Страница 26 из 58
— Теперь ты ушла, и все такое реальное и такое, черт возьми, неправильное. Она отвратительна. Лейла просто ужасна; она сошла с ума. Каждую ночь у нас дома новый парень, и я их слышу. Мне хочется просто сдохнуть каждый гребаный раз.
— Прошу тебя, не говори так. Переходи в мой дом. Там никого нет. Ты можешь там ночевать.
Он удивленно вскинул голову:
— Твой дом конфисковали, Эм. Городские власти его сносят.
— Что? А как же мои вещи? Моя одежда, мои книги, вещи моей матери?
— Всего этого уже нет.
В горле встал ком.
— А что же будет делать отец?
— Его посадят в тюрьму, а после неё, наверное, отправят в реабилитационный центр. Вот об этом я и говорю, Эм. Все меняется.
Моя грудь тяжело вздымалась.
— Мне уже надо ехать в библиотеку и встретиться с Софией.
— Хорошо. — Он взял меня за руку и потащил к грузовику. Но, прежде чем открыть пассажирскую дверь, прижал меня к ней и потерся носом о линию подбородка. Джексону было всего шестнадцать, но он был мужчиной: сильным, спортивным и мужественным.
— Я просто хочу запомнить твой вкус и запах.
Он крепко поцеловал меня, слегка прикусив губу. Боль была приятной.
Я остановила его и отклонилась, тяжело дыша.
— Не говори так. Тебе не нужно «запоминать». Мы скоро снова увидимся, так ведь?
Он отстранился, задыхаясь.
— Надеюсь.
— Так и будет.
Я прижала ладонь к его лицу. Несколько тихих мгновений мы смотрели друг на друга, но это была уютная тишина.
— Мы были такими детьми когда-то. Помнишь тот день в автобусе, там был тот тупица Майки и… как звали второго придурка?
— Алекс Дункан.
— Да, Алекс. Помнишь, как вы меня доставали?
— Мы все друг друга доставали, Эм. Мы же были детьми.
— И посмотри на нас теперь, — я рассмеялась. — Ты мог бы подумать, что мы станем такими? Повзрослевшими и мечтающими только о том, чтобы каждую секунду быть рядом? — Я всегда это знал.
Я захохотала.
— Лжец.
Он не отреагировал.
— Нет. Правда. Я клянусь тебе. Я всегда знал, что однажды все будет именно так. Думаю, ты тоже всегда знала.
— Может быть.
Мой голос дрожал, глаза начали наливаться слезами.
Он притянул меня к себе и обнял.
— Джексон? — позвала я.
— М-м?
— Что с нами будет?
Я чувствовала, как билось его сердце напротив моей груди.
— Это никому неизвестно.
— Ненавижу это, — сказала я.
— Знаю, я тоже это ненавижу, но, думаю, это как читать хорошую книгу. Такую, когда ты не хочешь пропускать страницы, чтобы узнать, что произойдет в конце. Каждый момент — это отдельная история.
— Не хочешь ли ты сказать, что каждый момент был хорошим? А как насчет моего папы и твоей мамы? — всхлипнула я, вытирая слезы.
— Наша история — потрясающая. Может, все остальное в наших жизнях и дерьмово, но история нас с тобой — идеальна, Эм.
— Да, это мне нравится. А ты умеешь выбирать слова, Джексон Фишер.
Он засмеялся.
— Как хороший словарь, да?
— Лучше продолжай писать. Ты — замечательный писатель, и, если забросишь это дело — я лично настучу тебе по башке.
— Девчонка ростом в пять футов. Я уже испугался.
Я высвободилась из его рук.
— До сих пор дразнишь меня?
— Флиртую. Это всегда был флирт. Пойдём, — он открыл пассажирскую дверь и помог мне забраться внутрь.
На обратном пути через город мы молчали. Когда подъехали к библиотеке, София уже ждала, сидя на ступеньках. По мере того, как мы подходили, ее глаза расширялись от удивления. Я издали заметила, как она покраснела. Я глянула на Джексона, следующего за мной от парковки и улыбнулась. Он посмотрел мимо меня на Софию и расплылся в этой своей дерзкой мальчишеской улыбке. София вскочила и протянула ему ладонь.
— София Лиль. Рада, наконец, познакомиться с тобой.
Он пожал ее руку.
— Джексон Фишер. Мне тоже приятно познакомиться.
— Какое крутое имя. Так, э-э-э, ты забрал Эмерсон из школы?
— Да.
— Круто, — нервно добавила София.
— Джексу пора уходить, — произнесла я.
— Ладно, что ж, Джекс… ты не возражаешь, что я так тебя называю?
— Конечно же нет, Софи.
Мне казалось, что она буквально упадет в обморок.
— Окей, ладно, в общем, в любое время, когда ты захочешь увидеться с Эмерсон, я прикрою вас, ребята.
— Нет, Соф, — возразила я. — Ни за что на свете я не позволю тебе попасть в неприятности с Келлерами.
— Ну, я только имела в виду, что не проболтаюсь, — уточнила она.
— Хорошо, — кивнула я в ответ.
Джексон наклонился и чмокнул меня в губы.
— Пока, Эм.
Я обняла его и потянулась ближе к его уху.
— Я люблю тебя.
Мне всегда было трудно вспомнить, когда мы впервые сказали друг другу «я люблю тебя», потому что к тому времени, как стали произносить эти слова свободно и легко, чувство любви уже было с нами годами. И говорить о нем было так же привычно, как сказать «привет» или «до скорого».
— Люблю тебя, — произнес он, прежде чем развернуться и уйти, оставив очарованную Софию и тоскующую Эмерсон на ступеньках библиотеки.
— Святые угодники, да он же настоящая мечта.
Я рассмеялась.
— Никто так больше не говорит, Софи. Это выражение использовали задолго до твоего рождения.
— Знаю, но оно мне нравится и полностью ему подходит.
— Да, ты права, подходит. Идем, возьмем книги.
Когда я осознала, что никто не заметил моего отсутствия на шестом уроке, то ощутила нереальное облегчение. Но еще я понимала, что это не должно войти в привычку. Позже на этой же неделе, за завтраком, я подсказала миссис Келлер, что по понедельникам библиотека открыта до пяти тридцати.
Она не возражала.
— Отлично. Вы, девочки, можете оставаться там до закрытия.
София оторвалась от своей овсянки и улыбнулась. Я отвела взгляд. Перед тем, как мы ушли в школу, София подошла к миссис Келлер, пока та мыла посуду. Она обняла ее сзади, как будто благодарила за меня, но миссис Келлер осталась неподвижной и не ответила на этот жест; она просто подождала, пока девочка отпустит ее, а затем вернулась к мытью посуды. Когда София снова повернулась ко мне лицом, она выглядела довольной как слон.
В тот вечер я позвонила Джексу и убедилась, что он сможет в следующий понедельник одолжить грузовик Младшего и приехать ко мне.
Я считала минуты до этого момента. Не могла спать по ночам, не могла сосредоточиться в школе, а в церкви засыпала от усталости. Миссис Келлер толкнула меня локтем.
— Эмерсон, девочка, сядь. Что с тобой?
Я зевнула.
— Это скучно.
— Тебе надо стараться укрепить свою связь с Иисусом. Небольшое божественное вмешательство тебе точно не повредит.
— Почему вы так говорите?
Она приложила палец к своим губам.
— Ш-ш-ш. Я помолюсь за тебя.
В ответ я лишь пожала плечами.
В понедельник Джексон забрал меня после школы, и мы отправились на рыбалку. Он вел машину и казался отстраненным. Когда мы подъехали к стоянке, он уткнулся лбом в руль и глубоко вздохнул. Я пробежала пальцами по ткани сиденья и положила руку ему на бедро.
— Ты в порядке?
— Да.
Моя ладонь прошлась вверх по его ноге, но он качнул головой.
— Не хочу прикасаться к тебе в машине, — произнес он.
— Почему?
— Просто не хочу. Я принес покрывало. Мы можем пойти посидеть на берегу.
— Ты в порядке, Джекс?
— Буду.
Мы вылезли из грузовика, подошли к кромке воды и расстелили одеяло. Плюхнувшись на него, легли на спину, голову я положила на плечо Джекса.
— Хорошо сегодня.
— Да.
— Слушай, ты как будто где-то далеко?
— Я здесь, — ответил он.
Повернувшись, я подперла голову ладонью, а второй рукой повернула к себе его лицо.
— Ты здесь, но ты далеко.
Обняв за шею, он притянул меня к себе и поцеловал. Мы все целовались и целовались. Его руки блуждали по моему телу. Я поглядывала вокруг, чтобы убедиться, что рядом никого нет.