Страница 5 из 21
Беловолосый озадаченно почесал затылок.
– Не знаю, Аэр. Думал, сама расскажешь, когда найду тебя, а ты, оказывается, и не помнишь ничего.
– Не помню, – эхом повторила я. – А ты как выбраться сумел?
– По следу твоему, как ещё, – всплеснул руками он. – У нас же там магии хоть и нет, а способных к ней не так мало, как принято считать. Многие дриммеры, оказавшись за пределами Перекрёстка, в себе этот дар обнаруживали. Вот и я из таких оказался, знал уже, что по следу как охотничий пёс идти могу, уж в скольких мирах такое делал. Думал, нагоню, пока ты далеко не ушла, да вот… силы не рассчитал, огни Перекрёстка потерял из виду. Ну тут уж выбора, почитай, и не осталось, идти дальше за тобой или не идти. Так до Шагрона и добрался.
– А след как учуял? Он же только в магических потоках существует.
– Есть одна хитрость, – не смутился Кан. – Когда близко к Дороге подходишь, отголоски силы из-за Грани доносятся. Крохи, мало на что годные, но ежели с умением подойти к делу, то и их хватить может. А с каждым шагом их всё больше становится, след легче удерживать.
Я насупилась – придраться к объяснениям мага не получалось. А верить в них – не хотелось.
– А когда до Шагрона добрался, почему искать меня не стал сразу? – сделала я очередную попытку найти нестыковки.
– Я пытался, Аэр, – вздохнул беловолосый. – Только не знал тогда, что с магией тут поосторожнее надо, не таился. Магики меня и взяли в тот же день. А дальше обычная история – или на костёр, или в услужение Башням. Я второе выбрал, ищейкой стал, понятное дело. Первое время, пока маскировать свои плетения не научился, нарочно не искал, боялся магиков за собой привести. А потом и след твой истаял, слепка-то у меня не было.
– Ладно, предположим. А потом как нашёл? Зачем вообще спустя столько лет я тебе понадобилась?
Кан наморщил лоб, приложил бледные пальцы к вискам, словно собираясь с мыслями.
– Прошлым летом всё началось… В Башнях тогда такое творилось, – вздохнул он. – Грань приоткрылась. Ну как приоткрылась… Снаружи её пробило что-то, на мгновение всего, но так, что весь Кхарр содрогнулся. Не буквально, конечно, но мы, магики, именно так почувствовали. Особенно адепты Абсолюта тогда взволновались. Потом вроде затихло всё, и вдруг Вельх ко мне пришёл. И протянул вот это – маг засунул руку за ворот рубахи и вытащил крохотную стеклянную ладанку, заполненную чем-то дымным. – Я её в руки взял, и точно молнией меня ударило. Как наяву воронку увидел над какой-то ареной, башню зеркальную, а потом и тебя. А магистр мне и говорит – оставь ладанку себе, посмотри на неё, поизучай да найди мне того, чей след в ней запечатлён.
Беловолосый маг замолчал ненадолго, переводя дыхание, с тоской уставился на небо, расчерченное на квадраты прутьями окружившей телегу решётки. А потом продолжил:
– Я долго недоумевал, где он эту ладанку взял, всё крутил её и так, и эдак, понять пытался, как он слепок твой добыл. Не сразу догадался, что ты каким-то образом с тем пробоем связана. Уж не знаю, как, в моей Башне о таком способе слепки делать ничего не известно, но то ж абсолютники, они большую часть своих исследований в тайне от остальных Башен держат. В общем, провозился я до самой зимы, время тянул, всё сомневался, искать тебя или не искать. Надеялся, что забудет магистр о своей просьбе. А Вельх не забыл, поторапливать меня стал, ну я и сбежал. Надеялся отыскать тебя раньше него, предупредить. Дальше сама всё знаешь.
– А из таверны зачем сбежал?
– Испугался я, – досадливо дёрнул щекой Кан. – Я ж думал, узнаешь меня сразу. А ты вон, нападать взялась.
– А нечего было готовые плетения на пальцах держать да на меня направлять, – насупилась я.
– Я ведь просто руку поднял, успокоить хотел, чтоб не закричала, что в таверну преступник беглый вломился. Откуда мне знать было, что ты тоже с магией дружна окажешься? И что не помнишь ни меня, ни Перекрёсток. А тут Плащи да защитник этот твой…
– Влад, – тяжело проронила я.
– Да, Влад, – быстро и немного виновато поправился он. – Потом-то я пожалел, что струхнул, стал опять встречи искать. Да магики засаду устроили. Опоили меня зельем каким-то, связали. А потом как в тумане всё…
– Получается, это зелье тебя в безумного превратило?
– Выходит, что так. У алхимиков какой только дряни в закромах не припасено. Говоришь, в деревушке разорённой меня нашли? Вот не поверишь – совсем ничего не помню, – вздохнул маг. – Ни как оказался там, ни почему грокхи меня не тронули. Наверное, дуракам и впрямь везёт.
…За воспоминаниями я не заметила, как задремала. И проснулась от резкого толчка, когда карета остановилась. Выпростала руку из-под одеяла, отдёрнула шторку – за окном было темно.
– Где мы? – слабо зашевелился Кан.
– Похоже, на постоялый двор приехали, – прошептала я. – До Скоррде далеко ещё.
– Откуда знаешь?
– У стражников спрашивала утром. Сказали, дня четыре ещё ехать.
Послышались шаги, дверца кареты распахнулась, потянуло морозцем.
– Эгей, хворые, выходите, – задорно бросил молодой стражник, протягивая руку. – Али не хотите тёплого поесть перед сном?
С трудом, опираясь на поданную руку, я вылезла из кареты. Следом, пошатываясь, выбрался маг и застыл на мгновение, подняв лицо к небу и закрыв глаза. Он делал так каждый вечер – просто стоял и дышал. И на изувеченном лице его появлялось выражение блаженства.
– Ну всё, – мягко подтолкнул нас к темнеющему неподалёку строению стражник. – Двигайте внутрь, нечего тут стоять. Это вы, поди, в тепле весь день ехали, а мы по холоду вокруг вас в сёдлах тряслись, охраняли. Тоже согреться хотим теперича.
У входа на постоялый двор застыли караулом ещё двое стражников в чернёных кольчугах – императорские гвардейцы, не Плащи. Они предусмотрительно распахнули дверь перед нами и отступили в стороны. Опираясь друг на друга, мы с Каном ввалились в жарко натопленную горницу.
– Вот каждый раз, как вижу их, так сердце кровью исходит, – донеслось снаружи. – Это ж какими зверями надо быть, чтоб так изувечить. Девка-то, сразу видно, красивая была, хорошо хоть, не снасильничали её, а то всякое я про энтих магиков слыхал…
– Да откель знаешь, что не снасильничали? – возразили ему.
– Да не-е, мэтр Фильяс такое за версту чует, он же, сам знаешь, не то, что Башенные энти.
– Всё зло от них! Вот бы господин наш император все Башни того, под корень…
Дверь захлопнулась за спиной.
– Что, правда не тронули? – губы беловолосого мага дрогнули.
– Один пытался, – делано-безразлично бросила я, внутренне содрогнувшись от воспоминаний. – Тюремщик, когда только привезли нас. Потом подевался куда-то, а вместо него другой пришёл. Этот руки не распускал, видать, магики запретили.
– Ну чаго застыли? – нарочито бодрым голосом поинтересовался сопровождавший нас стражник. – К столу пожалуйте, всё уж накрыто. Не обессудьте, компания у нас тут солдатская, светским разговорам не обучена, ну да зато мы к вам со всей душою. Не то, что эти.
Стражник брезгливо сплюнул на пол, но и без этого действия было понятно, кого он имел в виду.
– Спасибо, – прошептал Кан в ответ и потянул меня вперёд.
– О, смотри-ка, заговорил, – вполне дружелюбно удивился стражник. – А я уж думал, не доедешь до столицы-то, в дороге помрёшь. Тебя как звать-то? Меня Дашиком кличут.
– Доеду, Дашик, не сомневайся, – из последних сил ответил маг. – Звать меня Кан. А это Аэр.
– Ну вот и познакомились, наконец, – обрадовался назвавшийся Дашиком стражник. – А то уж сколько вместе едем, а имён ваших до сих пор не знаю. Пойдёмте к столу-то, ща поедим, выпьем, а ежели силы останутся опосля, так хоть расскажете, за что магики вас… гм… изукрасили так.
Я не переставала удивляться, насколько дружелюбно относились к нам с Каном гвардейцы охранения, несмотря на тот факт, что мы по-прежнему оставались пленниками. Может, дело было в извечной нелюбви простых людей к магикам (а в императорскую гвардию отчего-то набирали именно таких, всячески игнорируя отпрысков нобилитета), но, побывав в башенных застенках, я теперь в каждом слове и жесте искала подвох. В конце концов, кто знает, не ждут ли нас в Скоррде новые пытки?