Страница 55 из 70
Мы без проблем въезжаем в ворота, и я оставляю двигатель включенным, когда паркуюсь примерно в сотне ярдов от дома миссис Хэтэуэй. Я узнал ее расписание, когда был ее помощником, и я знаю, что сегодня она и Стэн играют в теннис у Симпсонов. К сожалению, мне приходится делать это в солнечное воскресенье, на улицах относительно многолюдно (хотя в сонных кварталах Блэкхок меньше), и будет чертовски весело, если дела пойдут плохо. Я жестом приглашаю Горошка сесть за руль.
— Нам нужно будет ехать быстро. Ты водишь как цыпочка? — Я бросаю на нее укол, любопытно посмотреть, сохранились ли у нее эти инстинкты убийцы.
— Нет, но трахаешься ты точно как телка, — кусается она. Я поворачиваюсь в ее сторону и хватаю свои причиндалы, уже направляясь через дорогу к особняку миссис Хатауэй.
— Ты зависима от этого. — Я шлепаю маску по лицу, хотя это бесполезно. Если миссис Х. дома, она узнает меня за много миль. Последние несколько месяцев она запоминала каждый гребень моих мышц и каждую каплю чернил на моих татуировках. Меня это не беспокоит. Она узнает, что это я, но если мой план сработает, к завтрашнему дню нас уже не будет.
— Ты поймал меня. — Она обнимает руль, коварная ухмылка на ее красивых розовых очках. Это моя девушка . Себ называл ее Диабла, как будто это что-то плохое. Она маленькая дьяволица, но мне нравится ее злая разновидность.
— Сегодня вечером я оседлаю этот член, если ты вернешься с деньгами, — шепчет она.
— Ты справишься, даже если я окажусь в тюрьме. Ты же знаешь, что попытаешься проникнуть ко мне.
С этими словами я поворачиваюсь к ней спиной и иду к дому миссис Хэтэуэй, как будто это место принадлежит мне. У Хэтэуэев есть высокие кованые ворота с золотыми шипами наверху, но я легко пролезаю через них. Я прохожу прямо в дом, входная дверь может быть и заперта, но балконные двери они всегда оставляют широко открытыми. Миссис Хэтэуэй любит, когда на площадке просторно. Мои шаги уверенные и длинные, когда я иду мимо маленьких фонтанов и статуй, разбросанных по ее массивному мраморному полу, поднимаюсь по винтовой лестнице прямо в ее спальню и в гардеробную. Здесь, прямо здесь, она впервые попыталась соблазнить меня. Я три дня работал на новой работе, до усрачки боялся внешнего мира и еще больше беспокоился о том, что могу разозлить своего нового босса. Я узнал, что женское население делится на две части: женщины, которые устали от таких преступников, как я, которые верят, что я изнасиловал бы их, если бы у меня был шанс, и женщины, которых раздражает мое запятнанное прошлое. Меньше всего мне хотелось оказаться с ней наедине в комнате только для того, чтобы узнать, что она попадает в первую категорию.
Я стою посреди ее гигантской гардеробной, рассматривая вишневое дерево стен и ряды туфель, костюмов и платьев. Сделав три шага вперед, я размахиваю картиной, на которой женщина собирает волосы в пучок, и большой железный сейф смотрит прямо на меня.
Привет тебе.
Три удара, это все, что у меня есть. Я помню, как миссис Хэтэуэй говорила мне это, наклоняясь к сейфу, вытаскивая хлыст и несколько кожаных наручников и болтая ими в руках.
— Здесь я храню свои игрушки. — Она соблазнительно улыбнулась, но мой взгляд переместился на огромные стопки денег, сложенные позади нее в сейфе, прямо как в кино. Почему у них было столько денег? Хрен знает, и я определенно не был настолько глуп, чтобы спросить. Но она увидела благоговение на моем лице. Ее взгляд скользнул к загруженному сейфу, и когда он снова остановился на мне, лукавая улыбка сопровождала ее слова.
— Но будьте осторожны, мистер Вела. Если вы собираетесь попытаться что-то украсть, убедитесь, что вы правильно ввели пароль. После трех раз нам со Стэном автоматически звонят по телефону, и местный участковый инспектор вызывается на пейджер. Вот откуда мы знаем, что кто-то, у кого не должно быть доступа к сейфу, не замышляет ничего хорошего. Ты что-то, замышляешь недоброе?
Три удара. Там четырехзначная комбинация, и я просто знаю, что эти два старых идиота выбрали что-то очевидное, вроде даты свадьбы, дня рождения или еще чего-нибудь.
Мой палец в перчатке скользит по кнопке номер четыре, потому что я помню день рождения миссис Хэтэуэй в апреле, когда слышу, как внизу закрывается входная дверь.
Ну, блядь.
Я напрягаюсь, чтобы прислушаться, и слышу топот ног, но это теннисные туфли, так что я не знаю, принадлежат ли они мужчине или женщине.
Если это Стэн, я могу победить его, даже не моргнув.
Но если это миссис Хэтэуэй. . .
Я слышу женский голос, напевающий вместе со свистом, свистом ее дурацкого бассейна, и точно знаю, что это она. Она слоняется внизу и занимается черт знает чем, но скоро будет здесь. В моей голове возникает такая больная, извращенная и идеальная идея, и я делаю самое безумное дерьмо, которое когда-либо придумывал. Сняв одежду, вплоть до всего, кроме трусов, я прыгаю в ее кровать и жду.
И жду.
И жду.
Через десять минут она входит и испускает крик, затем хихикает, а затем хлопает себя по щекам, как идиотка. Головокружение пляшет на ее неуправляемых лицевых мышцах. Теперь она смотрит на мой член, как на святой Грааль.
— Боже мой! Нейт! Где, черт возьми, ты был?
Моя голова подпирается одной рукой, и я бросаю на нее, как я надеюсь, знойный взгляд, потому что я не умею притворяться. Но я знаю, как сделать женщин мокрыми. Даже годы в тюрьме не смогли отнять у меня этого.
— Раздевайся и иди сюда, — резко приказываю я.
Она поворачивает голову к открытой двери и снова поворачивается ко мне, ее щеки пылают. Может быть, это потому, что этим утром она часами играла в теннис, но более чем вероятно, что это потому, что она видит меня без рубашки лежащим на ее кровати.
— Стэн выпивает у Симпсонов. Он вернется минут через сорок. — Еще один смешок срывается с ее губ. Надеюсь, мистер Симпсон и его галстук-бабочка подавятся своими дурацкими девичьими коктейлями.
— Это девять оргазмов. — Мой голос плоский и холодный. — К четвертому ты будешь умолять меня остановиться. А теперь покажи мне те красивые сиськи, о которых я мечтал.
Я похлопываю по плюшевому матрасу. Она осторожно делает шаг вперед, но останавливается, нахмурив брови. Удивительно, но ее лоб не морщится ни на дюйм. Иисус бля. У нее достаточно ботокса, чтобы вылепить ребенка в натуральную величину.
— Где ты был на этой неделе, Нейт? Я пыталась дозвониться.
— Я хотел бороться с этим. — Я встаю с кровати и иду к ней, надеясь, что мои движения не выдадут моего нетерпения. У меня нет времени на это дерьмо. Я поднимаю руку и заправляю прядь волос ей за ухо. Самое глупое, что может сделать мужчина. Я понятия не имею, почему люди это делают. Есть ли что-нибудь сексуальнее, чем смотреть, как грязные белокурые локоны Прескотт становятся грязными и спутанными, зная, что отчасти причина этого горячего беспорядка в том, что я трахнул ее до потери сознания?
— Я достиг своего гребаного предела, миссис Х. Как долго нормальный парень может работать на вас, справляться с вашими ухаживаниями, не ломаясь? Я хотел тебя так сильно, что держаться от тебя подальше было единственным, что я мог сделать, чтобы бороться с этим. Пока не понял, — говорю я и делаю еще один шаг к ней, мои глаза превращаются в щелочки, а моя ладонь касается одной из ее щек. Она прижимается к ней. Такой долбаный гопник . Как будто отбираешь конфету у ребенка. — Я понял, что хватит бороться. Я хочу этого так же сильно, как и ты. Теперь скажите мне, миссис Х. Как. Бы. Ты. Хотела. Трахнуться?
Ее лицо покраснело до свеклы, и она падает на колени, ее большие пальцы цепляются за мои боксеры. Неприятная дрожь пробегает по моему позвоночнику. Конечно нет. Этот мальчик принадлежит одной цыпочке, которая сейчас сидит в дурацкой машине и ждет, пока он вернется с кучей денег.
— Детка. — Я сжимаю ее волосы и отдергиваю ее лицо от моего барахла. Мой член такой мягкий и незаинтересованный. Как она может не заметить? — Мы так долго ждали. Я хочу всю гребаную сделку. Принеси мне кнут и наручники. Я покажу тебе, как хорошо провести время.