Страница 20 из 51
Но нет.
Ла-а-адно.
Судя по мерно вздымающейся грудной клетки под моей щекой, Тимофей ещё спит. Значит, надо как можно аккуратнее выбраться из постели, привести себя в порядок, сесть в кресло за работу и сделать вид, что ничего не произошло, когда он проснётся. План отличный, да только у него есть один небольшой такой изъян — только я поднимаю голову, как натыкаюсь на насмешливый взгляд, говорящий, что ничего у меня уже не получится.
Меряемся взглядами. Чувствую, как краска заполняет моё лицо.
— Проснулся? — хриплым ото сна голосом спрашиваю у Тимофея. — Тогда можешь уже покинуть спальню.
— А как же утренний поцелуй, Лучик? — с нежностью глядя, шепчет он.
— Обойдёшься, — показываю всё равнодушие, на которое способны мои актёрские навыки. А те не отличаются большим успехом. К сожалению.
— Жестокая ты женщина.
— Какая есть.
Приподнимаюсь на локте, но далеко отодвинуться мне не дают сильные руки, притянувшие обратно к мужскому телу.
Глава 13
С большим трудом мне удаётся вытолкнуть наглеца, при этом не показать своё смущение и досаду, что так получилось. Его смех до сих пор стоит в ушах. Ещё и Ленка со своим Арсом подливает масло в огонь. Нет, оба ничего не говорят, но кидают на нас такие взгляды, что хочется провалиться сквозь землю. Хотя ничего ведь страшного и не произошло. Подумаешь проспали всю ночь в одной постели. Мы же взрослые люди, да и не в первые нам с ним. Что тут такого? Но всё же неловко. Очень.
А уж когда Арсений начинает жаловаться, что его бедного потеснили. Ленка, как увидела наши «сладкие объятия», так и прискакала к парню. Сначала возбуждённым шёпотом рассказывала об уведенном, а потом заявила, что не собирается портить «нашу идиллию», поэтому будет спать с Арсом в комнате. Хотя она вполне могла заночевать и в комнате девочек — их всё равно не было. Но не сказать, что Загорский был недоволен новым соседом. Вон как по-дурацки лыбится, когда смотрит на Ленку.
Спустившиеся Оля и Серёжа зовут нас всех на лыжах кататься, будто ничего не знают. Может так оно и есть? Какое им дело до других, когда у них свадьба через полгода. Я с радостью принимаю приглашение, скрываюсь в спальне, в один миг переодеваюсь в тёплую одежду и первой оказываюсь на улице. Пока остальные собираются, прогуливаюсь по небольшой территории дома, любуясь зимним пейзажем.
— А Коля где? — спрашиваю Арсения, когда почти все в сборе.
— В комнате, — пожимает тот плечами. — Кажется, заболел.
— Заболел?
Возвращаюсь в дом, не обращая внимание на недовольное бурчание Тимофея. После стука вхожу в комнату парней. Она больше нашей, но с двумя кроватями по обе стороны от окна, наполовину зашторенного. Коля, кажется, спит, укрывшись одеялом с головой. Аккуратно подхожу ближе и чуть отгибаю его, чтобы друг не задохнулся случайно. Рассматриваю расслабленное лицо, волей-неволей сравниваю его с Тимом, когда тот также мирно спал совсем недавно. К сожалению, спящий Коля не вызывает во мне тех эмоций и чувств, что один наглец.
— Яна? — сонно спрашивает парень, чуть приоткрыв глаза.
— Как ты? — немного обеспокоенно спрашиваю у него и прикладываю ладонь ко лбу, а затем и губы, которые более чувствительны. — Вроде температуры нет. Арс сказал, что ты заболел.
— Немного если, — слабо улыбается Коля, не комментируя моё действие. — Вчера видимо перекатался на холоде, сегодня слабость, спать тянет постоянно, но ничего не болит.
— Мы собрались кататься, — жую губу. — Может с тобой остаться?
— Не стоит, Яна, — кладёт широкую ладонь мне на щёку и чуть поглаживает её большим пальцем. — Я в порядке. Посплю, и вообще всё станет замечательно. Иди отдыхай и не переживай за меня. Тем более у тебя там поклонник места себе сейчас по-любому не находит. Сейчас изведётся весь от ревности, — говорит это с самым серьёзным видом, а в глазах смешинки.
— Ну тебя, — встаю с корточек. — Точно надо поспать, а то шуточки совсем несмешные у тебя. Смотри у меня тут, — показываю кулак и ухожу.
В этот раз приходится отстоять небольшую очередь, чтобы получить инвентарь. Народу полно. Да и понятно почему — выходной день же, и все, кто работает даже в новогодние выходные, только сейчас смогли приехать. Быстро занимаю освободившее место на скамейке и с пыхтением надеваю эти адовы ботинки. С одним справляюсь относительно быстро, а с другим приходится попотеть. Притом попотеть в прямом смысле — я всё вспрела. Надеть-то надеваю, а вот застёгиваться нормально ни тот, ни другой не желает. Сил не хватает.
— Серёжа, — зову друга, который как раз рядом и как раз свободен. — Помоги, а?
— Что, силёнок не хватает? — по-доброму усмехается он и, подойдя, садится на корточки.
— Вот если ты сейчас скажешь, что я каши мало ем, — с улыбкой говорю я, наблюдая, как ловко Серёжа справляется с застёжками. — То я назову тебя старым.
— Ладно, не буду, — тут же отзывается с таким видом, что становится понятно, что именно это он и хотел сказать. — Готово! Принимай работу, молодуха.
— Спасибо, — в благодарность чмокаю друга в щёку без задней мысли.
— Ох, не делала бы ты этого, подруга, — говорит подошедшая к нам Оля, держащая свою пару лыж. — На глазах у Тима. Мне жених живой нужен и желательно здоровый.
— Да он вроде жив, — улыбаюсь и нахожу взглядом недовольного Тимофея, подмигиваю ему, не сдержавшись, и смотрю на друзей. — Или ты притворяешься, а сам давно покойничек? — в притворном ужасе округляю глаза, и мы втроём взрываемся смехом, привлекая к себе внимание.
Выйдя на улицу, снова отрываюсь от друзей и иду к учебке, с которой сроднилась. Пока медленно ползу вверх, разглядываю людей. Такие разные, но увлечены одним делом. Улыбаются, получая удовольствие от своего занятия. Глядя на них, тоже хочется расплыться в счастливой улыбке.
— Эй! Куда?! — возмущаюсь, когда меня вдруг бесцеремонно утаскивают к следующему подъёмнику, ведущему ещё выше. — Тимофей, что за дела? Я же боюсь.
— Тебе нечего бояться, я буду рядом, — задорно произносит и продолжает утягивать меня вперёд.
— Я на такое не подписывалась.
— Хорошо, — вдруг останавливается он и поворачивается ко мне лицом. — Поцелуешь меня, и тогда можешь весь день ползать по этой трассе, — кивает мне за спину и многозначительно добавляет. — Сама поцелуешь.
Хмурюсь, глядя в его смеющиеся глаза. Ведь издевается гад такой, точно издевается.
— Ладно, чёрт с тобой, — решаю я и уже сама двигаюсь к несчастному подъёмнику. Скачусь один раз, лишь бы этот, который шантажист наглющий, от меня отстал, хотя в это не очень-то и верится.
— Трусиха, — слышится насмешливое.
— Я, между прочим, сама на гору забираюсь, чтобы скатиться по ней, уничтожив все нервы, — возмущённо говорю, повернув голову, чтобы увидеть парня. — И всё по твоей вине.
— Я предлагал тебе другой вариант, — тянет он и с лёгкостью обгоняет меня.
Не отвечаю, закатив глаза.
У меня ноги устают, пока нас поднимают на крутую гору, ещё близкое соседство с Тимом нервирует. Точнее его не умолкающий ни на секунду рот, из которого вылетают различные шутки, порядком поднадоев мне. Хотя некоторые из них, надо отдать должное, вполне себе смешные. Слезаю с подъёмника и чуть не качусь обратно по той же дороге, упав, но Тимофей, к счастью, успевает меня поймать и оттащить в сторону. Бессовестно при этом ржёт. Ну да ладно, прощаю — всё-таки спас меня как-никак. Благородно пропускаю его новую порцию шуток и оглядываюсь, примеряясь, куда безопаснее и не так страшно двинуться.
— Давай туда, — указывает на небольшую дорожку между деревьями парень, успокоившись и взяв себя в руки.
Скептически смотрю в том направлении, но всё же следую за своим мужчиной, положившись на него. Немного набираю на ней скорость. Пока ничего страшного не происходит. Тимофей впереди — показывает дорогу, то и дело оглядываясь и проверяя меня. Вскоре деревья расступаются, мы попадаем на широкую трассу. Слева от нас скатываются лыжники и сноубордисты — видимо, к одной трассе ведут две дороги, и мы едем по менее популярной и более спокойной, поскольку вторая выше и имеет снежные трамплины.