Страница 61 из 70
Анфиса взглянула на Никиту и прыснула со смеху.
- А чего? - не понял Женька. - Чего ты смеешься? А, ну да, - неправильно догадался он, - ты же любой рыбе красную предпочитаешь, морскую. Не понимаешь ты Анфиса ни фига! Вот что я тебе скажу. Лещ, это такая рыбеха замечательная…
"Началось, - устало подумал Никита, - теперь лекция о преимуществах речной рыбы над морской будет, потом о рыбалке разговор потянется"
Он непроизвольно, как бы утирая несуществующий пот, провел рукой по лбу и задержался пальцами у виска.
- Что? - Женька заметил жест друга и озабоченно спросил: - Опять?
Голова?
- Да нет, - Латышев поспешно убрал от головы руку, - все нормально. - И тут же вспомнил это слово - всенормально. И легонько тряхнул головой, выбрасывая из сознания это неправильное корявое длинное слово. - Нет, правда, все хорошо. Только…, - посмотрел на часы. - Вы не обидитесь, если я домой пойду? Времени второй час. Я в последнее время не высыпался. Устал что-то. И кроме того…
- Так впереди - куча выходных! - напомнил Женька. - Чуть не до старого Нового года отдыхать будем. Выспишься. Спать - это ерунда.
Сейчас мы с тобой накатим под гуська. Потом, если хочешь, кофейку
Наташка замастырит…
- Нет, - Латышев решительно встал из-за стола, - мне надо идти.
- Тебе скучно с нами стало? - с обидой в голосе спросила Наталья.
- Да ты, что, Наташа? - улыбнулся Никита. - Вовсе нет. Мне с вами всегда хорошо. Хорошо и спокойно. Но…, понимаешь, я, правда, что-то устал за последнее время, а мне еще надо парочку новогодних поздравлений по электронной связи отправить… - "Эх! Врать, так до конца, - подумал Никита, - Бог простит! Главное, не обидеть друзей".
И добавил: - Своим компаньонам из Норвегии. - Он вдруг увидел, что
Анфиса согласно кивнула, словно была в курсе его бизнеса и все знала о его компаньонах.
- Так отправь с компьютера моих пацанов, - предложил Женька. - У нас этот, как его? Интернет тоже имеется.
Латышев отрицательно покачал головой.
- Я пойду.
- Ну раз решил… А вот что! - вдруг обрадовался Женька неожиданно и вместе с тем закономерно появившейся мысли, - мы все тебя проводим.
- Да тут же недалеко, - подмигнул Никита, памятуя о Женькином недавнем бормотании.
- Все равно проводим. Заодно прогуляемся. А то погуляем, а ты возьмешь, да передумаешь своим норвежским корешам по компьютеру письма слать.
На улицах Полынограда царили шум и веселье. Казалось, из своих уютных теплых квартир в снег и мороз высыпали все жители поголовно.
Нет, конечно, людей было меньше, чем в разгар дня, но, темнота, своровавшая у города и у мира часть пространства, создавала иллюзию запруженности улиц и дворов. Все вокруг визжало, бабахало и взрывалось, в сугробы сыпались искры бенгальских и прочих огней, в черное звездное небо одна за другой уходили ракеты. Они уходили с визгом и взрывались там, в вышине, освещая крыши домов, шапки снега на козырьках и карнизах, счастливые, радостные лица людей на Земле.
Каждый взвизг и взрыв петарды сопровождался дружными криками: "Ура!
С Новым годом! Ура-а-а!"
Супруги Лещевы с Анфисой довели Никиту до самого крыльца его подъезда. Женька крепко пожал другу на прощание руку, долго тряс ее и настаивал на обязательной скорой встрече в новом году, только обязательно еще до рождества. А с рождеством определимся, сказал он.
Определимся, пообещал Никита. Потом Женька полез обниматься. Он был немного пьяненький; опьянел как-то вдруг и сразу. Пока шли до
Латышевского подъезда, Женька постоянно прикладывался к прихваченной им из дома плоской бутылочке коньяка. Предлагал Никите, но тот отказывался; что-то сегодня ему вообще пить не хотелось. А Женьке видать хотелось, вот он и набрался. А когда высвободил Никиту из своих объятий, его куда-то резко повело в сторону, и Наталья, как верная и добрая супруга кинулась за ним и, цепко ухватив за шкирку, удержала нетрезвого мужа на ногах.
- Ну ладно, Никита, - повернулась она к Латышеву, - поведу моего
"рыбака" баиньки. Дойти бы…
- А что? Я нормальный, - пьяно возразил Женька.
- Нормальный, нормальный, - ворчливо согласилась Наталья, - как всегда нормальный. Пошли уже! Смотри, только не падай, держись на ногах. - И, повернувшись к Никите, бросила ему на прощанье: - А ты давай, действительно, приходи к нам. Не теряйся, хорошо?
- Хорошо, не потеряюсь, - пообещал Никита.
- Жалко… - Наталья посмотрела на него, на Анфису, махнула рукой: - Жалко у пчелки. - И повела Женьку домой, крепко взяв его под руку.
Анфиса стояла рядом с Латышевым и грустно на него смотрела.
- А ведь ты ее знаешь… - сказала она тихо.
Никита тоже посмотрел на Анфису и промолчал. Не стал спрашивать:
"кого ее?". И так было понятно.
- И любишь. Вижу, любишь. Конечно…, ее невозможно не любить.
Повернувшись, Анфиса побежала догонять Лещевых. Наталья крепко и надежно фиксировала мужа, но он и сам практически не шатался. Втроем они исчезли за углом.
За спиной Никиты громко рванула петарда, но он даже не вздрогнул.
А может, не услышал. Он улыбался и о чем-то думал. Он что-то решил для себя, на что-то решился.