Будто ощущая на себе движение множества мелких лапок, он дернулся, но все же осторожно приблизился. Больше по привычке он выставил вперед руку с ключом, не сразу обратив внимания, как паучки разбегались в стороны, и тот мгновенно похолодел.
Значит, здесь… И что он должен сделать?
Тяжело дыша, Сун, переступая через порог, будто через себя, приблизился к телу. Ноги прилипали к стелившейся по полу паутине, и лишь мысль о том, что призрачные пауки совсем крохи, успокаивала парня. Когда он навис над кроватью, резной клык в его руке стал обжигающе ледяным и засветился так, что резных узоров на нем было не различить. Несколько мгновений он неподвижно стоял, размышляя, но не придумал ничего лучше, чем положить ключ на кровать. Стараясь не смотреть на лицо, застывшее в удивительно спокойном выражении, он поднес ключ к кровати и тут же почувствовал, как иссохшие пальцы вцепились в его запястье, не позволяя опустить руку.
Сун дернулся, широко распахнув глаза, и от накатившей волны страха забыл, как кричать. Каждую клеточку тела словно парализовало, и даже дыхание на мгновения прервалось.
— Никогда раньше добыча не приходила к этой по своей воле, — раздался голос, глубокий и шелестящий.
Сун, не в силах повернуться, скосил глаза к лицу жертвы. Голос исходил оттуда, но губы, присохшие к зубам, не шевелились. Лишь тонкие белесые волоски-паутинки тянулись изо рта, едва видимые в этом белоснежном коконе.
— Этой, — собрав остатки уверенности, начал Сун, — нечего делать в мире живых! — твердо произнес он, боковым зрением наблюдая, как стайки пауков собираются вокруг. Однако они по-прежнему держались от него на расстоянии.
— Живой здесь только ты. Пока что! — мертвые пальцы сжали его запястье так крепко, что рука начала неметь.
Однако в момент, когда его собственные пальцы задрожали, грозясь опустить ключ, хватка ослабла, что не смогло укрыться от внимания Суна.
— Неужели, вы боитесь, что я выроню эту вещицу? — не выражая никаких эмоций, спросил он, слегка скосив взгляд.
Пауков вокруг скопилось так много, что они могли бы сожрать его живьем, и все же они бездействовали, как завороженные, глядя на сверкающий резной клык. Существо молчало, не подтверждая, но и не опровергая предположение Суна. И тогда юноша со спокойным лицом разжал пальцы.
— Не смей!!!
Существо мигом отпустило руку Суна и попыталось поймать ключ, прожигавший паутину на своем пути. Но не успело. Парень резко подхватил ключ прямо над ее ладонями и отшатнулся назад, вынуждая пауков броситься врассыпную.
— У вас еще возможность с миром уйти отсюда, пока я…
— Пока что? Ты едва ли знаешь, что за вещь держишь в своих нелепых лапках! — тело дернулось и резко село, подавшись вперед.
— Госпожа Мора немногое объяснила мне, но, думаю, достаточно и этого, — холодно бросил он, мысленно удивившись собственной дерзости.
Тело слегка содрогнулось, будто засмеявшись.
— Считаешь, что можешь просто положить ключ на дверь и все исчезнет, как кошмарный сон поутру? — ядовито произнесла она. — Этой ты казался умнее… — голос ее зазвучал тише. — Ты не знаешь, как это работает, не умеешь этим управлять. Ты просто шел по направлению ключа, но как его повернуть?.. Давай, мяско, положи ключ и будь, что будет. Закроется дверца — и эта вернется туда. Но помни, что ты все рано или поздно окажешься там же, и тогда эта с детками сделает так, что карга даже не успеет учесть твою душонку! — тело вновь рванулось вперед, но Сун даже не вздрогнул — нити, управлявшие трупом, до ног не доходили. — Вот только уверен ли ты, что дверь закроется, а не распахнется, приглашая в ваш мир и ненасытного Кличущего, и других оголодавших демонов? — Сун напрягся. Об этом он действительно не подумал. Признаться, он искренне надеялся, что ничего не найдет здесь. Задумавшись, Сун поджал губы. Паучиха же, верно расценив заминку, показала свое крупное пушистое тельце изо рта жертвы: — Но у этой есть и другая идея.
Мечась в сомнениях, Сун сжал ключ в кулаке, невольно обратив внимание, что тот ежесекундно меняет температуру, будто так же не может определиться.
— Оставь эту в покое, — продолжила паучиха. — Уходи и забудь о нас…
— И позволить вам дальше жрать местных?! — встрепенулся Сун, ощущая, как ключ в кулаке вновь леденеет.
— Как много тел ты видел в этом доме? Одно. Этим не нужна плоть, только боль и страх. Плоть теплая и влажная, она удобна для размножения, но не более того. Охотиться на таких огромных тварей, как вы, ради подобной мелочи… — тело накренило голову набок и развело руки в сторону. — А теперь подумай, что будет с людьми, если дохлые безумные ящеры вырвутся в мир живых. Уж их-то по стенке ладошкой на размажешь! — внутри Суна все похолодело. — Зачем рисковать? Просто оставь эту, и эта не останется в долгу. Эта не забывает ни добра, ни зла.
Сун нервно закусил губу. Ключ вновь начал, как бешенный, то нагреваться, то остывать, причиняя боль. Парень лишь хотел, чтобы ключ вновь уснул. Быть может, самую малость его и гложило любопытство, но он бы ни за что не пошел сюда, если бы не прижигавшая боль от ключа. А теперь из-за такой глупости он должен принять решение, от которого, вероятно, зависели жизни.
Пауки годами плели свои сети под носом у жителей, и раз эта мастерская все еще стоит, паучиха, скорее всего, не врет. Пропади в этом крошечном городке больше народу, чем один человек из сбежавшей семьи, поднялась бы паника. Суеверные люди сие место сравняли бы с землей. Так стоит ли рисковать угомонить ключ и прогнать паучиху, если по ту сторону действительно множество любителей человеческих глаз и плоти ждали его ошибки? Ответ в голове всплыл однозначный, четкий и ясный, как небо в морозный день: