Страница 38 из 43
Вернув приемник обратно, на изнанку, я не сдержался и запустил пятерню в свои давно не стриженые волосы.
— Клемм, у меня к тебе довольно неожиданный вопрос, — произнес я. — Если вдруг Кенни и всем вам предложат остаться здесь, ты останешься здесь или рискнешь и отправишься со мной?
— А ты не можешь остаться с нами? — переспросила девочка после непродолжительного молчания.
— Моя хорошая знакомая, Мишон, попросила помощи. Что-то там у неё не заладилось, — со вздохом ответил я. — Мне в любом случае надо съездить к ней и посмотреть на месте, что же там такое произошло. А сейчас, как ты и сама знаешь, по континенту просто так не покатаешься, чревато. Ну, так что?
— Я даже не знаю, что тебе ответить, — расстроенно ответила девочка. — Но в любом ведь случае ты же не завтра отсюда уедешь. Есть время подумать.
— Верно, — кивнул я. — Если даже Мишон выслала за мной машину сразу после сеанса радиосвязи, то пока они сюда доедут, в лучшем случае неделя пройдет.
— Вот и хорошо, — приободрилась девочка и удивленно замолчала, так как раздался какой-то странный, очень сильный низкочастотный гул.
С каждой секундой шум усиливался, и вот до меня как до жирафа неожиданно дошло, что звук-то знакомый. Выбежав из помещения, я вскинул голову, и даже замер от неожиданности. Я в этом мире нахожусь уже несколько месяцев и за все это время я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь использовал авиацию. А тут не просто авиация, тут военно-транспортный вертолет на посадку заходит. Вертушка резво скрылась из виду и, судя по звуку, благополучно приземлилась за пределами периметра. Громоподобный звук стал куда тише, затем его тональность изменилась, и он окончательно пропал. Однако времени поразмыслить над произошедшим мне не дали. Из-за угла выскочил дежурный, тот самый Том и, не говоря ни единого худого слова, схватил меня за плечо.
— Давай, пацан, в темпе! По твою душу эта кофемолка прилетела, — протараторил он и потянул меня в сторону КПП.
По всей видимости, я сегодня не до конца проснулся. Иначе объяснить факт своего запредельного пофигизма я не мог. В общем, меня как чемодан доставили к приземлившемуся вертолету. Я только и успел, что удивиться двухвинтовой машине, чья туша разместилась неподалеку от ворот, как с аппарели вертолета торопливо сбежала смутно знакомая личность.
— Оби-Ван Кеноби, ты моя последняя надежда, — жизнерадостно крикнула Мишон, которая ещё несколько часов назад была за сотни километров отсюда. Она пропустила группу из десяти человек, что разбежались вокруг и организовали подобие охраняемого периметра.
— Вертолет? — спросил я, стоически дожидаясь, пока меня перестанут удавливать в крепких объятиях. — Я думал, ты машину вышлешь.
— Я не могла оставить поселение надолго, а машина это вещь такая: долго, ненадежно, да и не факт, что ты захочешь приехать.
— Так я вроде бы согласился, — с недоумением уточнил я.
— Да кто ж тебя знает, захочешь ли ты со мной после этого говорить? — вздохнула Мишон и отвела взгляд в сторону. — Тут такое дело, я же не выдержала и сунулась, скажем так, в политику. Юридическое образование и оставленный тобой конспект сильно выручают, но сейчас такая ситуация, что я просто не знаю, что делать.
— Только не говори мне, что ты…
— Именно. Если помнишь, ты говорил, что мне во все это соваться не следует, что, мол, это не мое. И это, в самом деле, не мое. Но я не могла оставаться в стороне. Из-за этой ограниченной суки столько людей погибло, что я просто не сдержалась.
— Но-но, закончим с самобичеванием, — остановил я словоизлияния девушки. — Местные активно используют направленные микрофоны, поэтому лишнего лучше все-таки не говорить. А то мало ли.
— Ты конечно прав. Нашим людям лучше тоже всего не знать, — согласилась Мишон и покосилась на бойцов, что заняли позиции в отдалении, чтобы не мешать нашей беседе.
— Нашим?
— Карл, именно из-за этого я прилетела лично, — помявшись, ответила девушка. — Помнишь ту нашу беседу, когда ты ушел в одиночное путешествие? Мол, ждать совершеннолетия нет времени, а до этого момента взрослые тебя за клоуна держат.
— Помню, — вздохнул я. — Своеобразный в Америке менталитет, что уж тут поделать?
— Менталитет, в самом деле, ещё тот, я убедилась, — скрипнув зубами, кивнула Мишон. — Парочку особо ограниченных мне даже пришлось зарубить лично при массовом стечении зрителей. Так что твои чувства я понимаю, как никто другой.
— Ты там что, средневековым палачом подрабатываешь на полставки?
— Смейся, смейся, — фыркнула девушка и даже улыбнулась. — К сожалению, на некоторых более мягкие методы убеждения просто не действуют.
— Мы все осознаем это только через личный опыт, — забывшись, кивнул я. Тряхнув головой, я с подозрением посмотрел в лицо девушки: — Сомневаюсь, что такая мелочь могла тебя сломать. В чем твоя проблема на самом деле?
— Кхм…
— У тебя, как я понимаю, даже авиация есть и бойцы, которые нас сейчас охраняют, они на офисных сотрудников не похожи. Как говорила моя учительница истории, под твою руку пошли люди и земли. Так в чем твоя проблема, княгиня Мишон?
— Карл, я тебя очень прошу, возьми управление поселением на себя. Стой! Ничего не говори! — вскинув руку, оборвала меня девушка. — Я не справляюсь. Если для того, чтобы тебя начали слушать, мне придется рубить головы каждый день, я буду это делать. Да я на что угодно уже готова, лишь бы всё не пошло прахом. Я же вижу, что нас объединял только общий враг. И не важно, победим ли мы нового или нет, итог будет один.
— Мобилизация является не только признаком войны, но и самой войной.
— Ну… — девушка задумалась. — Мобилизацию я уже провела и даже повоевала немного.
Помолчали.
— Боюсь, ты переоцениваешь мои навыки. Я же тебе не волшебник на голубом вертолете… хм… в смысле на грузовом. В общем, чем смогу помогу, конечно. Надеюсь, сможем обойтись и без членовредительства тоже. В конце концов, тебя-то они слушают, да?
— Все, кто выжили, слушают! — кивнула девушка.
— Ну, вот и хорошо. Поработаю серым кардиналом, чего уж тут, — кивнул я. — Какая мне в принципе разница, где я буду зимовать.
21. Улыбнитесь, вас снимают!
<b>**</b>
Как же хорошо, что мне удалось уговорить Мишон срезать эти ее лохмы. Сейчас с короткой аккуратной прической в женском варианте армейской формы без знаков различия, она смотрелась очень и очень представительно. Судя по тем взглядам, которые на нее кидали люди, сидящие сейчас вокруг стола, новый образ пошел в плюс. И если условно гражданские специалисты отнеслись к этому преображению нейтрально-положительно, то вот бывшие военные, которые примкнули к Александрии, нет-нет, но начинали стесняться своего недостаточно опрятного вида. Попривыкли местные к распиздяйству и теперь будучи на ковре у начальства, эти гаврики может и не сознательно, но чувствовали за собой вину.